Переводы Екатерины Хованович, Ирины Фещенко-Скворцовой
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 10, 2017
Карлиту
Азеведу[1]
Не бросят звезды
Не бросят звезды одного меня
на дне колодца-мира, пусть ничтожна
моя планета, но отсюда можно
к ним направлять мой каждый новый
стих,
они глядят в колодец, я же их
рассматриваю в луже осторожно,
и каплей падает на мир, звеня,
секунда истекающего дня.
Флавиу
ди Кастру[2]
Пропала женщина
Ушла накануне вечером.
Обута в развратные туфли,
на вид полна печали и бесконечной
любви.
Страдает легким психическим
расстройством,
связанным с тем, что случившееся
оказалось случайностью и больше
случиться не
может.
В последний раз была замечена
вчерашней ночью
на пороге собственного дома.
Кому известно хоть что-нибудь
о ее местонахождении,
прошу вас, никому ни слова,
прошу вас,
только не мне!
Фернанду
Фабиу Фьорези Фуртаду[3]
Жанет, хозяйка пансиона
Тот, кто пробудет здесь
лишних пару ночей
(когда дела позади),
уходит уже не весь.
В кухне — как ни мети —
долгий голод дорог,
или душа его ждет
здесь, пока он в пути
Маурисиу
Арруда Мендонса[4]
Я брел такой потерянный
слушай я ищу с упорством лунатика
взгляд который как твой
немного меня успокоит
и я снова увижу стихи
в прыжке оленя
в осенней луне
слушай облетает со стен штукатурка
все в пыли представляешь
себе всюду пепел
сигарет пересохшие стержни
от ручек но не я же тебя
научил так обманывать мне
тошно больно и будто бы жар но
допустим
я ошибаюсь
слушай ведь поспешность это
кровавый
шрам юности а одиночество
самый дикий способ узнать
кто сидит у тебя внутри
представляешь когда весь город
ненавидит тебя а ты
среди душ затянутых в джинсы
все бродишь и бродишь
слушай нет ничего в тумане только
бабочки трахаются со статуями
и пристают к прохожим а те
разучились смеяться
и ты постепенно
убиваешь и убиваешь себя
столько раз повторяя да
но
слушай капли дождя на асфальте
и мой пот у тебя на теле
навеки.
Кайю
Мейра[5]
Объятия
когда мы встретились и обнялись на
какие-то
…пару секунд и когда моя голова
оказалась
рядом с твоей, а грудь на мгновенье
прижалась
к твоей груди, а ладонь на
мгновенье коснулась
твоей спины, твоей кожи, твоего
позвоночника
в позе, которую принято
характеризовать
как дружеское приветствие двух не
видевшихся
некоторое время людей, заключивших
на некоторое время друг друга в
объятия в знак
радости от взаимного узнавания лиц,
и мыслей,
и жизней,
отмечая этим кратким сближением
встречу, хотя,
пусть мимолетно, пусть на
пару-тройку секунд, не
больше,
тела наши переплелись, будто
сплелся
мой ствол со стволом, из которого
ты растешь,
из которого произрастают твои
конечности и
по которому циркулируют жидкости и
мельчайшие
электрические разряды,
обеспечивающие
тонус и целостность твоего
организма,
те, что велели твоему телу встать
напротив
моего и сплести свои руки с моими в
позе, которую
принято характеризовать, как
объятия, будь то эти
объятия или другие, но эти объятия,
в которых наши тела соприкоснулись
и я
на ничтожную пару секунд ощутил под
своей ладонью
твою спину, твой позвоночник,
нащупал
пальцами твои ребра и услышал, а
может и угадал,
как под ними стучит твое сердце,
управляя
механизмами твоего организма,
придавая импульс
твоей жизни, мыслям, мечтам,
воспоминаниям,
заставляя
их длиться во времени под моей
ладонью,
распластавшейся
у тебя на спине, под нажимом нежных
(а может быть,
нужных) пальцев,
твой скелет, защищающий твою жизнь,
ту, которая
циркулирует в твоем теле, на
ничтожный миг
прижавшемся
к моему, когда твои груди на
мгновение вжались
в мою
грудь, когда твое сердце так
приблизилось к моему
на время, обычно достаточное для
объятий,
на длительность рук и торса, на
длительность тела,
на время
ладони, лежащей у тебя на спине, на
время
не бесконечное, но и не бесконечно
короткое, то,
на которое
обнялись наши жизни, мечты, мысли,
улыбки,
сплетясь,
как руки, как сблизившиеся тела,
может,
слившиеся — кто знает,
на неизмеримое время, сказал бы я,
но
ощутимое телом и передаваемое
электрическим
или химическим способом в то
сокровенное место,
где рождаются эти слова и откуда
растут
идеи, складируемые и хранимые
моим телом, обнимающие мою жизнь с
момента
тех объятий, длившихся так недолго,
с точки зрения
времени, но
до сих пор живущих во мне здесь и
сейчас,
переполняющих
чувством, что твое тело, твой ствол
слился с моим
в тот день, когда мы
встретились.
Эуканаан
Феррас[6]
Миндаль, похоже, вообразил…
Миндаль, похоже, вообразил,
что осень приближается
и наряжается
в пурпур и золото.
Как он прекрасен и как
заблуждается.
Ах если б любовь, если б любое
стихотворение или роман,
если б надежда,
впадая в самообман,
дарили лишь красоту,
красоту, красоту
и ничто иное…
Перевод
Екатерины
Хованович
Ана
Мартинс Маркис[7]
Подводная жизнь
Мне нужно было тебе сказать.
Я несу в себе свои тридцать лет
и морскую жизнь, ты ее не видишь,
описать ее трудно.
Начинается так: была порожденьем
пены,
точно Венера, но еще некрасивая,
над ней и на ней росли кораллы —
на коже кита, известковой, грубой.
Или так: морской свет работает
медленно,
рыбы внутри начинают пожирать
соль желания,
они привычны к соли.
И вот, ты замечаешь: вода залила
легкие,
в них вырастают тайные водоросли,
глаза обращаются внутрь,
к вечному сну моря.
Руки скользят в ритме погружения,
ночь направляет течение мыслей,
океанская ночь, которая больше
ночи.
Я несу в себе тридцать лет и жизнь
древнюю,
пришедшую издалека,
Отсюда моё молчание и отчуждение,
и мой отказ ожиданию того дня,
предложенного тобой,
того дня, подобного постели,
разобранной для рыбы
(ведь ты не хочешь видеть
рыбу в своей постели).
Кто вменил бы в вину морю
одиночество кораллов,
несовершенство жизней —
рыбьих, привычных к бездне,
спокойных чудовищ
только из соли, сна, тьмы, тишины?
Я хотела тебе сказать,
пока слова еще противятся
превращению в моллюсков
на рыбьем хребте ночи,
пока не потерялись, не исчезли
в сиянии подводной
жизни.
Перевод
Ирины
Фещенко-Скворцовой
[1] Карлус Эдуарду Барбоза ди Азеведу, известный как Карлиту Азеведу (Carlito Azevedo; р. 1961), — издатель, переводчик, критик и поэт. Ему присуждена стипендия Болса Витэ в области литературы за 1994-1995 гг.
[2] Флавиу ди Кастру (Flávio de Castro; р. 1975) — журналист и учитель литературы в средней школе. “Пропала женщина” — его первое опубликованное стихотворение. Позднее издал одноименную книгу стихов.
[3] Фернанду Фабиу Фьорези Фуртаду (Fernando Fábio Fiorese Furtado; р. 1963) — доктор филологии, преподает журналистику, теорию и историю литературы и кино в одном из государственных университетов. Автор многочисленных научных публикаций, а также нескольких книг стихов.
[4] Маурисиу Арруда Мендонса (Maurício Arruda Mendonça; р. 1964) — драматург, переводчик, поэт, музыкант и театральный режиссер, доктор филологии. Лауреат международных театральных премий Fringe First Award (2013 и 2014; Эдинбург) и Coup de Coeur (2014; Авиньон), а также трех национальных премий в области драматургии.
[5] Кайю Мейра (Caio Meira; р. 1966) — психолог, окончил аспирантуру по специальности теория литературы. Лауреат премии Фунарте. Переводчик с французского.
[6] Эуканаан Феррас (Eucanaa Ferraz; р. 1963) — поэт, преподаватель литературы в Федеральном университете Рио-де-Жанейро. Лауреат премий Офелия (2011), присуждаемой Национальным фондом детской и юношеской книги за лучшую книгу для детей, и Португал-Телеком (2012).
[7] Ана Мартинс Маркис (Ana Martins Marques) — поэт, редактор, корректор. Лауреат премий Фонда Национальной библиотеки (2012) и АРСА — Португальской ассоциации литературных критиков (2015).