Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 2, 2020
Игорь Иртеньев родился в 1947 году в Москве. Окончил Ленинградский институт киноинженеров и Высшие театральные курсы. Автор более чем 20 книг стихов. Публикации в журналах «Знамя», «Октябрь», «Дружба народов», «Арион», «Интерпоэзия» и др. Живет в Москве и Кармиэле (Израиль).
* * *
Народ гуляет и хохочет
И предается куражу,
И только я во мраке ночи
Один как проклятый лежу.
Ответь, кровать моя большая,
Зачем я на твоем краю
Лежу, слезами орошая
Подушку жесткую свою,
Годами не меняя позы,
Поскольку знаю наперед,
Что миру чужды мои слезы
И мне никто их не утрет.
Нет, никому теперь не нужен
В любом отечестве пророк,
До точки горизонт мой сужен,
Что был когда-то столь широк.
До точки ру, что я когда-то,
За что не знаю, хоть убей,
Любил любовью, типа, брата,
Но раза в полтора слабей.
* * *
Понимаю, что не вовремя,
Извиняюсь, что некстати,
Но у нас тут в Химках-Ховрино
Армянин упал с кровати
Так, примерно, в полчетвертого –
Время мы не засекали.
И какой занес к нам черт его?
Ел бы дома свой хинкали
Или лобио, там, шмобио
У себя в Кировакане.
Это вам не ксенофобия
Абсолютно никакая,
А нормальная реакция,
Хоть, возможно, и с лихвою,
На явление миграции
Вообще, как таковое.
* * *
В жизни с разными встречался я поэтами
И неплохо представляю их поэтому,
Но при этом в пестрой жизненной мозаике
Мне нередко попадались и прозаики,
Чьей касательно манеры поведения
Любопытные я сделал наблюдения:
Чем прозаик от поэта отличается?
Только тем, что с кем попало не случается,
А случится с кем попало вдруг случиться –
Первым делом в диспансер лечиться мчится,
Там он снизу раздевается до пояса
И в дальнейшем ни о чем не беспокоится.
А рассматривает сам процесс лечения
Как забавное, скорее, приключение.
Не таков поэт. Поэт, когда он лечится,
Словно лермонтовский парус, дико мечется,
И неистово вращает глазом бешеным,
И не выглядит вполне уравновешенным.
А напротив, неустанно рефлексирует
И на грани суицида балансирует.
А бывает, и за гранью враз окажется,
Если что-то вдруг не так ему покажется.
Оттого-то легче с мастерами прозы мне.
Пусть меня они не осыпают розами,
Но уроды, что дерьмом в меня кидаются,
Среди них гораздо реже попадаются.
* * *
Дети на асфальте мелом рисуют,
Наконец-то настали теплые дни,
А меня только деньги интересуют,
Причем давно уже только они.
Раньше помню, многое интересовало –
Пташки, букашки, ромашки на лугу,
А теперь, кроме черного нала,
Ни о чем другом думать не могу.
Потому что голова трещать начинает
Сразу так, что хоть криком кричи.
…Почему так происходит, врачи не знают,
Говно потому что у нас врачи.
* * *
Ну что, казалось бы, окно –
Простой проем в простой стене,
Но почему ж тогда оно
Так много дум наводит мне.
О милых днях в краю родном,
Где я страдал, где я любил,
Где я томился под окном,
Что Петр в Европу прорубил,
Великим будучи Петром,
К тому же первым, в основном,
Своим могучим топором
(Не путать, кстати, с колуном).
Как в давней юности года,
Мечталось мне через него
Пролезть хоть как-нибудь туда,
Чтоб поменять свой статус-кво.
И вот теперь на склоне лет,
С него стремительно скользя,
Я сам задвинул шпингалет,
Отселе шведу не грозя.
Теперь мне из того окна,
Косым забитого крестом,
Одна лишь Азия видна
И очень средняя притом.