Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 1, 2008
* * *
Покуда вилки и ножи не скрещены,
Покуда стол и вечер не распяты,
Покуда мы друг другу не обещаны,
Не навсегда, не свиты и не святы,
Не прожиты друг другом, не прошиты,
Не дороги, а, значит, не украдены,
Молчим — зерно и соль увы не найдены
И ресторанов устрицы не вскрыты.
Пройдемся вдоль каналов по воде,
Пока она охвачена тоскою,
Небесный купол шахматной доскою
Лежит. Еще не ход для королев,
И за день без веселья овдовев,
Они как мы к ночному водопою
Стремятся. И пока не грянул ром,
Мы будем думать каждый о своем.
Как ненавистны выверенных рельсов
Каллиграфические точные ряды
Приговоренной к завтрашнему рейсу,
Пристегнутой к нему на все лады,
Смотри смотри как пальцы леденеют
И слушай слушай приторный мотив,
Носильник уличный до ночи овладеет
Изгибом скрипки и сломает гриф,
Газетный неуемный папарацци
Поднимет к небу звуковой состав —
Сегодня я — сторонник гравитаций
А ты — противник и, конечно, прав.
Тебе лететь, но вдоль другого круга
Земного. Ты же знаешь обо всем,
О том, что завтра утром друг от друга
Навечно невесомость обретем.
* * *
пятно не вытравить меня не провести
сквозь драйвовую ткань повествованья
я избегаю слова расставанье
особенно когда на полпути
меня зовут; живу не по сезону
не медяком плачу а медляком
и не плачу а плачу и картонным
танцором в новой жизни стать хочу
я б танцевала стала б ночь верней –
ночь упиралась в подлокотник утра
в углу диджей играя веселей
сэмпллировал любовью и камасутру
танцуют все давай диджей вперед
играй людьми в нешахматном порядке
хоть жизнь моя похожа на разрядку
аккумулятора и аппарат умрет
вот-вот умрет не в утреннем авто
в большой не к месту ледяной кровати
и не узнает от тебя про то
что после жизни будет afterparty
* * *
Накануне смерти она стала совсем прозрачной
Раздевала цветы гадая на чет и нечет
И считая нечет большой удачей
Предавалась телеку каждый вечер
Или в карты мира подолгу резалась
Королю Магадану на север кланялась
Где валетом однажды пропавши без вести
Положили ее с шестеркой раннюю
И отца поливая слезам и последними
Принимала его как растение в комнате
Гамбургерство мак ди сулила вослед ему
Или камергерство какое не вспомните
Я на кухне в бывших ее владениях
То ножи точу то углы просчитываю
И считаю целые поколения
Дураков тузами ее убитыми
* * *
И полчаса на тачке —
Наверно, ты — москвичка
Из одной песенки
Может, я заведу парашют,
Чтоб увидеть туманное небо в мурашках фейерверка.
Снова вафли мостов в шоколаде невы разломают,
И не их этим жестом, а нас как детей разведут.
Разогнать парашют
В Петергоф – в Петергофе мол не был…
И с позором из жизни уйти в верхний сад, словно в рай.
Старый бармен по кличке Самсон разольет через край
На пороге вино, словно воду, и выплеснет в небо.
Питер грезит дождем –
В животе его грозы и музы.
Словно пчелы, звенящие тучи на город ордою
Грозятся. И прохожие спрятали в ножнах жала зонтов.
Для меня утешение – узы вечернего Юза
Где поныне
Сбираются ночью братки
(только утро запрячет братков в чемоданы парадных)
Мне в дорогу они снаряжают сестер заурядных –
От меня до тебя – электрички в четыре руки.
* * *
Мои мысли похожи на письма
Адресованные неизвестно кому
Не входящие – исходящие
Доставляющие меня ему
Исходили сто тысяч дорог
Только путь одинок одинок
Да и жизнь как любовь – безответная.
Как гудок
* * *
Ча-ча-ча команданте
Горяча твоя речь
На плюс тридцать фм не настроишься
Кайф не поймаешь
Здесь
На Орэйли сквозной
Ныне смолоду честь отдают
Под отзвуки сона и сальсы
Ча-ча-ча команданте
Полуголая статуя
Развалившись на Малеконе
Курит сигару
И черепная коробка спичек
В кармане моем
Гремит как перкуссия
Я подпеваю тебе
Ча-ча-ча команданте
Из инвалидной коляски
Старого шевроле
Стало быть едем
Стало быть только вперед
Ча-ча-ча команданте
Споем одному господину
Имя которому
Сеньор капитан Cuc
Он в одиночестве
Правит теперешним миром
Что – куба либре ему
Ныне коктейль да и только
Нежилые отели полуживые дома
Со слепыми глазами окон
И съехавшей крышей
Вновь хотят услышать шаги
Своего командора
Ча-ча-ча команданте
В разоренном мозгу чердака
Ночной Инглатерры
Где когда-то зрели такие плоды
И такие планы
Теперь ча-ча-ча команданте
Спокойной тебе ча-ча-ча
Что остается тебе
Любить твоих проданных женщин
И белый больничный песок
Грызть коричневый сахар
Заливая ромом
Кровавую глотку заката
И пить подслащенное молоко
Каким бы горьким оно не казалось
* * *
Знаешь, жизнь это читка это фристайл это жесткий кач
Трек заедало в горле динамика этот врач
Кажется доктор по имен Дрэ вылечит всех и спасет
Тебя, Катьку, Антоху, Зину Андреевну и високосный год
Я видела бабочку как она умирала на кухне исполняя брейкданс
Я убила ее полотенцем господи да помилуй ее и нас
Опустились на дно чаинки сдохли цветы
Милый господи помилуй меня хоть ты
Тебе давно все равно а мне будет приятно
Мама придет молока принесет и родит обратно
Тебя, Катьку, Антоху, Зину Андреевну и високосный год
Как полоумный хохочет сидишный рот
Смерть оказалась быстрее всех на четыре такта стоп
Я идиотка потому что не знаю что такое хип-хоп
Елена Шерстобоева родилась в 1983 году в Иркутске. В 2002 г. вышла книга стихов “Из сложноподчиненных предложений” (г. Иркутск). Участник международных поэтических биеннале в Париже, в Лиме (Перу). Живет в Москве. Работает на факультете журналистики МГУ.
* * *
Покуда вилки и ножи не скрещены,
Покуда стол и вечер не распяты,
Покуда мы друг другу не обещаны,
Не навсегда, не свиты и не святы,
Не прожиты друг другом, не прошиты,
Не дороги, а, значит, не украдены,
Молчим — зерно и соль увы не найдены
И ресторанов устрицы не вскрыты.
Пройдемся вдоль каналов по воде,
Пока она охвачена тоскою,
Небесный купол шахматной доскою
Лежит. Еще не ход для королев,
И за день без веселья овдовев,
Они как мы к ночному водопою
Стремятся. И пока не грянул ром,
Мы будем думать каждый о своем.
Как ненавистны выверенных рельсов
Каллиграфические точные ряды
Приговоренной к завтрашнему рейсу,
Пристегнутой к нему на все лады,
Смотри смотри как пальцы леденеют
И слушай слушай приторный мотив,
Носильник уличный до ночи овладеет
Изгибом скрипки и сломает гриф,
Газетный неуемный папарацци
Поднимет к небу звуковой состав —
Сегодня я — сторонник гравитаций
А ты — противник и, конечно, прав.
Тебе лететь, но вдоль другого круга
Земного. Ты же знаешь обо всем,
О том, что завтра утром друг от друга
Навечно невесомость обретем.
* * *
пятно не вытравить меня не провести
сквозь драйвовую ткань повествованья
я избегаю слова расставанье
особенно когда на полпути
меня зовут; живу не по сезону
не медяком плачу а медляком
и не плачу а плачу и картонным
танцором в новой жизни стать хочу
я б танцевала стала б ночь верней –
ночь упиралась в подлокотник утра
в углу диджей играя веселей
сэмпллировал любовью и камасутру
танцуют все давай диджей вперед
играй людьми в нешахматном порядке
хоть жизнь моя похожа на разрядку
аккумулятора и аппарат умрет
вот-вот умрет не в утреннем авто
в большой не к месту ледяной кровати
и не узнает от тебя про то
что после жизни будет afterparty
* * *
Накануне смерти она стала совсем прозрачной
Раздевала цветы гадая на чет и нечет
И считая нечет большой удачей
Предавалась телеку каждый вечер
Или в карты мира подолгу резалась
Королю Магадану на север кланялась
Где валетом однажды пропавши без вести
Положили ее с шестеркой раннюю
И отца поливая слезам и последними
Принимала его как растение в комнате
Гамбургерство мак ди сулила вослед ему
Или камергерство какое не вспомните
Я на кухне в бывших ее владениях
То ножи точу то углы просчитываю
И считаю целые поколения
Дураков тузами ее убитыми
* * *
И полчаса на тачке —
Наверно, ты — москвичка
Из одной песенки
Может, я заведу парашют,
Чтоб увидеть туманное небо в мурашках фейерверка.
Снова вафли мостов в шоколаде невы разломают,
И не их этим жестом, а нас как детей разведут.
Разогнать парашют
В Петергоф – в Петергофе мол не был…
И с позором из жизни уйти в верхний сад, словно в рай.
Старый бармен по кличке Самсон разольет через край
На пороге вино, словно воду, и выплеснет в небо.
Питер грезит дождем –
В животе его грозы и музы.
Словно пчелы, звенящие тучи на город ордою
Грозятся. И прохожие спрятали в ножнах жала зонтов.
Для меня утешение – узы вечернего Юза
Где поныне
Сбираются ночью братки
(только утро запрячет братков в чемоданы парадных)
Мне в дорогу они снаряжают сестер заурядных –
От меня до тебя – электрички в четыре руки.
* * *
Мои мысли похожи на письма
Адресованные неизвестно кому
Не входящие – исходящие
Доставляющие меня ему
Исходили сто тысяч дорог
Только путь одинок одинок
Да и жизнь как любовь – безответная.
Как гудок
* * *
Ча-ча-ча команданте
Горяча твоя речь
На плюс тридцать фм не настроишься
Кайф не поймаешь
Здесь
На Орэйли сквозной
Ныне смолоду честь отдают
Под отзвуки сона и сальсы
Ча-ча-ча команданте
Полуголая статуя
Развалившись на Малеконе
Курит сигару
И черепная коробка спичек
В кармане моем
Гремит как перкуссия
Я подпеваю тебе
Ча-ча-ча команданте
Из инвалидной коляски
Старого шевроле
Стало быть едем
Стало быть только вперед
Ча-ча-ча команданте
Споем одному господину
Имя которому
Сеньор капитан Cuc
Он в одиночестве
Правит теперешним миром
Что – куба либре ему
Ныне коктейль да и только
Нежилые отели полуживые дома
Со слепыми глазами окон
И съехавшей крышей
Вновь хотят услышать шаги
Своего командора
Ча-ча-ча команданте
В разоренном мозгу чердака
Ночной Инглатерры
Где когда-то зрели такие плоды
И такие планы
Теперь ча-ча-ча команданте
Спокойной тебе ча-ча-ча
Что остается тебе
Любить твоих проданных женщин
И белый больничный песок
Грызть коричневый сахар
Заливая ромом
Кровавую глотку заката
И пить подслащенное молоко
Каким бы горьким оно не казалось
* * *
Знаешь, жизнь это читка это фристайл это жесткий кач
Трек заедало в горле динамика этот врач
Кажется доктор по имен Дрэ вылечит всех и спасет
Тебя, Катьку, Антоху, Зину Андреевну и високосный год
Я видела бабочку как она умирала на кухне исполняя брейкданс
Я убила ее полотенцем господи да помилуй ее и нас
Опустились на дно чаинки сдохли цветы
Милый господи помилуй меня хоть ты
Тебе давно все равно а мне будет приятно
Мама придет молока принесет и родит обратно
Тебя, Катьку, Антоху, Зину Андреевну и високосный год
Как полоумный хохочет сидишный рот
Смерть оказалась быстрее всех на четыре такта стоп
Я идиотка потому что не знаю что такое хип-хоп
Елена Шерстобоева родилась в 1983 году в Иркутске. В 2002 г. вышла книга стихов “Из сложноподчиненных предложений” (г. Иркутск). Участник международных поэтических биеннале в Париже, в Лиме (Перу). Живет в Москве. Работает на факультете журналистики МГУ.