Non-fiction c Алексеем Михеевым
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 10, 2014
“Больше
— значит лучше”, “Экономический рост есть главный показатель прогресса”,
“Уровень благосостояния — это прежде всего объем
потребления” — под знаком таких бесспорных, казалось бы, утверждений наша
цивилизация продолжает жить уже несколько столетий. Лишь чуть более полувека
назад некоторые западные ученые начали задумываться над существованием такой
проблемы, как “Пределы роста”; теперь же практически с каждым годом она
становится все более и более актуальной. О нынешних масштабах этой проблемы (и
о необходимости пересмотра “прогрессистской” парадигмы) повествует вышедшая на
английском пять лет назад, а теперь переведенная на русский книга Тима Джексона Процветание без роста. Экономика для планеты с ограниченными ресурсами (перевод С. В. Зубкова. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2013. — 304 с. — “Идеи для мира”).
Авторитет
Тима Джексона бесспорен: он — экономист, член Комиссии по устойчивому развитию
при правительстве Великобритании, глава исследовательской группы Совета по
экономическим и социальным исследованиям. И показательно, что именно такого
уровня специалист убедительно опровергает представление о необходимости
дальнейшего экономического роста развитых экономик мира и пытается обозначить тот
путь, который может привести к так называемому “процветанию” без ущерба для постоянно сокращающихся природных ресурсов планеты.
Русское слово “процветание” как перевод английского “prosperity”,
пожалуй, несколько пафосно; здесь, наверное, уместнее говорить о некоем
“благополучии”, то есть комфортном, но лишенном неумеренного консумеризма существовании.
Основная
цель книги — поиск ответов на главный вопрос нашего времени: как примирить
стремление к благополучию с ограничениями, задаваемыми “конечностью” ресурсов.
Современное общество явно не справляется с этой задачей — ни технологически, ни
идеологически. Численность населения Земли уже через несколько десятилетий
приблизится к десяти миллиардам, но у человечества пока не сложилось никакого
образа того “благополучия”, который соответствует будущему миру. “Понимание
хорошей жизни должно стать менее материалистическим, —
к такому выводу приходит Джексон. — Процветание (благополучие) — это
способность делиться. Нас долго учили, что человек — это социальное животное,
эгоистическая тварь, стремящаяся к “максимизации выгоды”. Однако это не так, и
нам предстоит создать экономику, которая по-настоящему соответствует
человеческой природе”.
Принципиально
важно то, что гуманистические лозунги подкрепляются здесь профессиональной
авторской аналитикой и конкретными проектными моделями альтернативного
будущего. Один из ключевых терминов — “экологическая макроэкономика”, одной из
главных характеристик которой является то, что получаемая прибыль направляется
не на расширение производства, а на решение экологических и ресурсных проблем.
И достижение устойчивого благополучия обусловлено здесь установлением разного
рода естественных ограничений и принципиальной корректировкой глобальной
экономической модели. Задача эта непростая и требует, по сути, пересмотра
базовых принципов социальной логики — но как бы утопически ни звучали выводы
автора, они, похоже, должны стать целевым ориентиром для тех, кто определяет
судьбы мира.
И
еще одна книга, бросающая вызов традиционным “рациональным” моделям: Антихрупкость. Как извлечь выгоду из
хаоса автора недавнего бестселлера “Черный
лебедь” Нассима Николаса Талеба (перевод
с английского Николая Караева. — М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2014. — 768 с.). Впрочем, в
ней речь идет не только (и даже не столько) о моделях социальных, но скорее о
неких универсальных характеристиках, свойственных всем сложным системам — и
прежде всего человеку. Мы привыкли к тому, что “правильными” являются некие ясные,
точные и поддающиеся программированию модели поведения. Однако реальный мир
устроен вовсе не рационально, и то, что должно приносить успех в мире
идеальном, в условиях неопределенности и хаоса не срабатывает — и, более того,
способно приносить вред.
Для жестко запрограммированных,
“механистических” систем Талеб вводит понятие
“хрупкости” — это означает, что они сохраняют прочность только в нормальных (то
есть не экстремальных) условиях, а ситуация кризиса чревата для них гибелью
(“хрупкое” — разбивается).
А выживает в условиях кризиса и стресса та система, которая этой самой
“хрупкости” лишена; адекватного “позитивного” термина автор для этого свойства
не находит и поэтому “апофатически” называет его “антихрупкостью” (по-русски это можно было бы назвать
“гибкостью”). “Антихрупкая” система извлекает из
кризиса пользу как от прививки, позволяющей адаптироваться к изменению ситуации
и быть в будущем готовой к преодолению потенциально более серьезных кризисов.
Применительно
к человеку это является неким формальным развитием известного тезиса Ницше “То,
что нас не убивает, делает нас сильнее”. Любитель жонглировать парадоксами, Талеб переформулирует этот тезис следующим образом: “То,
что меня убивает, делает других сильнее” или “То, что меня не убивает, убивает
других”. Один из примеров — явление, именуемое “ятрогенией”,
при котором некое признаваемое “объективным” и “научным” вмешательство в жизнь
независимого индивида на самом деле способно принести ему вред: например,
возможный побочный эффект от “нужного” лекарства может быть для пациента
значительно более опасным, чем незначительная польза, однако прописывание этого
лекарства приносит ощутимую (материальную) пользу его производителям. И
в этом, и во многих других случаях, когда интересы индивида заведомо вступают в
противоречие с интересами и отдельных коллективов, и общества в целом, именно
обладание свойством “антихрупкости” помогает ему
выбирать “в условиях хаоса” правильную жизненную стратегию.
Справедливости ради стоит
сказать, что книга эта для чтения непроста, и не всякому удастся
воспользоваться ею как практическим пособием (автор, на мой взгляд,
злоупотребляет мышлением в вероятностных и игровых терминах, а вводимые им
собственные термины “выпуклость” и “вогнутость” вряд ли могут быть адекватно поняты
рядовым читателем), но от небольшой прививки нетривиальным и насыщенным текстом
вреда явно не будет.