Переводы с польского. Вступление Игоря Баранова
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 9, 2015
В этом году исполняется “самый
круглый” юбилей со дня рождения “поэта улыбающегося Христа”, как часто называют
в Польше Яна Твардовского. Хотя он сам считал себя просто “священником, пишущим
стихи”, его творчество принесло ему поистине общенародную любовь, которая
проявилась в том числе в присвоении его имени многим польским школам, гимназиям
и библиотекам. Его стихи нашли живой отклик и в сердцах юных читателей, а среди
многочисленных наград, полученных Твардовским, он особенно ценил орден Улыбки,
присуждаемый детьми. Знаменательно, что даже дата рождения Яна Твардовского
совпала со Всемирным днем ребенка (1 июня).
Он умел говорить о высоком просто,
о глубоком — легко, о самом важном — с улыбкой. Многие его строки стали
крылатыми фразами: “Спешите любить людей — они так быстро
уходят”, “всё есть тогда, когда ничего для себя”, “можно уйти навеки, чтобы
всегда быть близко”, “тот, кого любят, будет спасен”, “забудь, что ты есть, раз
говоришь, что любишь”.
В
“Автобиографии” Твардовского, изданной уже после его смерти, поэт отмечает:
“Нередко люди удивляются, что я, священник, столько пишу о любви. Но я
постоянно о ней слышу, знаю, как она важна для каждого человека. Вся моя вера
основывается на той Любви, которая замечает, что в каждом человеке кроется
тоска по любви. Каждый хочет быть счастливым, а счастье можно найти, лишь когда ты любишь и любят тебя. <…> Для меня
любовь — доказательство существования Бога”.
В той же
“Автобиографии” приводится такой случай:
“Однажды меня
спросили:
— Как вы себя
чувствуете в качестве юбиляра?
Я ответил:
— Как покойник в
отпуске.
Тогда меня
спросили:
— Но, может, вы
что-то и веселое скажете?
— Ну, я уже,
собственно, и сказал”.
А вот как
Твардовский описывает атмосферу, в которой рождалась его поэзия: “Пал
коммунизм. Совершенно неожиданно, вопреки всем научным предсказаниям
политологов. Однако мир остался больным, опустошенным из-за тоски по Богу, по
вечности, по Евангелию, которое всегда было и остается надеждой для людей.
Однажды провозглашенное, оно пребывает всегда. Его можно обойти вниманием,
заглушить, но нельзя заместить. Так же как нельзя заместить Бога наукой, у
которой есть свои границы, или искусством, которое без метафизического
содержания пусто”.
Хотя стихи Ян
Твардовский начал писать еще в ранней юности, подлинную известность его поэзия
приобрела лишь после публикации в 1970 году сборника “Знаки доверия”, а в
1990-х она завоевала широкую популярность во всей Польше к искреннему удивлению
самого автора, даже не помышлявшего об успехе, а тем более к нему не
стремившегося. Стихи Твардовского переведены на многие
языки, в том числе на русский.
Перепелка
Перепелка
что откликаешься громче
всегда
на восходе или заходе солнца
действительно
ли только две есть чистых минуты
эта
ранняя светлая и та что на закате
когда
Бог дает новый день и когда его забирает
когда
кто-то меня искал и я ему вдруг не нужен
когда
кто-то меня любил и я вдруг один остаюсь
когда
я рождаюсь и когда умираю
две
лишь секунды что всегда наступают
одна
из них белая другая же темная
настолько
искренние что обе нагие
настолько
вне нас что и нас уже нет
1976
Перевод Игоря
Баранова
Без
изменений
Молодые бегущие стайкой
идущие
парами взрослые
старики
в конце жизни каждый отдельно только
сердце
без изменений
всё
трудится втайне как пчелка
в
любви оно ищет любви
перед
смертью великой и чистой
1976, 1979[1]
Тяжело
Вот
видишь — говорила мне мать —
отрекся
ты от родного дома
от
женщины
от
ребенка что постоянно бегает потому что летать
хотел
бы
и
от волненья — когда любовь подкатывает к горлу
теперь
же тебя мучит
вот
эта кружка с голубой каемкой
после
меня пустое место за столом
ботинки о которых
говорил ты
что как и все
другие — для продажи
а
не для ношенья
часы
что ходят после смерти
и
ты стучишь в незримое окно
глядишь
как цапля в одну точку
и
видишь как легко отречься
и
тяжело лишиться
1980, 1986
Не
только мы
Мы
читаем — Бог так возлюбил мир…
а
значит не только людей
но
и трясогузку
и
обкуренную пчелу
и
франта-ежа одетого прямо с иголочки
даже
мула который ни то ни се
ведь
не конь он и не осел
(жаль что его сотворил человек
живёт
он как холостяк без детей)
и
грушу цветущую сразу же вслед за яблоней
листочки
ландыша почти без стеблей
теленка
что за мамою плетется
а
мы так приникаем к Богу
словно
Он должен в мире любить только нас
1989, 1990
Он
Тень
какая-то
зависла
под окном
а
надо мной
бесприютные
тучи
сделаю
вид
что
нет меня дома
а
он все стучится
а
я не отворяю…
и
мысленно отвечаю:
—
Поздно уже. И темно.
Спрашиваю наконец:
—
Да кто ты такой?
—
Твой Бог
с
любовью Моей неразделенной
1991
Перевод Евгения
Рашковского
Старые
люди
Они
порошков не любят
морщатся
от аспирина
ждут
любви доброты
возвращенья
отца и матери
как
в детстве
всему
удивляются
рады
рождественской елке
тоскуют
зимой о весне
Старики
— это дети которым вдруг пришлось
повзрослеть
1996
Перевод Андрея
Базилевского
Только
Минуют
романы
достопочтенные
браки
как
слоны утомленные своим весом
останутся
только крохотки счастья
несбывшаяся
любовь
1998
Пчела
Нет
времени на свою смерть
так
уж она решила
лишь
иногда засыпает никогда не умирает
работа
не тяготит
не
мучит не затрудняет
маленькая
бессмертная
среди
смертных людей
2002
Хризантема
Никто
бы и не подумал
никто
бы не предположил
что
тысячелистник растертый
пахнет
как хризантема
2002
Молния
Грозы
никакой не бойся
ведь
говорит нам разум
молния
бьет в святого
в
грешника реже гораздо
2003
Себялюбец
Эгоист
и себялюбец
необходительный
еж
лишь
о себе подумал
когда
расплакался пес
2004
Перевод Игоря
Баранова
[1] Две даты под стихами означают год первого издания и год публикации последней редакции текста. (Прим. перев.)