Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 1, 2016
Ганна Шевченко – поэт,
прозаик, драматург. Родилась в 1975 году в Енакиево (Донецкая область). Член
Союза писателей Москвы. Автор книг «Подъемные краны» (2009) и «Домохозяйкин блюз» (2012). Публикации в журналах «Арион», «Дружба народов», «Интерпоэзия»,
«Новая Юность» и др. С 2005 года живет в Москве.
ЖЕНЩИНА И ЕЕ ШУБА
Женщина идет по
платформе метро. Она создана для того, чтобы носить шубу. Именно эту, до пят, из
серебристого мутона. Женщина плывет, как корабль, и светится красотой своей
шубы. У нее высокий рост и широкие плечи, под стать шубе. У нее роскошная
пепельная шевелюра, в тон шубы. Их с шубой видно издалека.
Глядя на эту женщину и
ее шубу, вспоминаешь легенду о двух половинках. Они нашли друг друга. Они
никогда не расстаются. Они счастливы вместе. Даже в летний период, когда они
вынуждены быть в разлуке, женщина носит в кошельке свою зимнюю фотографию, и
ждет, когда снова придут холода.
ХРАНИТЕЛЬ ПОЛНОТЫ
Одни имеют квадратную
полноту, другие треугольную, а эта девушка обзавелась круглой.
Вместо лица у нее беляш с маленькими масляными губами, глаза-изюминки и
круглый, как пончик, нос. Торс похож на щедрый каравай. Груди, обтянутые
кофтой, благоухают свежестью, как только что вышедшие из печи кунцевские булки.
Ноги – батоны. Руки – французские багеты.
Рядом с девушкой сидит
худосочный парень и пьет лимонад. Он хранитель священной полноты, при нем пакет
с пирожками. Он протягивает его девушке, и та начинает кушать. Именно кушать.
Своими дрожжевыми
пальчиками она отламывает кусок и отправляет в рот. Первый мучной фрагмент,
через пару секунд второй, третий, четвертый. Кажется, она не жует – частицы,
как горошины, сами катятся вглубь.
Она пару раз предлагает
парню съесть кусочек, но он отказывается. Он здесь не для того, чтобы лишать
любимую удовольствия. Он смотрит на нее и допивает лимонад. Вскоре пакет
опорожняется. Девушка скручивает его жгутиком и заталкивает в пустую бутылку.
Она облизывает губы,
кладет руки на живот и так смотрит на парня, что, кажется, сейчас она отщипнет кусок,
второй третий и, вслед за пирожками, отправит любимого в путешествие по
пищеводу. А куртку с джинсами свернет жгутиком и затрамбует в бутылку.
КОНИ В ЯБЛОКАХ
Оба с прическами а-ля
Юра Шатунов, одеты в драповые пальто с поднятыми воротниками и джинсы, в
которых отплясывали под песню «Кони в яблоках» еще в начале девяностых.
Ходят по магазину,
перебрасываясь колкостями, заполняют тележку бутылками с пивом, чипсами, фисташками,
сушеными кальмарами.
Их лица потускнели и
потрескались, как забор, который давно не красили, но глаза остались масляными,
а губы – жадными до поцелуев. Подошли к кассе. Молоденькая кассирша бросила
пару вежливых фраз. Они взбодрились, надели на лица донжуанские улыбки,
произнесли несколько фирменных острот. Девушка ответила сдержанно, немного
раздраженно.
Сложили свое добро в
пакет, поправили воротники и пошли к выходу, нахохлившись, как воробьи.
ЭФФЕКТНАЯ ЖЕНЩИНА
Он не может себе
позволить быть неудачником, он сделал хорошую карьеру, всегда держит бумажник
наготове. Он горд и прям, спине не позволяет сутулиться, животу – расти,
волосам – выпадать. Вот уже сорок лет он – муж эффектной женщины.
Сегодня она хороша, как
всегда. Нога на каблуке, икра в лайкре, талия в корсете, губы в помаде:
– Ах, какое у вас
интересное платье! Неужели вы сами плели эту ажурную красоту!
– Конечно, сама.
У нее модная стрижка
восьмидесятых – пышная шапка волос, сходящая на затылке на бритый мысок.
Уже сорок лет она имеет
статус эффектной женщины, держит марку, не сдает позиции, уверенно составляют
конкуренцию всем этим девочкам в коротких туниках и льняных сапожках.
Если бы мужские взгляды
имели форму ленточек, то за сорок лет эффектной жизни к ее бедрам приросли бы
километры разноцветных шелковых струй, и ее королевский шлейф наполнил бы
сейчас всю центральную аллею парка культуры.
НЕ УПАДИ
На детскую площадку
пришел мужчина. Весь сжатый в комок, черт лица не разобрать. Сел на крайнюю
скамейку, достал из пакета бутылку портвейна, пластиковый стакан, два печенья,
нож. Отрезал пластмассовую пробку, налил жидкость в стакан. Выпил и
преобразился.
Еще секунду назад он
был пустым кожаным мешком, а теперь в него вдули кислород, он расправил плечи,
облокотился на спинку скамейки, достал из кармана пачку «Примы», ловко забросил
сигарету в угол рта и, наконец, посмотрел вокруг.
Увидев мальчика,
гоняющегося за голубями, произнес:
– Слышь,
малый, ты это, осторожно, не упади.
БЕЗ БОЯ
Такой на многое
способен – и огород вспашет, и дров наколет, и печь сложит. А если нужно, то и братов долг в карты отыграет, и мотоцикл из чужого сарая
уведет, и жену соседа изомнет, пока пьяный мужик храпит за стеной. Деревенский
альфа-самец, лидер беспородной стаи.
Такие
в городе карьеру не делают, в основном пашут на стройках, самые удачливые
устраиваются водилами. Их обиталище – пригородные
общаги, их кухня – дешевый общепит, их транспорт – пригородные электрички.
Хоть он и брутален, на городских барышень вряд ли произведет
впечатление – нет в нем ни шарма, ни стиля, одна первородная дикость. А вот
понаехавшие провинциалки, снимающие квартиры на окраинах, те самые, что работают
поварихами, малярами, няньками и хранят в памяти образ какого-нибудь деревенского
сердцееда, лишавшего сна и покоя окрестных девчат, сдадутся ему без боя.
Сидит в холодном вагоне,
прихлебывая пиво, нежит расслабленный взгляд о пролетающие в окне березки.
ИГРОВАЯ КОМНАТА
Это небольшое помещение
было заперто, но недавно там сделали ремонт и сдали в аренду одной предприимчивой
паре. Теперь в нашем ДК есть «Игровая комната», застланная яркими ковриками и
оборудованная пластиковыми винтовыми лесенками, сетками и мини-батутами. Там
можно оставить ребенка на несколько часов и отпраздновать день рождения.
Хозяйка бизнеса, женщина лет пятидесяти, в прошлом красивая брюнетка. Но сейчас
от прежней роскоши остались лишь привычки: укладывать волосы, как на конкурсах
красоты, открывать грудь низким декольте, носить каблук-шпильку. Тело же не
выдерживает давления – спина ссутулилась, вышел вперед живот, лицо изрезали
заломы. Ее муж и партнер по бизнесу – высокий красавчик
лет сорока. У него выгнутая спина и налитая, яблочная задница,
как у мужчин, которые годами занимаются бальными танцами. Лет десять назад
между ними случилась страсть, которая вихрем пронеслась по их жизням, разрушив
прежние семьи. Но это в прошлом. Они вместе, у них хорошенькая дочь и семейный
бизнес. Вчера у них в игровой комнате был праздник, отмечали день рождения
мальчика Феди. Она раздавала детям кислородные коктейли, он в костюме пирата
разрезал торт и пел «хэппи бездей
ту ю». Супруги суетились, сталкивались спинами,
плечами, но почти не смотрели друг на друга. А после представления он снял
маскарадный костюм, и долго перед зеркалом расчесывал волосы, взмокшие под
париком.
С ДЕВЯТИ ДО
ВОСЕМНАДЦАТИ
Обувная мастерская –
маленькая каморка с одним окном, выходящим на торец заводского общежития,
построенного в 1926 году. Возле окна, припав к стене –
обдирочно-шлифовальный станок, справа – этажерка, заваленная отремонтированной
обувью, далее, по периметру – железная стремянка, тумбочка, заваленная
квитанциями, стул и стол мастера.
Пол захламлен кусками
кожи, оторванными подметками, сломанными супинаторами и прочей мелочью. За
верхнюю ступень стремянки зацеплены плечики с чистой одеждой – рубашка, брюки,
куртка.
Мастер одет в
темно-синюю хлопчатобумажную робу. Ему около пятидесяти. Лысая голова, впалые,
плохо выбритые щеки, широко распахнутые, удивленные глаза.
Здесь прошла его жизнь.
Рядом с этажеркой на облезлой стене календарь 1993 года – хорошенькая блондинка
в расстегнутой джинсовой рубашке, грудь открыта до сосков. Далее по периметру,
за стремянкой – календарь 2003-го с расписной православной иконой. И над столом
мастера новый, 2015 года, с роскошным горным пейзажем.
Грехопадение, покаяние,
умиротворение – все как у людей. Жизнь, как жизнь. Стаж работы – тридцать лет.
НЕУДАЧНЫЙ ДЕНЬ
Мы произошли от
обезьяньих, а эта бабушка от птичьих – у нее утиный нос, маленькие немигающие
глаза и вытянутая шея. А фетровый берет так смешно сжат, что
кажется, она высиживала в нем яйца. В «Кулинарии» открытые прилавки и широкий
ассортимент, емкости с конфетами и выпечкой стоят сплошной стеной. Бабушка
ходит, рассматривает, трогает, иногда уточняет цену у посетителей – у бабушки
плохое зрение. У коробок с дорогими конфетами она крутится дольше всего,
вздыхает, что-то бубнит себе под нос. Потом идет на выход. Возле двери ее
догоняет хозяин магазина. Он отбирает у бабушки сумку и высыпает на прилавок ворованные
конфеты. Продавщица, обслуживающая клиента, мимоходом поругивает бабушку,
говорит, как не стыдно, ведь не в первый раз. «Еще раз увижу, – говорит хозяин
мультипликационным голосом, словно разговаривает с нашкодившим ребенком, – ноги
повыдергиваю». Бабушка забирает опустевшую сумку и с достоинством выходит из
магазина. Она профессионал, но сегодня не ее день.