Перевод с испанского и вступление Дарьи Синицыной
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 8, 2019
В 1936 году выдающийся французский писатель, критик и переводчик с испанского Франсис де Миомандр болтал со своей доброй подругой, кубинкой Лидией Кабрерой, изучавшей в Париже живопись, об африканской калебасе, которую та недавно купила на блошином рынке. Мимоходом Лидия упомянула, что недавно написала несколько сказок по мотивам негритянского фольклора Кубы, — факт в целом неудивительный для времени и места беседы. Известно, что многие латиноамериканские писатели и художники творчески осмыслили автохтонный материал (индейский или африканский — в зависимости от исторической судьбы региона), сопровождавший их с самого детства, именно в Париже эпохи авангарда. Франсис де Миомандр, недавно завершивший перевод «Легенд Гватемалы» будущего нобелевского лауреата Мигеля Анхеля Астуриаса, захотел взглянуть и на сказки Лидии Кабреры, и они так ему понравились, что он перевел их и по своей воле вручил Полю Морану из издательства «Галлимар». Таким образом, как и другой знаковый текст кубинской литературы — «Чарующий мир» (1965) Рейнальдо Аренаса, «Черные сказки Кубы» были опубликованы во французском переводе раньше, чем в оригинале, и сразу же получили восторженные отзывы. Алехо Карпентьер писал: «В Париже только что выпустили великую кубинскую книгу. В библиотеках она может стоять подле произведений Киплинга и Лорда Дансейни, подле ‘Путешествия Нильса Хольгерссона’ Сельмы Лагерлеф… ‘Черные сказки’ Лидии Кабреры — явление уникальное в нашей литературе. Они привносят новое звучание. Им присуща головокружительная оригинальность. Они помещают антильскую мифологию в ряд мировых ценностей». Начав с художественного осмысления афрокубинского наследия, Лидия Кабрера в течение всей долгой жизни (1900–1991) продолжала его осваивать, анализировать и превозносить как важнейшую часть кубинской идентичности. В 1954 году вышел ее фундаментальный труд «Лес»2, непревзойденное по полноте собрание и истолкование афрокубинского фольклора. И если место кубинского антрополога № 1 Лидия Кабрера, возможно, должна делить с Фернандо Ортисом3, то, во всяком случае, она была и остается, по выражению Гильермо Кабреры Инфанте, первейшим «антропоэтом».
Однако удивительнее другое — обстоятельства появления этих ярких, веселых, пестрых, как тропическое разнотравье, и одновременно погруженных в бесконечное мифологическое время, восходящих к истокам языка, глубинных текстов (всего их в сборнике двадцать два, мы выбрали пять, представляющих разные жанры). Лидия Кабрера написала сказки, чтобы подбодрить свою возлюбленную, венесуэльскую писательницу Тересу де ла Парру (1889-1936), которая в это время умирала от туберкулеза в швейцарском санатории Лезена. Объяснение тому, что, сидя на «волшебной горе» и наблюдая медленную агонию любимого человека, можно было создать подобный фейерверк, кроется, на наш взгляд, именно в подлинно кубинском характере автора, пусть и прожившего молодые годы в Париже, а в 1960 году окончательно эмигрировавшего в Майами. Этот кубинский характер сложился, в том числе веками взаимодействия с африканской культурой, и это о нем, в частности, пишет культуролог и экономист Антонио Бенитес Рохо в своем знаменитом исследовании карибского мира «Повторяющийся остров» (1989), вспоминая дни Карибского кризиса. В самые тревожные минуты затишья перед возможной ядерной катастрофой он видит, как под его балконом проходят «с этакой повадкой» две старые негритянки: «Я не могу описать эту ‘повадку’. Только скажу, что в их узловатых ногах вилась золотистая древняя пыль, платья источали дух базилика и мяты, а в движениях и разговоре сквозила символическая, ритуальная мудрость. И тогда я вдруг разом понял, что апокалипсиса не случится… по той простой причине, что карибский мир не апокалиптичен. Понятие апокалипсиса не занимает значительного места в его культуре. Выбор преступления или наказания, всего или ничего, родины или смерти… имеет мало общего с карибской культурой. Все эти идеологические дихотомии сформулированы в Европе… В Чикаго доведенная до ручки душа говорит: ‘I can’t take it anymore’4 и ударяется в наркотики или насилие. В Гаване она же говорит: ‘Ну что ж, главное — не помереть ненароком’ или даже: ‘Вот он я, отметеленный, зато живой — и то хлеб’. Так называемый Карибский кризис разрешили не Кеннеди, не Хрущев, не Кастро… его разрешила карибская культура. Случись он в Берлине — и, возможно, дети сегодня заново учились бы добывать огонь трением палочек». Каждая из пяти представленных в нынешнем номере журнала «Черных сказок» Лидии Кабреры на разные лады говорит о том, что жизнь и — по возможности — свобода предпочтительнее власти и печали, и этот кубинский урок всему миру вот уже больше восьмидесяти лет не теряет актуальности.
(Сказки см. в бумажной версии.)
2 В «ИЛ» опубликован отрывок из этой книги (2015, № 1).
3 Фернандо Ортис (1881–1969) — выдающийся кубинский антрополог, историк, этнограф, музыковед. Крупнейший специалист по афрокубинской культуре, учитель Лидии Кабреры. Автор фундаментального труда «Кубинский контрапункт табака и сахара» (1940, фрагмент опубликован в «ИЛ», 2015, № 1) и множества других книг. Словарь, на который ссылается Лидия Кабрера, не издавался под именно таким названием. Существуют «Короб кубинизмов» (1924), «Глоссарий афронегризмов» (1924) и «Кокорикамо и другие теоплазмические аспекты афрокубинского фольклора» (1930).
4 Я не в силах больше это выносить (англ.).