Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 10, 2018
Еще в 2002 году в «ИЛ» (№ 2) были
опубликованы главы из книги Себастьяна Хафнера История
одного немца (в переводе Е. Колесова), а в 2016-м книгу целиком (в переводе
Н. Елисеева) выпустило издательство
Ивана Лимбаха. В этой автобиографической книге родившийся в 1907-м и уехавший из Германии в конце
30-х Хафнер описывает свою жизнь в межвоенное десятилетие – от окончания Первой мировой войны
да самого кануна Второй (книга вышла еще до ее начала). «История одного немца»
– это рассказ об опыте достойного выживания в стране, которая в социальном
смысле постепенно «сходит с ума», это история острого заболевания родного для
автора общества, в котором постоянно приходится бороться за сохранение
собственной чести и самоуважения, – и борьба эта завершается в итоге неудачей,
то есть эмиграцией.
Через сорок лет после своей первой
книги, в конце 70-х, Хафнер пишет вторую, название
которой буквально означает «Примечания к Гитлеру». Ее русский перевод теперь
вышел в том же издательстве Ивана Лимбаха под названием Некто Гитлер. Политика преступления (СПб.: Пер. с
нем. Н.
Елисеева. – 320 с.). Эта книга повествует большей частью о той же эпохе, но
оптика у нее диаметрально противоположная. В Истории одного немца перед нами взгляд изнутри, а критическому
анализу подвергается прежде всего общество в целом;
Гитлер как один из главных персонажей, конечно же, присутствует, но как
личность не становится главным объектом интереса. Здесь же автор смотрит на
годы третьего рейха издалека, как на уже давно завершившийся исторический
период, а центральным объектом его интереса становится личность фюрера. И
взгляд этот объемен и стереоскопичен, а выводы, к которым приходит автор,
неожиданны и парадоксальны.
Хафнер старается быть
непредвзятым. Заведомо осознавая всю инфернальность
своего героя, он, тем не менее, посвящает несколько глав описанию его успехов и
достижений в 30-е годы, тем более невероятных, что первую часть своей жизни, до
тридцатилетия, Гитлер был социальным маргиналом, терпевшим поражения
практически во всех своих инициативах. Но на другой, перевешивающей первую чаше
весов оказываются заключительные шесть лет его жизни, вновь прошедшие под
знаком поражений и катастроф, – с той разницей, что эти катастрофы носили уже глобальный
характер и обернулись для человечества потерей десятков миллионов жизней.
Конечно, еще и до Хафнера
историки и психиатры пришли к выводу, что основной движущей силой нацистской
власти была параноидальная одержимость Гитлера идеей
создания нового мирового порядка в сочетании с гипнотическими способностями,
дававшими возможность прямого манипулирования общественным сознанием. Но если
общепринятой была точка зрения, что руководить этим мировым порядком должна
была «Великая Германия», то Хафнер идет в своей
аналитике несколько дальше. Заключительная глава книги называется
«Предательство»: Хафнер считает, что для Гитлера «превыше всего» оказалась идея господства
не собственно Германии, а вообще более «цивилизованной» (белой, и точнее –
западной) расы – и получается, что в этом смысле Гитлер «предал» Германию.
То есть когда в ходе войны он понял, что одержать победу не
сможет, то стал сознательно принимать решения, ведущие не просто к поражению, а
к разгрому и уничтожению Германии (не оправдавшей возложенных им на нее
надежд), – с расчетом на то, что идея «нового мирового порядка» будет
реализована оказавшимися более сильными победителями, – которые,
соответственно, продолжат движение «высшей расы» на Восток.
Ну и что касается личностных особенностей
своего героя, Хафнер приходит к выводу, что здесь
главную роль сыграли его суицидальные наклонности: максимализм Гитлера, который
в течение жизни несколько раз пытался покончить с собой из-за личных неудач, привел в конце концов к тому, что в итоге он совершил
коллективное, массовое самоубийство, уничтожив вместе с собой всю потерпевшую
глобальную неудачу страну.
Немецкая
писательница Криста Вольф принадлежит
уже к следующему поколению – она родилась в 1929-м и, таким образом, на эпоху третьего
рейха пришлись только годы ее детства, до шестнадцатилетия. А после войны,
оказавшись в советской зоне оккупации, превратившейся вскоре в отдельную
страну, ГДР, приняла диктуемые ей временем и пространством правила достижения
успеха: вступила в руководящую партию, в Союз писателей ГДР (став впоследствии
даже членом его правления) – в общем, превратилась в такого вполне
номенклатурного литератора. Благодаря этому ее регулярно приглашали в Советский
Союз – на протяжении 32 лет (с 1957 по 1989 годы) она совершила десять таких
визитов. Издательство «Текст» собрало материалы об этих
поездках и выпустило книгу Кристы Вольф Московские дневники (пер. с нем. Н. Федоровой. – М.: 2017. – 286 с.).
В каком-то отношении это тоже «история
одной немки», – попавшей, однако, в другие социально-исторические координаты.
По этим ретродокументам мы можем приблизительно
реконструировать специфику и атмосферу советского общества трех разных эпох:
хрущевской, брежневской и горбачевской. Конечно, речь идет не о повседневной
жизни простых людей, а об элитном, привилегированном слое, к которому в то
время принадлежали писатели, – а также «литературные функционеры», без
сопровождения которых не обходился ни один приезд иностранных делегаций.
Впрочем, наблюдения за советской обыденностью у Кристы
Вольф также присутствуют.
Если в хрущевское время Криста Вольф была автором вполне благонамеренным, то во
время брежневских поездок она уже начала встречаться с писателями
«неортодоксальными», находящимися в разного
рода сложных отношениях с официальной системой. А к середине 70-х и сама стала
«литературным диссидентом» – в 1976-м за поддержку преследуемого властями
популярного барда Вольфа Бирмана ее из Союза
писателей исключили. И восьмая поездка (1981) была уже не обременена
официальными приемами, а связана с решением вопросов о публикации новых
переводов. Во время этой поездки (как, впрочем, и во время других) она посетила
редакцию «Иностранной литературы». И нелишним будет вспомнить, что наш журнал
публиковал произведения Кристы Вольф на протяжении 33
лет – с 1964-го по 1997-й – и что до самой своей кончины в 2011-м она входила в
состав Международного совета «ИЛ».