Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 1, 2018
В
американской кинокультуре понятие “детектив”, с одной стороны, довольно размыто
-существует жанр “mystery”, куда входит множество поджанровых ответвлений,
содержащих ту или иную “загадку”, которая не обязательно раскрывается или даже
исследуется. Это может быть фантастика или ужасы, а может — и привычный
детектив в духе английских романов.
Есть
направление “crime”, включающее все, что связано с
преступлениями, — с расследованием или без. Боевик, экшен,
гангстерская и криминальная драма или даже комедия и “бадди-муви”
(фильм о дружбе двух героев, например, полицейских). Существует и самый
обширный жанровый пласт — “триллер” (thriller или suspense), часто психологический, объединяющий все — в той
или иной степени — напряженное и остросюжетное. Чаще всего кинодетектив
находится где-то между этими плоскостями. С другой стороны, в американском кино
есть вполне однозначная и четко определенная категория детектива, часто
многосерийного, который берет свое начало в отечественной литературе, даже если
не опирается на конкретное произведение — это “Тонкий человек”, все
реинкарнации Филипа Марло (последний крупный фильм —
“Вечный сон” Майкла Уиннера 1978 года[1]),
сериал “Коломбо” и другие.
В нулевых
полнометражный детектив во всех его проявлениях начали пытаться по-всякому
переиграть, переварить, переосмыслить. Картина Клинта Иствуда “Кровавая работа”
(2002) — один из его последних типичных кинодетективов, в котором недостаточно диалога со зрителем,
чтобы мы могли “поучаствовать” в расследовании, и при этом недостаточно экшена, чтобы получился боевик; Иствуд делал похожие фильмы
и раньше. Недавно вышла лента такого же рода с Лиамом
Нисоном — “Прогулка среди могил” (2014, режиссер
Скотт Фрэнк). А вот Роберт Олтман в “Госфорд-парке” (2001) уже с долей иронии пытался
воспроизвести классическую ситуацию с “убийством в особняке”. “Бессонница”
(2002) Кристофера Нолана — римейк
скандинавской картины, который невольно сам себя разоблачает: зрители сразу
догадываются, что убийца — это герой Робина Уильямса: иначе
зачем в фильме появляться такой крупной звезде?
В
большом кино сегодня чистый детектив — второстепенный жанр. В его классической
формулировке (лат. detectio — раскрытие, англ.
detect — открывать, обнаруживать; detective
— сыщик) преимущественно описывается процесс исследования загадочного
происшествия с целью выяснения обстоятельств и раскрытия загадки. Он требует от
зрителя терпения, внимания и дисциплины. Блокбастер, который сейчас переживает
очевидный расцвет благодаря нагромождению новых технологий, из него не
сделаешь.
Показательный
пример — “Шерлок Холмс: Игра теней” (2011) Гая Ричи, который
пытается слепить из классического детектива прямолинейный “боевик” (первая
часть вышла в 2009-м, сейчас снимается третья): экшен,
погони, драки в рапиде, искры из глаз, но аккуратный шерлок-холмовский
мир деталей, подсказок и улик не выдерживает и разрушается — остаются лишь
лихие диалоги при мрачно-серой, неживой, чересчур “компьютерной” картинке.
В другую
крайность уходит “Мистер Холмс” (2015, Билл Кондон) с Иэном
Маккелленом в заглавной роли. Он рассказывает
параллельно две истории — об очень старом Шерлоке уже в XX веке, который ведет
одно из своих последних дел и, кажется, влюбляется, и об очень-очень старом
Шерлоке, который живет в деревне, вспоминает свою жизнь, готовится к смерти и
дружит с маленьким мальчиком. В фильме перебор мелодраматических элементов, и в
целом он перестает быть собственно детективом. На телевидении существует свой,
гораздо более камерный и аутентичный, британский
“Шерлок” (2010, Марк Гатисс, Стивен Моффат), который тоже по-своему, по-постмодернистски,
пытается переиначить знакомые правила — не только на поверхности (герои
используют всевозможные современные гаджеты, доктор Ватсон ведет блог), но и в
попытках сказать что-то новое в области киноязыка. Американский сериал
“Элементарно” (2012, Роберт Доэрти) делает доктора
Ватсона женщиной, но, если не считать этого, а также некоторых пунктирных
сквозных сюжетных линий, он остается наиболее адекватной адаптацией привычного
“Холмса” со спокойной эпизодической структурой и дедуктивным методом
расследования.
В то же
время жанровую нишу, как, например, мелодраме или “ужастикам”, в силу своей
специфичной “антизрелищности” детективу занять сложно.
Возможно,
такой жанровой нишей стал популярный в 90-х особый сумрачный подвид детектива —
с разных сторон рассматривающий взаимоотношения с серийными убийцами. Еще
раньше, в 80-е, эту комбинацию ярко и самобытно отработал Брайан Де Пальма (“Одетый для убийства”, 1980, “Прокол”, 1981,
“Дублерша”, 1984 и другие). 90-е начались с классического “Молчания ягнят”
(1991, Джонатан Демми) и закончились поделками вроде
“Целуя девушек” (1997, Гари Фледер) и “Власть страха”
(1999, Филлип Нойс), а
закрыли декаду “Кровавое лето Сэма” (1999, Спайк Ли),
“Американский психопат” (2000, Мэри Харрон) и “Ганнибал” (2001, Ридли Скотт).
В 2013
году вышли “Пленницы” (режиссер Дени Вильнёв) — новый
бросок на эту территорию. Фильм рассказывает историю отца, который берет
правосудие в свои руки, когда его маленькая дочь пропадает, а подозрение падает
на не совсем здорового подростка. Чуть раньше в картине “Прощай, детка, прощай”
(2007, Бен Аффлек) зрителя долгими детективными
лабиринтами ведут к непростой развязке: молодой частный детектив,
расследовавший похищение девочки, узнает, что все было специально разыграно
двумя полицейскими, пытавшимися спасти ребенка от ужасов жизни в
неблагополучной семье. Фильмы похожи не только сюжетными ходами и крепкой
режиссурой, но и неоднозначными выводами; при этом оба автора стараются —
визуально или смыслово — обогатить детективную
историю. “Пленницы” дарят зрителю кадры чуть ли не рембрандтовского накала.
В эту же
категорию сумрачных, скромных и мощных картин входит “Зимняя кость” (2010, Дебра Граник), где детективная
интрига искусно вплетена в экзистенциальное путешествие героя.
Девушка-подросток ищет своего отца, для ее семьи — это вопрос выживания: если
он не предстанет перед судом в назначенный срок, дом отберут, а семью выселят.
Режиссер по максимуму использует все особенности места действия (округ Озарк, штат Миссури): крайняя бедность, неприветливая,
буйная природа и такие же неприветливые, странные жители. Еще один редкий
пример нового, олдскульного и честного детектива —
дебют сценариста Тейлора Шеридана “Ветреная река” (2017). Это спокойный, четкий
детектив, где молодая девушка, агент ФБР, в легкой одежде и на каблуках,
прибывает в необычную как для нее, так и для зрителей, местность — глухой
американский север индейской резервации — для расследования тяжкого
преступления. Оба фильма не собрали большой аудитории, но получили заслуженное
признание критиков: “Ветреная река” была показана на фестивале в Каннах,
“Зимняя кость” получила четыре номинации на “Оскар”.
Исключение
в мире детективов большого кино также составляют те произведения, которые могут
добрать необходимую зрелищность, притягательность для широкой аудитории другими
способами. В первую очередь, это экранизации модных бестселлеров — например, Стига Ларссона (“Девушка с
татуировкой дракона”, 2011, Дэвид Финчер), Гиллиан Флинн (“Исчезнувшая”,
2014, Дэвид Финчер) или Ю Несбё (грядущий “Снеговик”, 2017, Томас Альфредсон).
Яркий пример неумелого обращения с первоисточником-хитом — “Девушка в поезде”
(2016, Тейт Тейлор) по роману английской писательницы Полы Хокинс,
попавшему в списки бестселлеров по версии Publishers Weekly за 2015 и 2016 годы. Если в первой же сцене
закадровый голос героини-рассказчицы сообщает, что у нее сверхактивное
воображение, почти наверняка это означает, что с фантазией дела тут обстоят не
лучшим образом и ждать откровений по части киноязыка от фильма не стоит. Так и
происходит: вменяемому течению детективной мысли мешает ненадежная рассказчица,
страдающая от алкогольной зависимости и депрессии, а также заунывная, на одной
ноте закадровая музыка, убивающая всякие зачатки ритма. Ненадежный рассказчик
или множественность точек зрения может быть интересным ходом, если знать, что с
ним делать. Похожим образом путается в показаниях “Бегущая от реальности”
(2016, Джошуа Марстон, по
оригинальному сценарию), где в основе детективной интриги — личность главной
героини, которая меняет роли как перчатки, но никакой законченной мысли в итоге
не рождается.
Разумеется,
сегодня не забывают и об экранизации детективной классики — в этом случае
акцент делается на пышные актерские работы, тщательно продуманные костюмы и
декорации и выбирается довольно прямолинейный подход по отношению к
первоисточнику. Пример — две картины, снятые по романам Патриции Хайсмит: “Два лика января” (2014, Хуссейн Амини) и стерильная “Ловушка” (2015, Энди Годдард). В первой упор сделан на игру со всякой
двойственностью и двуликостью, в одной из главных ролей — многогранный Вигго Мортенсен. “Ловушка” же
сделана гораздо более просто и незамысловато и поэтому выглядит устаревшей. В
ближайшем будущем нас ждет пестрое и размашистое “Убийство в Восточном
экспрессе” по Агате Кристи
(2017, Кеннет Брана): сам Брана в роли Эркюля Пуаро и множество других звезд в соседних ролях. А также
экранизация Дафны Дю Морье — “Моя кузина Рэйчел”
(2017, Роджер Мишелл) и комедийный “Холмс и Ватсон”
(2018) с Уиллом Ферреллом и
Джоном Си Райли, по мотивам скетча юмористической
американской передачи “Saturday Night
Live”. Сегодня, как и всегда, образ Шерлока Холмса
пользуется популярностью — кроме фильмов Ричи и Кондона, в 2010 году вышла стимпанк версия[2]
приключений знаменитого сыщика “Угроза из прошлого” (“Sherlock
Holmes”, Рэйчел Ли Голденберг).
Прослеживается
четкий паттерн: многие детективы в современном американском кино — это своеобразные
отсылки к старым временам, старым стилям, старым авторам или римейки иностранных детективов и экранизации бестселлеров.
Например, “Врожденный порок” (2014) Пола Томаса Андерсона по роману Томаса Пинчона — это одновременно омаж,
пародия, костюмный фильм и поклон минувшим временам, когда кинодетектив
еще был актуален. Ностальгией пропитаны и редкие детективные комедии:
меланхоличные “Славные парни” (2016, Шейн Блэк) и
пестрые, шпионские “Агенты А.Н.К.Л” (2015, Гай Ричи).
Заметным
явлением еще в 2005 году стал “Кирпич” Райана
Джонсона — классический богартовский нуар в
обстановке современной американской старшей школы. Удивительное сочетание
неожиданно сработало, и получилась на редкость остроумная стилизация —
благодаря дикому контрасту двух дискурсов разрушается всякий автоматизм
восприятия и рождается эффект остранения чуть ли не в
духе Шкловского. “Кирпич” ярко продемонстрировал, как сегодня можно и нужно
работать с жанром, в том числе и с детективом.
Конечно,
большое кино всех жанров с удовольствием пользуется разнообразными детективными
элементами в самых необычных формах.
В
экспериментальном анимационно-игровом[3]
“Помутнении” (2006, Ричард Линклейтер) главный герой,
детектив и наркоман, ведет странное сбивчивое наблюдение за самим собой. В том
же году вышел “Престиж” Кристофера Нолана по роману
Кристофера Приста — мощный полуфантастический, при
этом фактографичный, чуть ли не исторический блокбастер о противостоянии двух
фокусников на рубеже веков. История рассказана ретроспективно, повествование идет
рвано, закручено — сначала один герой читает дневник другого, потом они
меняются местами, а “правда” все время ускользает. Роль детектива предлагается,
в первую очередь, зрителю — мы на самом деле видим разгадку на экране, но в то
же время не хотим ее видеть, желаем быть обманутыми и
в конечном счете позволяем Нолану нас обмануть.
“Престиж” с успехом задается вопросами, в чем же природа магии и где та грань
между блестяще исполненным фокусом и настоящим волшебством, в том числе в кино?
Многие
крупные фильмы последнего времени не обходятся без элементов детектива:
“триллер без триллера” “Стрингер” (“Nightcrawler”,
2014), научно-фантастическая лента про способы коммуникации с пришельцами
“Прибытие” (2015), запутанная драма “Под покровом ночи” (2016, Том Форд),
авторская трилогия Николаса Виндинга Рефна “Драйв” (2011), “Только бог простит” (2013),
“Неоновый демон” (2016) или трагикомедия Вуди Аллена
“Иррациональный человек” (2015).
Пасмурная шпионская “трилогия в пяти частях” о супергерое
Джейсоне Борне (“Идентификация Борна”, “Превосходство Борна”, “Ультиматум
Борна”, “Джейсон Борн” и “Эволюция Борна”, 2002-2016) умело включает в экшен детективные элементы — главный герой не знает, кто он
такой, и должен по крупицам восстановить знание о себе и своей прошлой жизни, а
пока вынужден опираться только на собственные внутренние ощущения.
Наверное,
единственный из больших современных американских режиссеров, кто может сделать
зрелище на большом экране, не только сохранив ключевые составляющие лежащего в
основе детектива, но и использовав их по максимуму, —
это Дэвид Финчер. Главные его фильмы -”Семь” (1995), “Игра” (1997), “Зодиак” (2007) — детективы,
но за прочной жанровой схемой всегда скрывается гораздо больше, чем кажется на
первый взгляд. Режиссер как-то описал киносъемки так: “Ты
пишешь акварелью нечто, расположенное в трех кварталах от тебя, глядя через
телескоп, сорок человек держат кисть, и ты командуешь ими с помощью рации”[4].
Финчер в своем филигранно-эпичном кино точно знает,
как сделать детали-улики мощными выразительно-художественными образами, не
разрушая целого, как оставить им их “акварельную”, тончайше ювелирную природу
(сахарная “буря”, в которую попадают герои “Исчезнувшей”, или то, как герой Дэниела Крэйга в “Девушке с татуировкой дракона” ловко перехватывает падающую на
пол бутылку молока). Картины Финчера — словно
шкатулки с множеством потайных ящиков, а сам автор постоянно, с радостью,
обманывает ничего не подозревающего зрителя; поразительным образом в его
не-фантастичных фильмах кадров, преобразованных компьютерной графикой, больше,
чем в блокбастерах вроде “Годзиллы”.
От
будничного “Зодиака” (2007) невозможно оторваться — это классический детектив,
который гипнотически затягивает, особенно под конец, когда о маньяке по имени
Зодиак все уже давно позабыли, кроме одержимого главного героя-писателя. Вывод
получается гораздо более масштабным — как в “Вороне” (1943) Анри-Жоржа Клузо, неперсонифицированное,
рассеянное зло ощущается как повседневное и повсеместное, и после проживания
объемно выстроенного, тщетного путешествия-поиска становится уже неважно, кто
именно совершал преступления.
В лучшем
своем, наверное, фильме “Семь” (1995) Финчер
сталкивает кромешный натурализм ужасающих убийств с тотальной недоговоренностью
и недосказанностью — ни ведущие расследования детективы, ни зрители так никогда
и не узнают, как и почему произошли преступления. Полицейские, молодой
энергичный эгоист и его мудрый напарник, вынуждены лишь следовать за прихотью
маньяка и не могут сделать буквально ничего — они никуда не успевают, ничего не
находят и не раскрывают. Мы вынуждены, не отрываясь, смотреть, как их (и нас)
ведут к ужасающему финалу. Получается мощный “детектив без детектива” в духе
безысходных криминальных фильмов 70-х — “Ночных ходов” Артура Пенна (1975) или “Китайского квартала” Романа Полянского
(1974).
В
“Исчезнувшей” перед нами предстает картина семейного благополучия, которое
сразу нарушается похищением (или убийством?) красавицы и умницы жены молодого
преуспевающего писателя. Однако похищение обставлено слишком театрально, улики
в аккуратных конвертах расставлены по всему дому, а герою Бена Аффлека, моментально попадающему под подозрение, нельзя не
посочувствовать. Мы наблюдаем историю их отношений глазами жены: она
рассказывает, как была несчастна и как хочет отомстить невнимательному мужу —
теперь, когда его обвинят в ее убийстве, он наконец-то обратит на нее внимание
и получит, по ее мнению, “по заслугам”. Но что-то не сходится. Зритель знает,
что ее голос — это голос психически нездорового человека и искать ответы
придется самому. Чтобы рассказать историю, Финчер
использует все виды монтажа, движение камеры, ритм, паузы. А
еще зеркальную симметрию в композиции кадров, будто намекая на дьявольскую
двойственность (ведь изображение в зеркале магическим образом
“переворачивается”: “правое” становится “левым”, а “левое” — “правым”) во всем:
в отношениях между персонажами, между рассказчиками, между визуальным и
звуковым, между видимым и невидимым. Комментируя
эпизодическую роль Эмили Ратаковски (любовницы
главного героя), Финчер сказал, что хотел с ее
помощью симметрично разделить аудиторию. “Мне нравится, что она появляется словно какой-то оборотень и набрасывается на
него. Очевидно, и что он не очень-то сопротивляется. Мне было важно взять на
роль Энди такую актрису, которая могла бы сразу, немедленно разбить аудиторию
на своих обожателей и ненавистников. Чтобы можно было буквально расколоть
зрительный зал пополам. Женщины бы откинулись в своих креслах, скрестили руки и
сказали: ‘Ну что за придурок!’ — а мужчины наклонились
вперед и задумчиво заметили бы: ‘Да, но все же это так понятно…’. Какая-то
часть в вас понимает, что это ужасная ошибка, но ее невозможно не совершить”.
* * *
Сегодня
детектив нужно искать на телевидении, где жанр продолжает расцветать во всей
красе.
Телевизионный
детектив всегда представлялся наиболее естественным, потому что ТВ-показ
изначально построен на эпизодичности и вечном повторении — как и бесконечные
серии литературных детективов. Конечно, можно говорить, что телевидение изменилось
— теперь люди могут пересматривать любимое, наверстывать пропущенное, смотреть
все за один присест в интернете. Но изначальная эпизодичность слишком удобна и
привлекательна, чтобы ее так просто отбросить. Дело не только в том, что раньше
люди не могли пересмотреть
пропущенные эпизоды, они зачастую и не хотели.
Мелодрама и детектив особенно успешно вписались в сериальный формат, так как
именно таким историям особенно легко повторяться сколь угодно долго. Правда,
это регулярно приводит к бессмысленному и беспощадному — пока рейтинги не
отпустят — растягиванию.
Еще не
так давно казалось, что географически жанр ТВ-детектива окончательно сместился
в Европу. Как всегда в Британию, а еще — неожиданно — на север, в Канаду и
Скандинавию: “Валландер” (2008, Швеция),
“Мост” (2011, Швеция-Дания), “Убийство” (2011-2014, Канада), “Богатство” (2014,
Норвегия) и другие. В Америке в это время вовсю
выходили игрушечные “Кости” (2005-2017) о сотрудничестве антрополога и агента
ФБР, которые расследуют нераскрытые дела путем изучения и идентификации костей
давно пропавших людей. Или столь же плюшевый “Касл”
(2009-2016, Эндрю У. Марлоу) о писателе, помогающем
настоящему полицейскому в расследовании. В них не было драматического накала
или развития — серии, словно перепечатанные на ксероксе, могли выходить
бесконечно долго, пока зрителю не надоело. В недавнем сериале “Лучше звоните Солу” (2015, Винс Гиллиган, Питер Гулд) —
продолжении выстроенной и законченной саги о трансформации “Во все тяжкие”
(2008, Винс Гиллиган) —
авторы забывают о всякой трансформации (для которой нужны начало, развитие и
завершение) и словно на конвейере лепят похожие друг на друга серии.
Другие
сериалы намеренно отходят от детектива — например, суперпопулярная сейчас “Игра
престолов” (2011, в 2017-м вышел седьмой сезон) начинается с классической
детективной завязки, от которой уже в конце первого сезона не остается и следа. А комедия “Детективное
агентство Дирка Джентли”
(2016, Макс Лэндис, по книгам Дугласа Адамса)
рассказывает о сумасбродном “холистическом”, как он сам себя называет, сыщике,
который ведет расследование, полагаясь на удачу, интуицию и бог знает на что
еще — это, разумеется, прямая насмешка над самой идеей детектива.
Среди
этого потока поделок и подделок без начала и конца вдруг появился сериал с
беззастенчивым названием “Настоящий детектив” (2014, Ник Пиццолатто),
который полностью демонтировал классический детектив, а потом ловко собрал его
обратно, протащив зрителя через катарсический ад. Он
задуман как сложная кинематографическая игра, в которой противопоставлены
четыре точки зрения в четырех историях, параллельно развивающихся.
Первая
история — расследование ужасных убийств, которое в двух временных пластах ведут
напарники-детективы. В это время из третьего временного отрезка ведется
расследование уже их действий — кто эти герои и что они тогда сами наделали:
легально и нелегально, официально и неофициально? Также мы отрывочно наблюдаем
обычную, повседневную жизнь детективов (с помощью Марти Харта
— героя Вуди Харрельсона). Между тем через историю нигилиста Раста Коула (Мэтью Макконахи) всех
персонажей постепенно затягивает черная экзистенциальная дыра (с диалогами
вроде: — Надеюсь, старушка ошибалась. — Насчет чего? — Что смерть — это не конец). С одной стороны, этот сериал —
увлекательный и напряженный детектив, который, в то же время, с его непростой
связью и перекличками между историями, играет в жанр и сам себя анализирует. А
вся эта многослойность и сложность визуально поддерживаются окружающей
обстановкой — неспокойной природой Луизианских болот, нависающими над водой
кипарисами, обросшими испанским мхом, рваной архитектурой и обугленными острыми
досками сгоревшей церкви. История целиком уместилась в восемь серий первого
сезона — второй рассказывает уже о другом. “Настоящий
детектив” во многом открыл эру сериалов как законченных кинематографических
произведений, мини-сериалов и сериалов-антологий.
Новое
“телевизионное кино” обладает новой структурой — оно длиннее полнометражного,
так как состоит из нескольких серий (часто до десяти), но отдельный эпизод
обычно идет около пятидесяти минут, немногим больше среднеметражного
и короткометражного кино. Приходится переосмысливать основы драматургии и
киноповествования, некоторые новые сериалы даже называют многочасовыми
фильмами. Если в первых сезонах “Твин Пикса”
(1990-1991) его создатели Дэвид Линч и Марк Фрост
заигрывали с жанром, закидывая удочки во все стороны и мешая карты, то в
третьем сезоне (2017, Дэвид Линч) от детектива не остается даже оболочки, все
перевернуто с ног на голову. Это уже даже не сериал и уж точно не детектив —
это 18-часовое авторское высказывание Дэвида Линча.
Мини-сериалы
и антологии, которые не растягиваются бесконечно, а с первых минут как цельное
произведение знают, к чему идут и чем закончатся, напоминают британскую
телевизионную классику “Смерть в одуванчиках” (1994, Майк Ходжес)
или “Забытое” (1999, Бен Болт). Эстафету “Настоящего детектива” подхватила
черная трагикомедия “Фарго” (2014, Ной Хоули),
которая берет за основу игровую картину братьев Коэнов “Фарго” (1996), точнее,
ее атмосферу и образы героев, а историю строит свою. Далее последовал
популярный сериал “Американская история преступлений” (2016, Скотт Александер, Ларри Карацевски) и
молодежная драма “13 причин почему” (2017, Брайан Йорки),
основанная на одноименном романе Джея Эшера 2007 года. Действие разворачивается в старших классах
американской школы, а детектив сочетается с черной комедией, триллером и
мелодрамой. Агата Кристи и другие классические авторы, кажется, уже перебрали
все возможные варианты детективной разгадки: убийца — не один герой, а все;
убийца — рассказчик и так далее. В “13 причинах…” историю ведет девушка,
которая перед тем, как покончить жизнь самоубийством, решает записать на
кассеты рассказ о тринадцати близких и не очень людях, в прошлом совершивших по
отношению к ней какой-то темный поступок. Сериал начинается с того, как один из
фигурантов списка получает кассеты и начинает их слушать. В какой-то момент становится очевидно, что рассказчица-самоубийца все-таки
привирает, но авторы бросают этот любопытный ход на полпути.
Появился
детективно-криминальный мини-сериал “Однажды ночью” (2016, Стивен Зеллиан, Джеймс Марш) — калька с британского “Уголовного
правосудия” с Беном Уишоу; его герой, молодой
застенчивый парень из хорошей семьи пакистанских иммигрантов, проводит ночь с
загадочной незнакомкой, что-то выпивает, что-то глотает… а на утро
просыпается рядом с ее обезображенным трупом. Улик, доказательств и свидетелей
даже больше, чем требуется. Каждый эпизод и весь сериал целиком смотрится, как
отдельный законченный фильм.
Также
сейчас по телевизору идет экранизация Стивена Кинга “Мистер Мерседес” (2017,
Дэвид И. Келли) о противостоянии психопата и полицейского. В первой серии флэшбеком мы видим толпу людей, в том числе мать с грудным
ребенком, которые ночью занимают очередь на некую ярмарку вакансий — очевидно,
что это безработные и совершенно отчаявшиеся люди. В эту толпу на полной
скорости на роскошном “мерседесе” въезжает невидимый человек (человек ли?) в
маске клоуна. Детектив (в исполнении фактурного Брендана
Глисона), который когда-то пытался раскрыть это
преступление, ничего не смог сделать и ушел в отставку, теперь он мается дома от безделья, слушает соул
и кормит капустой свою черепашку. В одном этом прологе с помощью точных деталей
удается рассказать и показать больше, чем в некоторых современных
полнометражных детективах.
Амбициозный мини-сериал “Охота на Унабомбера” (2017, Грег Яйтанс) основан на реальных событиях — охоте на особо
опасного преступника, бывшего вундеркинда и преподавателя Калифорнийского
университета, который решил заняться рассылкой бомб по почте. Чаще всего
террорист, получивший прозвище Унабомбер, выбирал
своими мишенями университеты и авиалинии. В борьбу с ним вступает менее
выдающийся математик на службе ФБР.
Действие
новой любопытной полицейской комедии “Товарищ детектив” (2017, Риз Томас) от
студии “Амазон” происходит в 1980-е годы в Румынии,
причем обставлено все так, будто это сериал, канувший в румынские
коммунистические анналы, который сейчас нашли, отреставрировали и дублировали
на английский язык голосами Ченнинга Татума, Джозефа Гордона-Левитта, Хлои Севиньи, Ника Оффермана, Ким Бейсингер, Махершалы Али, Бобби Каннавале и
других актеров нерумынского происхождения.
Под
руководством вездесущего Финчера скоро выйдет
“Охотник за разумом” (2017) про агента ФБР, преследующего серийных убийц. А
буквально на днях компания “Нетфликс”,
специализирующаяся на сериалах, выпустила фильм “Тетрадь смерти” (2017, Адам Вингард) — американский римейк
популярной японской манги и анимэ.
Фильм в целом сильно торопится, пытаясь уместить гигантское количество
материала в одну полнометражную картину, и недостаточно меняет оригинал для
культурной адаптации, местами застревая где-то посередине, тем самым
одновременно раздражая фанатов первоисточника и отпугивая потенциальных новых
поклонников. Любопытно, что у “Тетради смерти” структура эпизода сериала
“Коломбо”, где нужно не найти убийцу, а доказать его виновность. Существование
этого фильма косвенно подтверждает предположение, что детективу в современном
кино не место. Вернее, не место в современном кинотеатре. “Тетрадь смерти” с
приличным для жанра бюджетом в 40 миллионов долларов в прокат не вышла: никаких
трейлеров, аймаксов и три-дэ очков, никакого ожидания
(видимо, создатели посчитали такую стратегию продвижения самой верной) — фильм
появился сразу у зрителей дома, на компьютере, в стриминговом
сервисе.
Возможно,
это и есть будущее и идеальная платформа для кинодетектива.
[1] Любопытно, что в недалеком будущем выйдет новый фильм о приключениях Марло — Уильяма Монахана с Лиамом Нисоном. Дата релиза пока неизвестна.
[2] Стимпанк (или паропанк) — направление научной фантастики, моделирующее цивилизацию, в совершенстве освоившую механику и технологии паровых машин.
[3] Сделан с помощью ротоскопирования — метода, при котором художник-мультипликатор обводит кадры натурной съемки.
[4] https://esquire.ru/wil/david-fincher