Фрагменты книги. Перевод Марины Киеня
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 11, 2010
Перевод Марина Киеня
Документальная проза#
Жузеп Пла
Моя страна
Фрагменты книги
Собственно говоря, все, что я до сих пор написал, так или иначе, прямо или косвенно связано с моей страной. Мне кажется, это хорошо, когда у человека есть корни. Моя космополитическая натура, которой я давно и с большим постоянством следовал и которая не имеет ничего общего с так называемым единством рода человеческого, привела меня к необходимости позаботиться о цепких глубоких корнях. Что тут поделаешь? По-моему, подобное стремление вполне естественно.
В этой книге собраны личные наблюдения, сделанные с присущей мне безыскусностью и отражающие основные особенности нашей страны: погоду, климат, кухню, развлечения (праздники), характеры. Это просто сведения — точные и конкретные — о конкретной стране. Таким образом я хочу объяснить — если в принципе возможно кому-то что-то объяснить, — из какого мы сделаны теста. Задача едва бы удалась, вознамерься я воспевать или поучать. Но я лишь предлагаю благосклонному и понимающему читателю скромные заметки, обращенные в завтрашний день, к тем, кто придет после нас и вдруг заинтересуется нашей страной. Будет их много или мало, не берусь сказать, но пусть они знают, какой была эта земля в мое время. Коль скоро будничные и, прямо скажем, совершенно обыденные наблюдения способны увеличить интерес к Каталонии, может статься, они помогут сохранить ту исконность, которую нынче оспаривают, излишне усложняют и, что греха таить, всячески избегают.
Зюйд- вест и Трамонтана
(Несколько слов о нашем климате)
Метеорологи возложили на себя довольно любопытную задачу: узнать, можно ли выявить некую закономерность в непрестанной смене погодных явлений. Вот что вознамерились совершить эти уважаемые граждане. Однако же до сих пор метеорология находится на эмпирической стадии: простое собрание огромного количества цифр и данных, частностей и наблюдений, под которое пока что не сумели подвести никакой теории. Равно как медицина, психология, наука управления и множество всевозможных псевдонаучных дисциплин, метеорология представляет собой лишь ряд смутных гипотез и ненадежных предсказаний. Вот и приходится разводить руками, пожимать плечами да слушать гадалок.
Некоторые природные явления сопровождают нас с такой неотвязной настойчивостью, что так и подмывает засучить рукава и разобраться в них раз и навсегда, втиснуть в научные рамки. Но как только мы пытаемся сделать это, тут же понимаем, что тычемся наугад, как дети, которые спрятали бубенчик и играют в “холодно-горячо”: “Горячо, горячо, не обожгись!”
Так или иначе, за последние годы метеорологи проделали большую работу: в частности, собрали множество статистических данных. И достигли кое-каких важных результатов. Благодаря эмпирической метеорологии, мы можем более-менее спокойно и уверенно передвигаться по свету. Что же до прогнозов, то здесь все зыбко и ненадежно, того и гляди возникнет что-нибудь неожиданное, непредвиденное. Впрочем, тревожные прогнозы, как правило, сбываются. Когда синоптики в определенной ситуации велят самолету или кораблю сменить курс, укрыться от непогоды, неповиновение смерти подобно. Одно из правил для сотрудников Швейцарских Авиалиний гласит: “Метеорология — это не наука о погоде, это наука благоразумия”. Замечательно сказано!
Каталония поражает и завораживает своей пестротой и географическим разнообразием, а потому метеорологам здесь есть чем заняться. Задачи их тем сложнее, чем причудливей ландшафт. Если определенные погодные тенденции наблюдаются на всей территории страны, то сомнений они ни у кого не вызывают. Но наряду с этим нельзя сбрасывать со счетов и природные явления местного характера, имеющие огромную важность. Это многообразие превращает наш климат в настоящую головоломку.
В целом же можно сказать, что Каталония подвержена воздействию двух очевидных факторов: влиянию климата европейского и климата африканского. Столкновение, противостояние этих сил происходит в совершенно конкретной области, а именно в Ампурдане. Ампурдан является любопытнейшей метеорологической лабораторией, полем непрекращающейся битвы между двумя воинствами, которые поочередно стремятся захватить страну, полностью или частично. Описывая Ампурдан, Марагаль проявил потрясающую интуицию, назвав этот прекрасный край чертогами ветров.
Я родился в Ампурдане и, обладая неисправимым любопытством, всегда интересовался ожесточенной борьбой двух типов климата за господство над территорией. В метеорологическом отношении Ампурдан — область исключительная, и мы, ее жители, обладаем врожденной чувствительностью к сменам погоды. А иначе и быть не может, поскольку кому как не нам приходится стойко выносить ее постоянные капризы. Северный ветер трамонтана сражается с юго-западным, а мы живем меж двух огней. То один ветер подует, то другой — возможно, поэтому и настроение у нас скачет так часто, и чувства так переменчивы. Особенно мы страшимся скуки и рутины и готовы на все что угодно, лишь бы не заскучать — даже если для этого придется всю жизнь бить баклуши. Жители Ампурдана — дети капризного, непостоянного, непредсказуемого климата.
В некотором смысле наш край — пограничная зона между двумя мирами. Зюйд-вест, царящий на африканских просторах, владеет югом Ампурдана. Трамонтана прилетает из Европы, ей подвластен север и, разумеется, Руссильон. Если верить статистике, то в Барселоне юго-западный ветер дует в два раза чаще, чем западный, в то время как в Кадакесе над всеми прочими ветрами господствует трамонтана. Так что с точки зрения климата земля наша поделена надвое.
Но четкой границы между владениями враждующих ветров, разумеется, нет. Совершенно никакой определенности. То рубеж проходит здесь, то там, передвигается взад-вперед. Иногда севернее Кадакеса, за мысом Креус, веет прохладой, а южнее Кадакеса задувает теплый юго-западный ветер. А бывает, граница смещается к югу, до самого мыса Норфеу, и зюйд-вест отступает к заливу Розес. То же самое может наблюдаться и в других местах, вызывая резкие смены погоды на побережье: к югу и к северу от Меды, к югу и к северу от мыса Бегур, к югу и к северу от мыса Сан-Себасьян, от мыса Са-Фелиу, от Тоссы, от устья Тордеры. Ни один ветер не желает уступать, и оба теряют силу в борьбе: “Сникают”, — говорят рыбаки. Между их владениями образуется нейтральная полоса, иногда очень узкая. Окажешься там — и видно, как на юге и на севере мчатся навстречу друг другу мощные потоки воздуха.
Что ж, и мне приходилось наблюдать на родном побережье неумолимое и настойчивое противоборство ветров, которые меряются силой. Вот один осторожно приближается: по морской глади ползет зеленоватое пятно; другой отступает: по морю движется полоса белой пены. Потом диспозиция меняется, и тот, что недавно отступал, начинает понемногу теснить соперника. Особенно заметны эти постоянные атаки и ретирады на нашем северном взморье. Сколько раз случалось нам смотреть, как южнее мыса Бегур плывет пароход в сторону Марселя, и дым из его труб, точно флюгер, показывает, что дует зюйд-вест. А навстречу ему, только севернее того же мыса, идет другой корабль, и дым его стелется над водой, подхваченный трамонтаной.
Но поскольку страна вытянута с севера на юг, у ее климата свои законы, и, повинуясь им, один из ветров вдруг бросается в наступление.
Равновесие нарушается, и победитель вторгается на чужую территорию. Бывает, что зюйд-вест, зародившийся над Гибралтарским проливом, вырывается далеко за пределы своей сферы влияния на юго-восточном побережье и устремляется к невидимой границе, проносится над Лионским заливом и стихает лишь возле устья Роны. А бывает, разойдется трамонтана, обрушится с яростью на земли, где обычно царит зюйд-вест, промчится над Балеарскими островами, долетит до берегов Северной Африки, до отвесных склонов Атласа. Настоящий разгул космических сил, мощное климатическое явление, ярко выраженное проявление власти. И власть эта может продержаться от нескольких часов до нескольких дней, повинуясь неписаным законам.
В тех краях, где дует юго-западный ветер, обычно влажно, небо там тусклое, а людей мучает головная боль и приступы тоски. В солнечную погоду воздух очень мягкий, а когда день клонится к вечеру, пейзаж окутывает дымка глубокой печали и уныния.
Там, где царит трамонтана, всегда сухо, атмосфера прозрачна и кристально чиста, пейзаж прорисован с удивительной, почти каллиграфической четкостью; жители тех краев бодры и легко возбудимы. Из-за чересчур высокой плотности воздуха и излишней резкости очертаний люди там склонны к чрезмерности во всем.
Зюйд-вест делает атмосферу вязкой, трамонтана же высушивает ее до металлического звона. Зюйд-вест подавляет, вызывает невыносимое чувство угнетенности. Трамонтана, напротив, освобождает, порождает в человеческих душах порывистость и несдержанность. Юго-западный ветер вреден для здоровья, зато северный бодрит и освежает. Юго-западный туманит звезды, северный очищает ночное небо, являя его во всем блеске.
Человек — существо, зависимое от климата. Люди, и в особенности представительницы прекрасного пола, совсем не похожи на бронзовые или мраморные изваяния, которым погода нипочем. Все мы, и мужчины, и женщины, весьма к ней чувствительны.
См. далее бумажную версию.