Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 2, 2009
В темном лесу проживают страсти,
Жуткие хищники. Рвут на части
Глупость и робость, овец и кур.
А не ходи ты туда с лукошком –
Ягодок там и совсем немножко,
Много ловушек зато для дур,
Вот и поймали. А ты, покуда
Съесть не успели, не ждешь ли чуда?
Да, одного лишь: что враз помру.
Нет уж! Не сразу. Душевно слабых
Крепко помесят в тяжелых лапах –
Только потом унесут в нору.
ДИПТИХ
Лето
…А за самой за станцией – чахлый лесок, овраг
И болотце, что ли… лужица?.. – водоем…
И поскольку я дура, равно как и ты – дурак,
В этом месте скоро окажемся мы вдвоем.
Нам не ставить жизнь – и тем более честь – на кон:
Обменялись коротким взглядом – и по рукам,
И пускай попробуют к нам применить закон –
Как известно, законы не писаны дуракам.
Мы с тобой пробудем там, может быть, полчаса –
Ты, понятно, навроде мужа, а я – жены,
И защитной станет нам узкая полоса
Отчуждения – во как отчуждены!
То же – толстая баба в будке, сплошной балласт –
А чего ей: флажком помашет – и все труды.
Но не то что нам – она никому не даст
Ни картошки вчерашней, ни даже глотка воды.
Только нам плевать: мы лежим на живой траве
(Я вообще, по болезни брюха, почти не ем),
И нисколечко мыслей, ни памяти в голове –
А одно наслажденье друг другом и бытием.
И летят по насыпи скорые поезда,
Надрывая окрестность ревом по временам, –
А над нами в полдневном небе стоит Звезда,
Никому-никому не видная – только нам.
Зима
…А теперь расслабься и покорись судьбе.
Все равно поезда между пунктами “А” и “Б”
Со вчера не ходят – партизаны взорвали рельсы.
Так что волей ее оказавшись в другом конце,
В неизвестном доселе внеплановом пункте “С”,
Оставайся, пожалуй, здесь. Заходи и грейся
(Не оставив вниманием лед на косом крыльце)
В станционном бетонном строении типа “будка”
(Заодно, быть может, подсохнет твоя обутка)
На облезлой скамейке, в дальнем ее углу,
Где сидит на цепи у пустого титана кружка
(Партизаны ушли, но вернулась и бдит наружка,
То есть будет спокойно). Плотней запахни полу –
Здесь не топят. И крепко сомкни уста.
(Русский Бог, не снятый еще с креста,
Для своих подопечных такие хранит места,
Но, по милости многой, из местных запасов скудных
Оделяет порою и вроде тебя, приблудных.)
И усни. И спи. И чем дальше – тем глубже спи
(И какие бы волки ни рыскали там, в степи, –
А не в этом месте застигнет тебя побудка) –
И наступит покой. Настоящий. Такой, как будто
Поезда, как всегда, между пунктами “А” и “Б”
Так и ходят себе.
ЭКСТРЕМАЛЬНЫЙ ТУРИЗМ
…И все-таки жаль их – на здешних-то водах!
А я уезжаю на правильный отдых,
Всего-то и минус, что нет возвращенья
(Простимся. Одарим друг друга прощеньем.),
Но, может, там чешет один котофея…
(А я и сама-то навроде Орфея,
Была б Эвридика – имела бы шансы…
Да ты бы небось все равно не вмешался.)
И ждут чудеса, приключенья, забавы:
Сначала Харон и его переправа,
Потом путешествие к трону Аида
Сквозь мрачные, но величавые виды,
Затем, у подножья Аидова трона,
Ну… два-три эона в тенетах закона –
Уж там-то законы всегда справедливы, –
А дальше – гуляй – не хочу, и счастливо.
Кормление Кербера. Пляски эриний.
Гипнос-благодетель – и сны на перине
Мечтаний, фантазий – совсем без печалей
(Не путать со ск. о коле и мочале.).
Спектакли Гекаты, луга асфоделей… –
Да много чего, не на две же недели –
Катанья на керах, купания в Стиксе…
(Простимся, простимся, простимся, простимся!)
Лариса Щиголь, поэт, главный редактор (соредактор) выходящего в Германии литературного журнала “Зарубежные записки”. Живет в Мюнхене.