Перевод с испанского Александра Казачкова
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 7, 2013
Кажется, моя дружба с Борхесом началась с нашей первой беседы, случившейся в 1931-м или 1932 году на пути между Сан-Исидро и Буэнос-Айресом. Борхес был тогда одним из самых известных молодых писателей, а я — юношей с одной-единственной опубликованной книгой, которую мало кто заметил. <…>
Хотя мы были очень разными как писатели, дружба оказалась возможной, ведь нас объединяла страсть к книгам. Целые вечера мы проводили в разговорах о Сэмюэле Джонсоне, Де Квинси, Стивенсоне, фантастической литературе, детективных сюжетах, о “L’Illusion Comique”[1], литературных теориях, о contrerimes[2] Туле, о проблемах перевода, Сервантесе, Лугонесе[3], Гонгоре и Кеведо, о сонете, верлибре, китайской литературе, Маседонио Фернандесе[4], о Данне[5], времени, относительности, идеализме, о “Метафизической фантазии” Шопенгауэра, о неокреольском наречии Шуля Солара[6], о “Критике языка” Маутнера[7]. <…>
Я работал с Борхесом над самыми разными вещами: вместе мы писали детективные и фантастические рассказы с сатирическим уклоном, киносценарии, статьи и предисловия; вели книжные серии, составляли антологии, комментировали классиков. Среди лучших моментов моей жизни вспоминаю вечера, когда мы сочиняли аннотации на “Urn Burial”, “Christian Morals” и “Religio Medici”[8] сэра Томаса Брауна, “Остроумие, или Искусство изощренного ума” Грасиана, подбирали тексты для “Антологии фантастической литературы” и переводили Сведенборга, Эдгара По, Вилье де Лиль-Адана[9], Киплинга, Уэллса, Бирбома[10].
Какими вспоминаются ощущения от наших тогдашних диалогов? Стихи, критические заметки, увлекательные эпизоды прочитанных мной книг в интерпретации Борхеса представали новой истиной, а все непрочитанное — миром приключений, ослепительным сном, каким временами становится жизнь.
И я спрашиваю себя: а не покажется ли грядущим поколениям нынешний Буэнос-Айрес в какой-то мере историями и персонажами романа, придуманного Борхесом? Возможно, так оно и будет, ведь, как я убедился, слово Борхеса нередко кажется людям большей реальностью, чем сама жизнь.
(Далее см. бумажную версию.)
[1] “Комическая иллюзия” (франц.) — пьеса Корнеля. (Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, — прим. перев.)
[2] Антистихи (франц.). Поль-Жан Туле (1867-1920) — французский поэт-символист.
[3] Леопольдо Лугонес (1874-1938) — аргентинский поэт и прозаик.
[4] Маседонио Фернандес (1874-1952) — аргентинский писатель, наставник Борхеса.
[5] Джон Уильям Данн (1875-1949) — английский мыслитель, вошел в историю философии XX в. как создатель многомерной модели времени.
[6] Шуль Солар (наст. имя Оскар Агустин Алехандро Шульц Солари, 1887-1963) — аргентинский художник, писатель, изобретатель искусственных языков, наставник Борхеса и друг его отца.
[7] Фриц Маутнер (1849-1923) — австрийский и немецкий писатель и философ, имеется в виду его трехтомный труд “Введение в критику языка” (1901-1902).
[8] “Погребение в урнах”, “Христианские учения” и “Вероисповедание врачевателя” (англ., итал.).
[9] Филипп Огюст Матиас Вилье де Лиль-Адан (1838-1889) — французский писатель, автор фантастических новелл.
[10] Макс Бирбом (1872-1956) — английский писатель, театральный критик и художник.