Экспресс-рецензии Даши Сиротинской
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 8, 2021
Эмили Раскович Айдахо. Перевод с английского Светланы Арестовой. — М.: Фантом Пресс, 2021
Я вот все думаю, что случилось с литературой. На этот раз я даже не в смысле погундеть насчет «вода мокрее и сахар слаще», а из самого настоящего искреннего интереса. Вот у нас есть роман «Айдахо», получивший международную Дублинскую премию за 2019 год и обогнавший при этом «Линкольна в бардо» Джорджа Сондерса и «Разговоры с друзьями» Салли Руни. Роман этот совершенно явственно неплохой (и по-русски тоже исполнен «с душой»), но, именно читая его, я особенно ясно почувствовала: природа литературы изменилась настолько, что это уже какое-то совсем другое существо. Ощущения интересные. Наверное, как когда близкий в прошлом человек вдруг начинает жить необратимо новой жизнью: вступает в брак, уезжает в другую страну или сходит с ума. Итак, молодая учительница музыки Энн выходит замуж и (нежный шлейф «Ребекки») начинает все глубже погружаться в трагическую историю прошлого брака своего мужа. Порой она даже рада бы выбросить все это из головы, но остановиться уже не может. Повествование мечется, фокусируясь то на одном герое, то на другом; периодически подсаживаются новые пассажиры, каждый со своей драмой, и подсовывают нам ключи к пониманию старых; без бодрой чехарды флэшбеков – тоже никуда. Как говорится в подборках кино на вечер, отличный способ скоротать пару часов. При чем тут киноподборки? А притом, что это и есть не литература, а кино. Современные писатели пишут не книги, а кино! Будто в головах у них изначально сидит мысль, что потом обязательно будет экранизация. И критики, читая, думают: вот из этого выйдет самый крутой фильм, а значит – даем первую премию! И как будто никто не замечает, что у текста теперь другой химический состав, и происходит это будто бы даже против воли автора, который уже и не представляет, что может быть иначе. Мельчайшие частицы образов сливаются во все более громоздкие глянцевые монолиты кинематографических клише. И так – даже самый лучший текст. Ведь «Айдахо» с его высоковольтным лиризмом, пышноцветьем деталей и действительно потрясающей главой, где страдающий деменцией отец главного героя пытается вспомнить, который из домов в поселке его, — и впрямь выше на голову очень многих нынешних книг. И все же сегодня меня этот пресловутый слезоточивый кинематографизм впервые испугал не на шутку. Ведь ни в чем люди так не схожи, как в зрительном восприятии. И если книги теперь предназначаются «для глаз» – не пора ли обзавестись одной парой на всех?
Микаель Ниеми Дамба. Перевод со шведского Сергея Штерна. — М.: Фантом Пресс, 2021
Так уж я расхваливала Ниеми за «Сварить медведя» — ну как было не ухватиться за новый роман? И могу сказать сразу и в лоб: по-моему, это очень плохо. И это не то «плохо», когда на писателя злишься, а то, когда его очень жалко. Неужели же ему в самом деле казалось, что в задуманной им притче закрутится хоть одна шестеренка? Ну вы подумайте сами: нам предлагается пережить вместе с героями Всемирный потоп номер такой-то. Героев величайшее множество, и каждый охарактеризован какой-нибудь навязчивой идеей; среди них есть любитель автомобилей, любитель вертолетов, беременная женщина, озлобленная женщина, влюбленная женщина, Очень Плохой Человек, у которого была мама-пьяница и который поэтому теперь насилует и убивает всех подряд. Я все понимаю, у нас притча, все должно быть максимально схематично. Сюжет: все персонажи в какой-то момент видят на горизонте надвигающееся на них цунами и реагируют на это в соответствии со своими навязчивыми идеями. Стоит ли пояснять, что у нас опять кино, вроде как фильм-катастрофа. На такое люди обычно идут поглазеть с удовольствием. Ниеми пытается препятствовать пожиранию попкорна цитатами из Книги Бытия: стоп, ребята, у нас тут серьезная философская аллегория! А вот нет же, не работает. Читать неимоверно скучно, мужество героев не вдохновляет, отчаяние не леденит кровь; мотив темного ужаса, притаившегося за бытовухой, замусоливается до дыр, хотя он-то и есть самое жуткое и самое правдивое во всех подобных историях. Мы отсматриваем какую-то нарезку неудачных финалов голливудских блокбастеров и практически везде, что предсказуемо, получаем хэппи-энды. То есть на Швецию обрушилось смертоносное наводнение, гигантская волна смела в Ботнический залив целые города – и именно наши герои волшебным образом спаслись, а кто-то даже умудрился забеременеть в этом дурдоме! В общем, остается только руками разводить. Правда, тот Ниеми, который так меня тронул, Ниеми, с благоговением писавший о родной природе и саамских обычаях, есть и тут, и замечательный переводчик Сергей Штерн, по-моему, радуется ему не меньше моего. И эти коротенькие фрагменты – крохотные островки, на которых только и можно по-настоящему спастись от прорвавшего плотину взбесившегося китча.
Эрин Моргенштерн Беззвездное море. Перевод с английского Эвелины Меленевской. — М.: Corpus, 2021
А помните, какая она была модная лет эдак шесть назад, эта самая Эрин Моргенштерн с покорившим всех романом «Ночной цирк», напиханным неестественными грамматическими конструкциями так, что от них сыпь шла, как будто объелся сладостями? Вот и подоспело следующее кондитерское изделие от молодой американской писательницы. Как и в «Ночном цирке», здесь есть некое теневое пространство, где пересекаются реальность и волшебство, только теперь это не цирковой шатер, а некая древняя библиотека, в которой хранятся все на свете истории, в чем бы они ни были выражены – в словах, на холсте, или, может, их вообще связали на спицах. Там каждый герой ищет разгадку собственной судьбы. Есть там, конечно, секретные знаки, таинственные незнакомцы, посвященные в неведомое, и прочие околомасонские штуковины. Эдакая борхесовская библиотека, превращенная в модное антикафе с подушками на подоконниках и мятно-клубничным смузи по 99 рублей. Все, как обычно, завязано на обрывках невнятных детских воспоминаний, загадочных обмолвках – короче говоря, примерно половину книги вы не будете понимать вообще ничего, а потом вдруг все «сплетется в дивный узор», и вы испытаете по этому поводу вялое облегчение. Казалось бы, ну чего цепляться, книжка в общем-то скорее подростковая, ну кто из серьезных людей ее будет читать? А я вот думаю: всевозможный магический реализм с его ходульностью, с невнятной символикой, с персонажами будто бы из настольных игр или из колоды Таро (Пираты, Служители, Маги, Гадалки, Девушки и т. д.) – вся вот такая дребедень – это по крайней мере честно. Это то, чего многие из нас хотят на самом деле. Не хочу я чернуху, а хочу в сказку, пусть в плохонькую, но в фантазию, – а раз уж и про хоббитов, и про Хогвартс все уже выучено наизусть, так мы бросимся к той же Эрин Моргенштерн и превознесем ее до небес. Понимаете, подобного рода литература – самая настоящая наркота, и на нее подсажена львиная доля человечества. И рады до слез будут любому автору, который сочинит что-то, чему нельзя привычно подпеть с первых же нот. Поэтому и переводить такие книги можно вполсилы. Видно же, что переводческие огрехи вроде «сберечь воду от расплескивания» или «дать глазам отдохнуть на бумаге» — едва слышные фальшивые ноты – это просто небрежность, поспешность, «и так сойдет». Наверное, всякие литературные снобы ворчали на тот же мотив во все времена, но беда-то в том, что и им теперь особо некуда податься.