Перевод Жанны Перковской
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 11, 2015
То,
что любовь сотворила
То, что любовь сотворила,
по свету рассыпано,
словно следы побоища,
и пробиваются травы
там, где гремели бои.
Влажное пламя земли
взвивается, чтобы страстью
вновь озарить добродетель,
как до памяти, до объятия,
голосов на заре, доносящихся
из едва приоткрытых губ.
То, что любовь сотворила,
спорно:
когда крошится стена,
когда разрастается сад,
когда стираются буквы,
лопается кольцо —
любви наносится рана;
но вслушайся в птичий крик
над заливом, где море
от влюбленных учится нежности.
Время неумолимо.
Мир наш вверен любви
и вечному тщанию
неповзрослевших богов.
Amor fati[1]
Слышу, как шепчут две липы у
дома:
ты виноват, это ты посадил нас на
северной
стороне косогора, чтобы мы
удержали
фундамент твоей развалины — а лет
уж прошло
немало;
теперь мы, подросшие, бережем
твою кровлю,
истекая кровью июньского золота,
шелестим под дождем и ветром.
Ты виноват, теперь наши корни
уходят
в бесплодную почву скупого на
ласку города,
шепчут мне липы, и я отвечаю им
шепотом:
ладно вам, ведь это даже неплохо —
несоразмерность, встреча причины
со следствием;
благословляю вас, липы, а вы меня
благословите,
перерастая мой век и мое бытие.