Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 3, 2010
ОБЛАКО-СЛОН
* * *
Провинциальный запах дыма –
Вполне возможен банный день.
А вот и впрямь проходят мимо,
Тазов бряцает дребедень.
Не наши ль матери и деды
Щиты и шайки сквозь года
Несут? Куда ж ломились шведы?
Скажи-ка, дядя, ну куда?
* * *
По высокому, очень чистому
(Небу, стало быть, что понятно)
Вольно ль облаку волокнистому,
Иль, волнистому, неприятно
Плыть? Такому размером скромному,
Медлить склонному и бояться,
Любо ль к небу – слону огромному
Ваткой крошечной прицепляться?
Впрочем, что ж разводить художества? –
В синь забросили, не спросили.
А оттуда – проселков множество
По Бразилии, по России.
* * *
Я пойду опустелыми парками Вены осенней,
Что смыкаются где-то с пролесками зимней России.
Это те же снега, что метут на Москву с Енисея,
Над предгорьями Альп, обессилены, заморосили.
Это те же грачи, что, клевать глинозем на просторах
Среднерусских устав, прилетают отведать культуры
В парки Австрии нежной, тяжел для которой и шорох
Невесомой листвы о тела оголенной скульптуры.
ПРЕДМЕСТЬЯМИ ВЕНЫ
В Штаммерсдорфе встает заря.
В Штреберсдорфе она садится.
Укороченный, декабря
День показываться стыдится.
Но замечено сквозь кусты
Инценсдорфского лесопарка:
Невостребованно чисты
Близлежащих полей листы.
Грач – единственная помарка.
* * *
Небо над Веной, как правило, серое.
Вена сильна католической верою.
Ходишь, любуясь, и думаешь: что ль она
Серой монашеской рясой зашторена?
Все же бывает, что улицы венские
Солнце ласкает, как прелести женские, –
Если сперва от подола до ворота
Ветром-охальником ряса распорота.
* * *
Напоминают Ленинград…
Ну, Петербург – не в этом дело –
Имперской выправкой оград
Сады и парки. Здесь сидела
Старуха-кайзерша, играл
Ребенком кайзер Франц-Иосиф:
В снегу барахтался, орал,
Монарший пальчик заморозив…
* * *
Есть новые рамы и старые рамы
Надменны одни а другие упрямы
Как будто и впрямь за судьбу не в ответе
За ними живущих ни те и ни эти
А только одна изначальная рама
Что так до конца и не вымыла мама
Хоть помнится мыла до блеска до лоска
Досадная в небе осталась полоска
Не то реактивного след самолета
Не то совершенно нездешнее что-то
Висит и не тает и сделалось зябко
И на пол упала усталая тряпка
Юлий Хоменко, поэт, музыкант, родом из Москвы. Публикации в журнале “Арион”. Книги стихов “В райском саду” (М., 1995), “Воздушные шары” (М., 2003), “Восьмое небо” (М., 2011). Живет в Вене.