Фрагмент романа. Перевод с немецкого и вступление Татьяны Баскаковой
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 8, 2010
Перевод Татьяна Баскакова
В поисках новой эстетики#
Альфред Дёблин
Горы моря и гиганты
Фрагмент романа
Перевод с немецкого и вступление Татьяны Баскаковой
В 1924 году выходит роман “Горы моря и гиганты”. Его автору — берлинскому врачу-психиатру Альфреду Дёблину (1978-1956) — сорок шесть лет, он был военным врачом в годы Первой мировой войны, еще до войны много печатался в экспрессионистском журнале “Штурм”, он уже отец четырех сыновей и автор двух экспрессионистских романов: “Три прыжка Ван Луня” (1915) и “Валленштейн” (1920), давно признанного одним из лучших исторических романов немецкой литературы. Сравнительно скоро последуют поэтический эпос “Манас” (1926) и тот роман, что сразу принесет Дёблину мировую известность, — “Берлин Александерплац” (1929; шестисерийная экранизация Райнера Вернера Фассбиндера — 1980). А дальше будут эмиграция (с 1933 года), скитания по Франции и Америке, самоубийство сына Вольфганга, талантливого математика и участника Сопротивления во Франции в 1940 году (отец узнает об этом лишь в 1945-м), обращение в католичество (1941), новые романы: трилогия “Амазонка” (1937-1938), тетралогия “Ноябрь 1918. Немецкая революция” (1948-1950), “Гамлет, или Долгая ночь подходит к концу” (1956). Еще — возвращение на родину (1945), учреждение Майнцкой академии науки и литературы (1949), разочарование в политической и культурной жизни Германии, вторичный отъезд во Францию (1953), где Дёблин и закончит жизнь.
Для Дёблина писательство — способ размышлений о самых важных моментах человеческого бытия и прежде всего поиск веры. Поиск этот был трудным, прошел через несколько этапов; тогда, в годы написания “Гор морей и гигантов”, Дёблин, горожанин по своим привычкам и склонностям, вдруг задумался о взаимоотношениях человека и природы, об извращенности современной цивилизации.
Роман начинается с двустраничного посвящения. Дёблин посвящает свой роман силам природы (или — единой жизненной энергии). Я приведу здесь только первые и последние строки:
ЧТО ЖЕ МНЕ ДЕЛАТЬ, если хочу сказать о тебе. Я чувствую, что не вправе произнести о тебе ни слова, не вправе даже сосредоточенно о тебе подумать. Я назвал тебя “ты”, как если бы ты, подобно мне, был некоей сущностью, животным растением камнем. Но уже в этом вижу свою беспомощность и… — что любое слово тщетно. Я не осмеливаюсь подступиться к вам близко — вы, чудовищные, чудовища, несшие меня по свету и доставившие туда, где я есть какой есть. Я только игральная карта, плывущая по воде. Тогда как вы, Тысячеименные Безымянные, — те, кто поднимает меня, приводит в движение, несет на себе, искрашивает…
Что вы хотите от меня. Что я такое в вас. Я должен высказать вам, что чувствую. Ибо не знаю, долго ли еще проживу.
Я не хочу уходить из этой жизни, не попытавшись выразить свои чувства: прежде часто сопрягавшиеся с ужасом, теперь — с тихим вслушиванием и догадками.
В шестисотстраничном романе Дёблина речь идет о нескольких столетиях человеческой истории, XXIII-XXVII веках: об этнических процессах и женском движении, об усилении технической элиты и массовом бегстве из городов, об экспедиции в Исландию с целью использования ее вулканов и о растапливании льдов Гренландии, об экологической катастрофе и ее преодолении… Мы публикуем только небольшой фрагмент из начала книги[1]: фантастические картины новой мировой войны.
Дёблин всегда мыслил как визионер (и описал это в своих теоретических работах): перед его глазами вставали живые картины, они вели его, он не мог рассчитать заранее, во что выльется очередной его замысел. Ни на какие правила написания романа он не ориентировался. Скорее руководствовался музыкальным ритмом, потребностью в чередовании разных мотивов, в создании контрапункта. Поэтому так интересно всматриваться в его образы, которые никогда не бывают надуманными. И еще: в каждом из романов максимальная степень напряжения сохраняется на протяжении всего текста.
ФолькерКлотц, автор предисловия к “Горам морям и гигантам”, подчеркивает и другие особенности новаторской прозы Дёблина, дающей, по его мнению, ни с чем не сравнимый читательский опыт:
То, что здесь рассказывается — и как рассказывается, — ломает любую масштабную линейку, которую читатель находит в своей повседневности и хотел бы приложить к книге. Временная шкала его, читателя, биографии не приложима к романному действию, охватывающему много столетий. Так же и пространственный опыт отдельного человека скукоживается в сопоставлении с местом действия, объемлющим сразу несколько континентов. А поскольку то, что описывается в романе, никогда в таком виде не происходило и лишь гипотетически может произойти в каком-то очень отдаленном будущем, читатель не может применить для сравнения ни масштаб современных ему событий, ни масштаб тех событий, о которых он знает из истории.
Интерес к Альфреду Дёблину, забытому в послевоенной Германии с ее “литературой руин”[2] (хотя еще в 60-е годы Гюнтер Грасс написал статью “Мой учитель Дёблин”), начинает возрождаться в последние годы, о чем свидетельствуют и новые, комментированные издания его книг, и тот, например, факт, что крупный современный прозаик Райнхард Йиргль включил в свой последний роман “Тишина” (2009) “омаж Дёблину”: главу, представляющую собой вариацию на тему “Гор морей и гигантов”.