Перевод Нины Хотинской
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 11, 2011
Перевод Нина Хотинская
Амели Нотомб#
Немного китайская сказка
Перевод
Нины
Хотинской
Люди склонны забывать все
важное. Забыли и прекраснейший Дворец Облаков, где жил 10234 года назад
Император самой великой страны в Поднебесной — Китая.
Дворец этот был так несказанно красив, что
гостям приходилось надевать темные очки, чтобы не ослепнуть, так как стены его
были покрыты алюминиевой фольгой, отчего он весь блестел и сверкал, как
новехонькая кастрюля. Кто пожил там, уже не мог жить нигде больше: после этого
Дворца все другие казались унылыми и заурядными.
Император Тон Шу скончался. Его
похоронили вместе с 99 живыми женами. Это была очень волнительная церемония.
Когда же истекли два года всеобщего траура, Главный Камергер Императорского
двора попросил аудиенции у единственного сына покойного Императора, прекрасного
принца Пинь Иня.
— Принц, — начал он с низким поклоном, —
пора вам унаследовать престол вашего достопочтенного отца. Но вам известны
китайские законы: принц не может стать императором, пока он не женат. Вам
двадцать лет — самое время жениться. Я пошлю придворного художника Чжана во все
провинции страны, и пусть он напишет портреты самых красивых принцесс в
Империи. Он привезет их вам, и вы сможете выбрать себе жену, не пускаясь в
дальний путь.
— Ммм, — ответствовал принц Пинь Инь, по
своему обыкновению, без энтузиазма.
Он вообще был юношей печальным и вялым, и
никто не мог понять, какая тоска его гложет.
Дело в том, что Пинь Иню наскучила
красота. Все во Дворце Облаков было слишком красиво: сад так красив, что в нем
страшно было гулять. Яства так красивы, что их страшно было есть. Рабы так
красивы, что их страшно было сечь. Слишком красивы были кровати, слишком
красива посуда, слишком красивы лошади… даже таблетки аспирина, которые принц
принимал, чтобы забыть красоту, были красивы, как отборные жемчужины.
Молодому человеку Дворец казался
невыносимо скучным. За всю свою жизнь он не видел ничего мало-мальски
уродливого и мечтал об уродстве. Он был уверен, что оно куда интереснее и
забавнее, чем красота. Но сколько он ни искал, так и не нашел во Дворце Облаков
ни одного уродливого уголка и год от года становился все более вялым и
печальным.
Тем временем художник Чжан отправился в
путь по провинциям Китая. Весть об этом разнеслась быстро, и все принцессы
наперебой зазывали его к себе.
Однако Камергер напрасно доверял Чжану,
который был плутом без чести и совести. Приступая к работе, он говорил
принцессе:
— О принцесса, вы дивно прекрасны, но
прыщик на носу портит вашу красоту. Дайте мне десять золотых, и я напишу вас
без этого изъяна.
Другой он говорил так:
— О принцесса, вы прекрасны, подобно
луне, но луна была бы стократ красивее, если бы не косила. Дайте мне десять
золотых, и я…
А третьей так:
— О принцесса, я в жизни не видел такой
красоты, но не кажется ли вам, что ваш носик был бы куда лучше, будь он
покороче?
Ну и так далее. Всем девушкам так
хотелось выйти замуж за принца, что они, конечно же, соглашались с художником и
взамен щедро осыпали его золотом. И Чжан писал их без изъянов.
Наконец он прибыл в самую отдаленную провинцию
Империи и явился во дворец принцессы Мирзы. Она была так ослепительно
прекрасна, что Чан лишился дара речи. Он оглядел девушку с головы до ног —
красота ее была совершенна. Ни тени изъяна.
Однако мошенник думал лишь о деньгах и
потому сказал:
— О принцесса, вы прекрасны, как ангел.
Но вы были бы поистине неотразимы со светлыми волосами: это так пошло бы к
вашей желтой коже и раскосым глазам. Дайте мне десять золотых, и я напишу вас
белокурой…
— Об этом не может быть и речи, —
отрезала Мирза, ибо она была столь же умна, сколь красива. — Напишите меня
такой, какая я есть.
И тогда разозленный отказом Чжан написал
самый ужасный портрет за всю свою карьеру. Он обезобразил красавицу, наградив
ее на холсте всеми изъянами, которых лишил других принцесс. С портрета смотрела
образина, усыпанная жирными красными прыщами, ее глаза косили на длиннющий нос.
У нее было зеленоватое лицо, черные зубы, безгубый рот и жирные волосы, густо
пересыпанные перхотью.
Художник вернулся во Дворец Облаков с
сотней полотен. Он показал их принцу одно за другим, называя имя каждой
принцессы. Все девушки были красивы, как на подбор, совершенно красивы,
чересчур красивы, и принц Пинь Инь зевал от скуки.
— На что мне такая красота? — вздыхал он,
глядя на портреты. — С красивой женой будет еще скучнее, чем одному.
Уродину Чжан приберег напоследок. Он
заранее радовался, уверенный, что принц не стерпит такого безобразия и бросит
девушку в тюрьму.
— А вот и последний портрет! — объявил он
зычным голосом. Несравненная принцесса Мирза из провинции Плюнь Дунь.
И Чжан показал портрет. Дружный крик
ужаса вырвался у придворных.
— Немыслимо! До чего она безобразна!
— Это оскорбление власти! В тюрьму ее!
А принц Пинь Инь улыбнулся. Широко
улыбнулся впервые в жизни. Он смотрел на портрет принцессы, и сердце его
наполнялось бесконечной радостью.
— Вот на ней я и женюсь! — провозгласил
он свою волю.
Придворные покатились со смеху.
— Ну принц, вы и шутник!
— Я не шучу, — ответил Пинь Инь. — Эта
чудесная девушка нравится мне больше всех, и я женюсь на ней. Или вообще
никогда и ни на ком не женюсь.
— Но, принц, — трепеща заговорил Главный
Камергер, — вы не можете жениться на такой страхолюдине. Взгляните лучше вот на
эту принцессу или на ту…
— Здесь распоряжаюсь я! И я запрещаю вам
называть мою невесту страхолюдиной. Доставить ее сюда немедля, ибо я сгораю от
любви к ней!
(Далее см. бумажную версию.)