Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 9, 2010
БиблиофИЛ
Среди книг
с Верой Калмыковой
“И в Книге Судеб чистый лист заполнить…
”Джон Донн Стихотворения и поэмы / Отв. ред. А. Н. Горбунов. — М.: Наука, 2009. — 567 с. — (Литературные памятники)
В 1998 году в статье “Уравнение с двумя неизвестными (Поэты-метафизики Джон Донн и Иосиф Бродский)” Игорь Шайтанов писал: “Русскому Донну едва исполнилось двадцать лет. Он лишь подходит к своему совершеннолетию. Его имя только начинает звучать узнаваемо, и не так уж много известно о нем, помимо имени….Эхом отдается память о том, что Донна в России впервые узнали как автора эпиграфа к знаменитому роману Хемингуэя ▒По ком звонит колокол’”.
Теперь “русскому Донну” тридцать два — возраст, который никто не назовет незрелым: пора, что говорить, показаться во всей красе. И выход в серии “Литературные памятники” объемистого тома поэтических произведений выдающегося английского поэта и проповедника, основателя школы метафизической поэзии, наконец-то представляет читателю Донна-лирика, Донна-остроумца, Донна-метафизика, Донна-богослова (но опять-таки не проповедника, а поэта). Переводы выполнены М. Я. Бородицкой, В. Е. Васильевым, А. Л. Величанским, М. Л. Гаспаровым, П. М. Грушко, Е. С. Дунаевской, Ю. Б. Корнеевым, Г. М. Кружковым, А. В. Курт, Н. Г. Лебедевой, О. Б. Румером, А. Г. Сендык, А. Я. Сергеевым, Г. Г. Стариковским, Б. Б. Томашевским, А. В. Шараповой, Д. В. Щедровицким. Составление А. Н. Горбунова (он же автор статьи “▒Другая оптика’ — поэзия Джона Донна”) и Г. М. Кружкова, автора, кстати сказать, большинства переводов. Издание включает поэму “Метемпсихоз, или Путь души”, а также “Жизнеописание доктора Джона Донна, покойного настоятеля собора Святого Павла в Лондоне”. Все произведения Донна группируются по жанрам (Песни и стихи о любви, Элегии, Эпиталамы, Эпиграммы, Сатиры и другие).
Обращение поэта к читателю всегда своевременно. Изощренный интеллектуал с раздвоенной душой, исключительно тонким чувством слова и, как сказали бы в эпоху Серебряного века, порываниями к Всевышнему нужен нам сегодня, пожалуй, не меньше давно ставшего “россиянином” Шекспира.
…Скачу, на запад обратив
свой взгляд,
Но чувства очи —
на восток глядят:
Спаситель,
на кресте терпя позор,
Ты смотришь прямо
на меня в упор!
Я ныне обращен
к Тебе спиной —
Пока не смилуешься
надо мной.
Перевод
Лир Эдвард Большая книга чепухи / Пер. с англ.; Сост., предисл. и коммент. Г. М. Кружкова. — СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2010. — 288 с.
…Действительно большая: в ней собраны четыре “книги нонсенса”, стихи из посмертно изданных книг, раздел “Великий 5 х 6-венник” (отрывки из писем Лира и его путевых заметок). Классические переводы С. Я. Маршака, а также М. Я. Бородицкой, И. Б. Комаровой, Г. М. Кружкова, Д. В. Крупской, Д. Н. Смирнова. Составителем Г. М. Кружковым также написано предисловие “Под парусом бессмыслицы: Одиссея Эдварда Лира” и послесловие “Рассказ по картинке: О лимериках Лира и точном переводе”.
Причем здесь картинки, спросите вы? “Большая книга чепухи” уникальна не только подбором текстов. Все они снабжены рисунками Лира, которые в буквальном смысле “открывают тему”. На авантитуле мы видим автошарж писателя (судя по бороде и очкам). На предпоследней странице — опять-таки автошарж в виде, гм, курицы-фламинго. На последней — двух мышей, приноравливающихся погрызть реквизиты торгового дома “Гуманитарная академия” в Санкт-Петербурге. А посередине совершеннейший разгул фантазии. Словом, сборник стихов плюс графический альбом.
Сын Викторианской Англии и одно из ее лучших, наряду с прерафаэлитами и Киплингом, порождений, Эдвард Лир был при жизни восторженно принят и понят современниками. В России его имя свято для всех, кто хоть раз в жизни сочинил лимерик. Что же касается связи читательских поколений, то, например, стихотворение “В страну Джамблей”, многим уже немолодым людям знакомое с детства, окажется близко и современному “компьютерному” поколению:
Далеко-далеко,
И доплыть нелегко
До земли,
где на горном хребте
Синерукие Джамбли
над морем живут,
С головами зелеными
Джамбли живут.
И неслись они вдаль
в решете…
Г. М. Кружков, рассказывая, как работал над Лиром, замечает, что порой в его исполнении переводы выглядят скорее “иллюстрациями” к картинкам, чем полными соответствиями английских текстов. Что ж, возможно, русское издание даже больше соответствует викторианскому духу: нонсенс потому и нонсенс, что провоцирует на нестандартные решения.
Ж.-М. Г. Леклезио Блуждающая звезда: Роман / Пер. с франц. Н. Хотинской, Е. Клоковой. — М.: Текст, 2010. — 317 c.
Творчество Леклезио — уникальное явление, во всяком случае в современном российском контексте. Этого автора принимают все сегодняшние литературные инстанции — от классической критики до брутальных изготовителей “Митиного журнала”. Последнее особенно удивительно, поскольку произведения Нобелевского лауреата — действительно хорошая литература, а роман “Блуждающая звезда” — особенно.
…Жили-были две девушки, Эстер и Неджма. Одна во французской деревеньке, другая в арабском лагере для переселенцев. Первая была еврейкой, вторая арабкой. Дело происходило в 1940-е годы. Эстер вместе с другими евреями бежала от нацистов, Неджма вместе с другими арабами ждала, пока их переселят куда-нибудь, где хотя бы будет больше одного источника питьевой воды. Вместе с группой еврейских беженцев Эстер совершила трудный переход в горы, чудом осталась живой и свободной, после долгих мытарств оказалась, наконец, в Земле обетованной. Именно там произошла мимолетная встреча с Неджмой — девушки лишь обменялись взглядами, чтобы расстаться навсегда, никогда более не увидеться и всю жизнь вспоминать друг друга.
Мотив “невстречи” как нельзя более удачно подходит для того, чтобы непротокольным языком заговорить о необходимости примирения арабского и еврейского народов. Трудно более тактично и более художественно, чем это сделал Леклезио, заговорить сегодня о “дружбе народов”. Во все времена “замеченные” книги часто оказывались таковыми благодаря поднятой в них теме, а не художественным достоинствам — а ведь именно последние (поскольку литература — искусство, а не “школа жизни”) и обеспечивают, в конечном итоге, долгое бытие культуры. В случае Леклезио все оправдано.
“…Эстер снова слушала непонятные слова на певучем, отрывистом языке и не могла оторвать глаз от лица старика в свете свечей. И опять она ощутила тот же трепет, словно этот незнакомый голос звучал для нее одной, в ней, в глубине ее существа. Тихий, шелестящий голос читал книгу, и куда-то исчезали усталость, страхи, гнев. Эстер не думала больше о черном склоне, откуда должен был прийти отец, и путь его теперь представлялся ей не пропастью, ужасной и смертельной, но длинной, дальней дорогой, в конце которой — тайна. Все преобразилось здесь, в горах грохотал гром, дорога ныряла в ущелья, все это стало похоже на легенду, стихии взвихрились, чтобы перестроиться в новый порядок”.