С генералом Славомиром Петелицким беседует Михал Комар. Фрагменты книги. Перевод Марины Болевской
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 10, 2011
Перевод Марина Болевская
Документальная проза#
ГРОМ: Сила и честь
C генералом Славомиром Петелицким беседует Михал Комар
Фрагменты книги
Дело солдата — создать для отечества молнию, которая сверкнет, а в случае надобности — ударит.
Юзеф Пилсудский
Посвящается Кшиштофу Козловскому, крестному отцу ГРОМа.
Бригадный генерал Войска польского (в запасе) Славомир Петелицкий родился 13.09.1946-го в Варшаве, окончил юридический факультет Варшавского университета; его дипломная работа по криминологии заняла первое место на конкурсе, организованном Генеральной прокуратурой. В 1969-1989 годах — офицер разведки ПНР. В 1990-м — инициатор и организатор армейского спецподразделения ГРОМ[1], которым командовал в 1990-1995 и 1997-1999 годах. Прошел трехгодичный курс антитеррористической подготовки командиров спецподразделений, проводимый специальной оперативной группой ЦРУ. Командовал контингентом ГРОМа в ходе операции “Uphold Democracy” в 1994 году в Республике Гаити[2]. С 14.05 по 13.06 1996-го — полномочный представитель премьер-министра РП по борьбе с организованной преступностью. В 2000-2009 годах — советник президента компании “Arthur Andersen”, затем — президента корпорации “ErnestYoung”. В настоящее время — независимый консультант по вопросам безопасности управления в кризисных ситуациях и защиты объектов критической инфраструктуры. В качестве эксперта выступает в прессе, по радио и телевидению. Его статья “Игра по-крупному. Чему бизнес-лидеры могут научиться от спецназовцев ГРОМа” получила приз “за лучший текст, опубликованный в польской версии ▒Harvard Business Review’ в 2003-2006 годах”. Славомир Петелицкий — председатель совета Фонда бывших бойцов спецподразделений, почетный десантник 5-й и 10-й Групп специального назначения армии США, почетный аквалангист спецназа ВМС США, член Лондонского клуба вооруженных сил особого назначения. Кавалер многих орденов.
Михал Комар. Давай поговорим о том, как появился ГРОМ.
СлавомирПетелицкий. 13 июля 1990 года министр внутренних дел Кшиштоф Козловский подписал приказ о создании воинской части № 2305 — Группы операционно-маневренного реагирования.
М. К. И все?
С. П. Для меня тринадцать — счастливое число.
М. К.Сунь-Цзы[3] в трактате “Искусство войны” писал: “Запрети прорицания и не позволяй солдатам гадать об исходе боя”.
С. П. Суеверие — это вера в сверхъестественные связи между явлениями, вера в роковую силу слов и цифр. Моя же уверенность основана на личном опыте, причем многократно проверенном. Я родился 13 сентября, в пятницу. 13 июля, тоже в пятницу, министр обороны Козловский подписал приказ о формировании подразделения ГРОМ. Первая боевая группа ГРОМа насчитывала 13 бойцов. Цифра тринадцать фигурирует также на знамени части № 2305. Самые важные решения я старался принимать именно тринадцатого числа, и, скажу без хвастовства — все они были правильные. Можно называть это как угодно — магией, стечением обстоятельств, счастливым случаем… У меня есть на этот счет своя теория.
М. К. Какая?
С. П. Расскажу в свое время.
М. К.Кшиштоф Козловский в книге “История с последствиями” писал о создании ГРОМа:
Меня тревожило отсутствие хорошо подготовленного антитеррористического подразделения. <…> Здесь нужно вернуться к переаттестации… На моем столе собралось невероятное количество доносов — время переаттестации благоприятствует творчеству такого рода. Доносов на офицера, отвечавшего за безопасность польских дипломатических представительств. Мне стало любопытно, и я решил с ним поговорить. “Про вас плохо пишут!” — сказал я. “Думаю, они правы”, — ответил он, чем вызвал у меня еще больший интерес. Слово за слово, и подполковник СлавомирПетелицкий рассказал мне про свой замысел, который вынашивал годами, писал письма “наверх”, но — безрезультатно. В свое время, после нападения на польское посольство в Берне, которое завершилось успешной операцией швейцарского подразделения “Штерн”, он начал изучать проблематику антитерроризма и создал проект спецотряда по образцу Специальной воздушно-десантной службы вооруженных сил Великобритании SAS и американского отряда “Дельта”. Ознакомившись с этим проектом, я подумал: вот то, что надо. И обратился к командующему Надвислянскими воинскими частями с просьбой выделить средства для ГРОМа. Министр обороны предоставил в наше распоряжение выбранную нами территорию. Нашлись также деньги и на соответствующие вооружение и экипировку. Что удивительно, на вооружении у министерства безопасности полицейского государства, каким в недавнем прошлом была ПНР, не было современных снайперских винтовок и пистолетов, зато имелось огромное количество химического оружия, тяжелых пулеметов и даже пушек… Приказ о создании ГРОМа я подписал в середине июля 1990 года: полковник Петелицкий очень быстро создал подразделение, о существовании которого общество узнало, если память мне не изменяет, в 1994 году, когда бойцы ГРОМа приняли участие в гаитянской операции “UpholdDemocracy”.
С. П. Это верно. Но думаю, следует кое-что добавить. Для министра Козловского, по очевидным причинам, ГРОМ был делом важным, но одним из многих. А для меня — самым важным.
М. К. Как родился проект ГРОМа?
С. П. Это долгая
история, и, как у каждой такой истории, у нее несколько начал и как минимум
несколько разных, связанных между собой, побудительных причин. Начнем с
упомянутого Козловским нападения на польское посольство в Берне. 6 сентября
1982 года в посольство ворвались четверо мужчин, вооруженных дробовиками “ремингтон-вингмастер
В телефонном интервью агентству “Ассошиэйтед пресс”
“полковник Высоцкий” заявил, что он потомок капитана Петра Высоцкого — того,
что участвовал в Ноябрьском восстании[4], и как потомственный
патриот имеет право вести борьбу своими средствами вплоть до “взрыва
М. К. Тогда-то ты и начал думать о подразделении типа ГРОМ?
С. П. Вернемся к 1979 году. Помнишь тогдашнюю суровую зиму — “зиму столетия”?
М. К. Помню.
С. П. Как бы ты ее описал?
М. К. В январе из-за чудовищных снегопадов и жутких морозов быстро наступила катастрофа. На электростанциях и теплоэлектростанциях закончился уголь: он либо замерз в штабелях, либо его нельзя было доставить из-за замерзших железнодорожных стрелок и обездвиженных локомотивов. Остановился автомобильный транспорт. Вышли из строя тысячи трансформаторных подстанций. Появились серьезные проблемы с доставкой продуктов питания, лекарств, одежды. Случаи отключения электроэнергии привели к падению производства (в некоторых отраслях на 80 %) и значительным потерям в поголовье крупного рогатого скота, свиней и домашней птицы. Некоторые больницы пришлось эвакуировать, в других приостановили операции. В общем, природа угрожала жизни и здоровью миллионов людей и поставила человеческое существование под вопрос.
С. П. Все верно. А теперь давай подумаем, какую роль в этой катастрофе сыграла стихия, а какую — человек? Штабеля угля на электростанциях были скованы льдом, что зимой вполне может случиться, но почему не хватило средств для размораживания? Остановился автотранспорт, потому что дизельное топливо не выдержало температуры ниже 12╟. При такой температуре отказывала и система электрообогрева железнодорожных стрелок. На варшавских ТЭЦ температура на выходе достигала 110-115╟, но в квартирах люди дрожали от холода и простужались, потому что пар терялся из-за негерметичных труб… А кто их сваривал? Мать-природа или человек? Оказалось, что во многих больницах не работали генераторы, а ведь их время от времени должны были проверять — в конце концов, кто-то же получал за это деньги…
В основе всего этого лежала уверенность, что все как-нибудь само собой устроится, поскольку всегда устраивалось, на смену зиме придет весна, потом лето, снег и лед растают, поэтому ничего не случится, а даже если и случится, то можно будет исправить. Легкомысленное отношение к легко просчитываемой опасности! Это же просто полное отсутствие воображения пополам со спесью…
На ликвидацию последствий зимней катастрофы была брошена армия. Тысячи солдат Войска польского и частей МВД сбивали лед со стрелок и расчищали дороги. При всеобщей уверенности в бездарности государственной системы армия казалась единственной силой в государстве, способной противостоять опасности.
Пару месяцев спустя, когда с варшавских улиц уже исчезли последние сугробы грязно-серого снега, меня направили в группу, задача которой, в общих чертах, заключалась в том, чтобы вызвать как можно больше паники.
М. К. А поконкретнее?
С. П. Речь шла о “ликвидации” начальника генштаба Войска польского, а также командиров воинских частей, дислоцированных вокруг Варшавы. А кроме того, о “ликвидации” министра внутренних дел и его ближайших сотрудников, и так далее.
М. К. Верится с трудом…
С. П. Это были учения… За два года до того разведка получила информацию о существовании так называемой польской группы в составе 10-й группы спецназа армии США. Сейчас объясню…
10-я группа специального назначения была сформирована в 50-е годы для ведения “нетипичной войны” в тылу армий Варшавского договора. Ее первый командир, полковник Аарон Бэнк, которого называют отцом “Зеленых беретов”, во время Второй мировой войны сражался во Франции, затем командовал группой немецких коммунистов и евреев, готовившей операцию “IronCross” — поимку и убийство Гитлера. Отголоски этого есть в фильме “Бесславные ублюдки” КвентинаТарантино. После окончания военных действий в Европе полковник Бэнк был переведен в Индокитай, где установил контакт с Хо ШиМином, коммунистическим вождем антияпонского партизанского движения. Он рекомендовал своему начальству в Управлении стратегических служб поддержать попытки Хо Ши Мина создать коалиционное правительство, которое будет противостоять колониальным притязаниям Франции. Он верно рассчитал, что шансы на успех французской интервенции весьма малы… Бэнк ушел в отставку в 1958 году, поселился в Сан-Клементе в Калифорнии. Уже будучи на пенсии, заинтересовался безопасностью расположенной неподалеку атомной электростанции в Сан-Онофре. Ее сторожил всего лишь один охранник. Бэнк забил тревогу, он сообщил властям, что электростанция легко может стать объектом диверсии. Достаточно одного хорошо обученного спецназовца и парочки небольших взрывных устройств, или же одного ловкого вора, способного украсть материал для “грязной” атомной бомбы… Его слушали неохотно, к предостережениям относились презрительно, но Бэнк был упрям и смел, поэтому в конце концов, годы спустя, добился введения антитеррористической защиты на американских ядерных объектах…
Итак, разведка получила информацию о “польской группе” в составе 10-й группы спецназа армии США. Руководство МВД решило проверить, каковы возможности этой группы и в какой мере войска МВД, гражданская милиция и служба безопасности готовы противостоять диверсии. Существовала стопроцентная уверенность в том, что все ко всему готовы… Я знаю, что для тех, кто должен был нас поймать, заранее были выписаны премии.
В состав нашей группы входило семеро мужчин — офицеров разведки, и красивая рыжеволосая радистка… Определить местопребывание министра внутренних дел не составило особого труда. На огромных окнах его кабинета висели кондиционеры, единственные во всем здании МВД на Раковецкой. Снайпер выстрелил с колокольни костела, находившегося примерно в ста метрах на северо-восток от министерства — совсем близко от Пулавской улицы.
М. К. Выстрелил?
С. П. Из телеобъектива… Одновременно под окнами кабинета министра мы поставили “фиат”. Он простоял там довольно долго, не вызвав интереса у охраны… Наши предпосылки были просты: раз убили министра, наверняка на место происшествия явятся вызванные по тревоге вице-министры и директоры департаментов, а возможно, и секретарь ЦК ПОРП[5], отвечающий за безопасность… И тогда прогремит взрыв.
М. К. В машине была бомба?
С. П. В ней лежали картонные коробки с надписью “Внимание, диверсия! Сообщить в ближайшее отделение милиции”. Но если бы в коробках была взрывчатка, то от управленческой части здания МВД остались бы рожки да ножки. Ровно в то же время другие члены нашей группы переоделись в офицерскую форму и вошли в генштаб Войска польского…
М. К. Погоди… Что было в вашем распоряжении?
С. П. Немного польских злотых, немного долларов, два или три автомобиля, парочка комплектов “Юный печатник”, пишущая машинка, фотоаппарат с телеобъективом, бумага для писем, конверты, петарды различных размеров с конфетти, опознавательные значки, которые следовало показывать в случае задержания нас милицией или другими службами. Еще у нас была рация, которую должна была запеленговать пеленгующая система… Но не запеленговала, потому что мы разместили рацию в снятой за доллары квартире на территории Академии Генштаба в Рембертове, там ее никто не искал… Доллары тогда высоко ценились. Квартиру нам сдала сестра офицера, который уехал в отпуск.
М. К. А где вы взяли форму?
С. П. Купили на базаре Ружицкого[6].
М. К. А пропуски в Генштаб?
С. П. “Юный печатник”! Куча всевозможных удостоверений и пропусков с солидными печатями… Это легко подделать… Кто несет караул у ворот Генштаба? Есть два варианта: или молодой солдат, который всего боится, или старослужащий, которому на все наплевать, потому что через пару дней у него дембель. Переодетые в форму члены группы показали часовому пачку бумаг, один из них гаркнул, что у них нет времени, мол, читай побыстрее, солдат! Этакий капральский окрик — сбитый с толку часовой только щелкнул каблуками и отдал честь. Они вошли в здание, разместили петарды с конфетти и спокойно вышли… Автором самых удачных проделок был ТадеушХентко, выпускник Высшей государственной театральной школы. Спустя несколько лет он прошел обучение в ЦРУ и Моссаде. Был резидентом польской разведки на Балканах во время гражданской войны. Помогал бойцам ГРОМа в Восточной Славонии. После возвращения в Польшу был назначен заместителем начальника разведки по оперативным вопросам в Управлении госбезопасности. Ушел в отставку, после того как один из его начальников решил, что разведке надлежит держать под колпаком членов оппозиционной партии.
М. К. Вернемся к учениям. Что было дальше?
С. П. Поднялась страшная суматоха. МВД “взлетело на воздух”. Генштаб тоже… Началась широкомасштабная охота на диверсантов. Ширкомасштабная и бездарная. Из радиоперехвата мы узнали о маршрутах патрульных машин. Милиция останавливала автомобили, но, что интересно, только с варшавскими номерами. Например, остановили автомобиль марки “сирена”, в котором сидело четверо абсолютно пьяных мужиков. На вопрос: “Вы диверсанты?” — те радостно ответили: “Да!” — и оказались во дворце Мостовских[7], где уже сидели шестьдесят подозреваемых, в том числе несколько офицеров. Органы посчитали их переодетыми диверсантами. У ГромославаЧемпинского был “безопасный” автомобиль — с познаньскими номерами. Мы приехали к штабу Войска польского в Новом Дворе Мазовецком. В здании были зарешечены все окна, за исключением туалета на втором этаже. Громек высокий, он меня подсадил. Я забрался внутрь, переписал фамилии офицеров с табличек на дверях, разместил взрывные устройства… Через какое-то время в штаб приехал командующий. Осмотрел петарды с надписью “Внимание, диверсия! Сообщить в ближайшее отделение милиции”. Позвонил коменданту местной милиции и устроил ему жуткий разнос за то, что тот, вопреки правилам, организовал учения на территории воинской части. А комендант ему в ответ: “Слушай, я не знаю, что происходит… нас тут снаружи заперли на цепь, мы не можем выбраться… и еще у нас угнали две патрульные машины…”
М. К. Вы их угнали?
С. П. Да… Поначалу все шло как по маслу. Но через пару дней противник вызвал подкрепление, усилил бдительность. На территорию воинских частей нельзя было проникнуть никаким способом. Тогда мы приготовили большие конверты с печатным текстом “Министерство иностранных дел. Секретно. Срочно. Лично в руки…”, адресованные командующему, а внутрь вложили петарды с конфетти. Достаточно было подъехать к части и, передавая конверт дежурному, предупредить, что это дело государственной важности, исключительно срочное… Жертвой “взрыва” пакета стал, в числе других, бригадный генерал Ежи Ярош, командующий 1-й Варшавской механизированной дивизией в Легионове. Говорят, что он просто впал в бешенство, когда конфетти вылетели из петарды… Наблюдателем на учениях был назначен полковник Бексинский из разведки. Наблюдатель, как известно, обязан соблюдать нейтралитет. Мы решили проверить, так ли это на самом деле… Сообщили ему по телефону, что наш агент появится в назначенное время в условленном месте. И потом увидели из окна дома, где жил один из наших, как в этом самом месте собралась толпа сотрудников в штатском… Затем ночью мы совершили налет на ЗОМО[8]. Там были собаки. Мы их усыпили. И разложили “бомбочки” на лбах храпящих зомовцев… а тем временем взбешенные военные пришли к выводу, что во всем виновата милиция. В качестве реванша на территорию ЗОМО с военного вертолета сбросили огромную петарду. Сбросили неподалеку от бензохранилища, и едва не произошел настоящий взрыв. Из радиоперехвата мы узнали, что обе стороны конфликта обвиняют нас в похищении вертолета…
Наша радистка стала специалистом по управлению передвижениями милиции. Нам нужно было “взорвать” эстакаду Варшава-Легионово, объект стратегического назначения, который охранялся патрульной машиной. Радистка отправила туда команду разбираться с “какими-то драчунами”… Эстакада “взлетела на воздух”, то есть мы поставили на ней большую световую шашку… Милиционеры боялись к ней подойти, докладывали по рации, что она может взорваться. Шашка горела два часа… Под конец пришло время пошутить. Из нашей радиостанции в эфир полетел женский плач: “Гражданин милиционер, не бейте меня по голове, я сделаю все, что вы хотите”… Через мгновение мы услышали рев из милицейского радиоцентра: “Номер патрульной машины? Немедленно отвечайте!”… В последний день один из членов нашей группы подъехал на “фиате” к дворцу Мостовских, зажег большую петарду и уехал… Учения длились две недели. Никого из нас не поймали.
М. К. И что из этого следует?
С. П. Двадцать лет спустя, на встрече у американского военного атташе, командующий Генштабом ВП генерал ГенрикШумский принялся подшучивать: “Ну что ГРОМ… такой маленький отряд… Самое большее, что вы можете захватить — это лачугу…”
М. К. И что ты ответил?
С. П. У меня на этот счет было свое мнение, поэтому я только вежливо улыбнулся.
(Далее см. бумажную версию.)
# ї Copyright by Sławomir Petelicki
ї Copyright by Michał Komar
ї Copyright by Wydawnictwo Literackie, 2010
ї Марина Болевска. Перевод, 2011
[1] Аббревиатура: GrupаReagowaniaOperacyjno-Manewrowego, то есть Группа оперативно-маневренного реагирования. (Здесь и далее — прим. перев.)
[2] Здесь: защита демократии (англ.). Имеется в виду высадка морского десанта США на Гаити 19.09.1994 и восстановление власти свергнутого хунтой президента Гаити Жан-БертранаАристида.
2.
[3] Полулегендарный древнекитайский полководец (VI в., по другим источникам IV в. до н. э.), автор трактата о военной стратегии “Искусство войны”.
[4]
Польское национально-освободительное восстание
[5] Польская объединенная рабочая партия.
[6]Известный базар, расположенный в районе Варшавы Прага. В 90-е гг. считался криминогенным местом.
[7] До
[8]Zmotoryzowane Odwody Milicji Obywatelskiej — Моторизованные резервные части гражданской милиции (польск.).