Non-fiction c Алексеем Михеевым
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 2, 2013
Информация к размышлению
Non-fiction
с Алексеем Михеевым
Свобода, демократия и рынок, “невидимой рукой” налаживающий экономические связи, — вот те составляющие, которые должны привести к построению современного цивилизованного общества. Эту мантру, которую мы впервые услышали четверть века назад, многие политики и публицисты продолжают — с теми или иными вариациями — повторять и сегодня. С тех пор, однако, что-то не просто изменилось, но изменилось с точностью до наоборот. Ведущей экономической державой уверенно становится Китай, а США уже более десяти лет назад (после 09.11) развернули активную борьбу с терроризмом, во имя которой некоторые свободы были слегка свернуты. Что же в мире происходит и почему? В трех книгах, вошедших в этот обзор, данный вопрос рассматривается в трех разных аспектах: применительно к настоящему, к прошлому и к будущему.
О дне сегодняшнем повествует книга английского журналиста Джона Кампфнера Свобода на продажу (перевод с англ. Станислава Львовского. — М.: Астрель; CORPUS, 2012. — 414 c.), главный посыл которой выражен в емком подзаголовке: Как мы разбогатели — и лишились независимости. В восьми главах этой книги — рефлексия по поводу актуального положения дел в восьми странах. Это два азиатских “карлика”: Сингапур и Объединенные Арабские Эмираты, три (также восточных) “гиганта”: Китай, Россия и Индия, три страны Запада: Италия, Великобритания и США. На их примерах автор показывает, что успешное экономическое развитие сегодня не то чтобы связано с демократией и свободой, а, напротив, часто положительно коррелирует с авторитарным “закручиванием гаек”. Конечно же, в каждой стране есть своя специфика (например, законы, жестоко карающие за нарушение норм бытового поведения, эффективно работают в небольших по территории странах Азии), однако тенденция к повышению роли государственного регулирования наблюдается практически повсюду — при этом “коммунистический” Китай экономически явно опережает, например, демократическую Индию. И хотя базовые принципы рыночной экономики остаются (по крайней мере формально) неколебимыми, но классическая модель капитализма (успешно функционирующая совокупность самоорганизующихся частных субъектов) осталась либо в прошлом, либо в головах оторвавшихся от реальности теоретиков.
Даже в развитых странах Запада патерналистская социальная модель теснит классический формат свободного капиталистического общества. Впрочем, как считает Джона Голдберг, автор книги Либеральный фашизм (перевод с англ. И. Ю. Облачко. — М.: Рид Групп, 2012. — 512 с. — Серия “Политическое животное”), в этом нет ничего удивительного — ведь подобная тенденция начала проявляться еще более ста лет назад, причем “пионерами” в этом отношении можно считать как раз США, где в начале ХХ века возникло оппозиционное по отношению к традиционализму и направленное на пропаганду и осуществление реформ сверху течение “прогрессивизма”. Одной из его базовых установок был приоритет ценностей социальных и общенациональных над частными, коллективного “мы” — над индивидуальным “я”, а первым видным политиком этого направления стал избранный в 1913 году президентом США Вудро Вильсон. А далее автор проделывает совершенно немыслимый для современного обыденного сознания интеллектуальный пируэт: он устанавливает прямую историческую и логическую связь между американским прогрессивизмом и возникшим несколько лет спустя итальянским фашизмом Муссолини, которого Голдберг считает прямым идейным наследником Вильсона.
Здесь, безусловно, возникает проблема прежде всего терминологическая: ведь сегодня само слово “фашизм” уже невозможно очистить от шлейфа исторических коннотаций, связанных с гитлеровским нацизмом и Холокостом. Однако надо понимать, что в начале двадцатых годов оно звучало вполне нейтрально и означало просто идеологию “единения” (этимологически — от fascio: союз, пучок, связка, объединение) — причем итальянский фашизм основывался именно на единении общенациональном, гражданском, а не этническом и тем более не расовом: в силу чего американские либералы (выступавшие за усиление роли государства) относились к нему вполне сочувственно. А когда в конце двадцатых мир был поражен экономическим кризисом, именно носители идеи национального единения возглавили борьбу с ним. И Голдберг считает совершенно не случайным тот факт, что в 1933 году к власти практически одновременно пришли Гитлер в Германии и Рузвельт в Америке: ведь провозглашенный Рузвельтом “Новый курс” является, по мнению автора, одной из разновидностей классического фашизма — а именно фашизмом “либеральным” (который впоследствии был продолжен такими президентами, как Кеннеди, Клинтон и Обама). Впрочем, Голдберг и Гитлера считает отчасти последователем американского прогрессивизма; так, несомненный интерес представляет его экскурс в историю евгеники — учения о расовых различиях, завоевавшего популярность именно в Америке начала ХХ века.
Традиционно принято увязывать фашизм с правыми силами; однако на шкале Голдберга фашизм близок прежде всего левым, противостоящим правым консерваторам. “Мы вместе”, “Пока мы едины, мы непобедимы”, “Возьмемся за руки, друзья”, “Солидарность” — все эти слова и фразы для нас несут исключительно позитив; Голдберг же предупреждает и об их возможной оборотной стороне: ведь фашизм, как правило, добивался успеха на волне критики, призывов к переменам и реформам, стремления к активности — в том числе уличной. И тут крайне полезно появление книги, в которой оперативно проанализирована ситуация, сложившаяся в мире в 2011-2012 гг.: Славой Жижек. Год невозможного. Искусство мечтать опасно (перевод с англ. А. Маркова. — М.: Издательство “Европа”, 2012. — 272 с.). Как обычно, на основе парадоксальных иллюстративных примеров Жижек выявляет сущностную, а не поверхностно-идеологическую подоплеку прокатившейся по всему миру волны антикапиталистических протестов (“Оккупай” и прочих), анализирует потенциальную динамику их развития и нетривиально формулирует связанные с ними надежды и опасения.