Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 4, 2008
Перевод Эсмира Серова
Перевод с испанского и вступление Эсмиры Серовой[1]
Аргентинский поэт, эссеист и переводчик Роберто Хуаррос(1925-1995) родился в поселке КоронелДоррего (провинция Буэнос-Айрес), в семье начальника железнодорожной станции, детство провел в Андроге. Изучал библиотековедение в университете Буэнос-Айреса и в парижской Сорбонне. 17 лет работал библиотекарем в Национальном Коллеже. 30 лет занимал должность профессора на факультете библиотековедения и документации университета Буэнос-Айреса. О личной его жизни известно очень мало. В одном интервью Хуаррос говорил: «Поэзия не выражается обстоятельствами внешними; <…> связь между поэзией и внутренней жизнью гораздо интереснее связи между поэзией и биографией. <…> Моя цель — чувствовать, что я живу той жизнью, которой должен жить».
В 1958-1965 гг. Роберто Хуаррос совместно с Марио Моралесом руководил журналом «Поэзия=Поэзия». Писал эссе (среди которых можно выделить «Поэзия и творчество (Диалоги с ГильермоБойдо[2])», «Поэзия и реальность», «Поэзия, литература и герменевтика (Беседы с Тереситой Саги[3])»), сотрудничал с множеством аргентинских и иностранных изданий. Был литературным и кинокритиком. Работал в ЮНЕСКО.
Первые свои стихи Хуаррос написал в возрасте 15-16 лет и впоследствии предпочитал не вспоминать о них. За всю свою жизнь Роберто Хуаррос опубликовал 13 книг, 14-я появилась посмертно в 1997 году. Все эти книги имеют название «Вертикальная поэзия», различаясь между собой лишь номерами: «Вертикальная поэзия» в 1958, «Вторая вертикальная поэзия» в 1963, «Третья вертикальная поэзия» в 1965, «Четвертая вертикальная поэзия» в 1969 и так далее. Пронумерованы и безымянны и стихотворения, составляющие каждую книгу.
Вертикальность в стихах Хуарроса — это термин, который можно ассоциировать с высотой и бездной. Хуаррос утверждал, что «стихотворение <…> находится в вертикальном времени. <…> Из всех движений человека есть одно, к которому мы неизбежно стремимся, которое повторяется на протяжении всей нашей жизни, пока не происходит в определенной форме: это падение. Падение включает в себя и листву дерева, и всё, что существует во вселенной. Тем не менее я ощущал также, как парадоксально происходит и обратное движение. Как если бы на дне пропасти происходил отскок, и именно тогда начинается подъем. <…> Восхождение происходит в той же поэзии, в возможности ее сформировать словами и безмолвием, той музыкой, которая позволяет нам говорить некоторые главные вещи о реальности и о себе самих».
Поэзия Роберто Хуарроса примечательна своим единством формы, тона, темы и стиля.
Хуаррос писал стихотворения исключительно короткие и концептуально концентрированные, в которых отсутствует рифма или метрическая упорядоченность. Лаконичные и строгие, аскетичные и беспристрастные, эти стихи обладают внутренним ритмом, который читатель быстро узнает как характерный. Поэзия Хуарроса обходится без географических и исторических отсылок, вербальных локализмов, эвритмии и эвфонии, сентиментальных излияний чувств, анекдотов, авторитетных голосов и априорных поэтик. Что характерно, его тексты, очищенные, симметрично структурированные, часто имеющие загадочный или парадоксальный смысл, тяготеют к утвердительной форме.
Поэзию Хуарроса вполне можно было бы классифицировать как «чистую поэзию», и неизменным остается то, что, в отличие от большинства «чистых» поэтов, аргентинца не привлекает ни вербальная музыкальность, ни эксперименты с формой как таковые. Хуаррос не стремится построить «чистую поэзию», в которой означаемое второстепенно, а самым важным является игра означающих. Напротив, одержимость Хуарроса ограничена последней основой той «внешней реальности», о которой его поэзия стремится свидетельствовать стихом как можно более ясным, языком, всецело подчиненным своему предмету, полностью превращенным в средство. Посреди политических и социальных волнений, которые переживала страна Хуарроса во второй половине ХХ века, его абсолютное молчание относительно этих тем, бесспорно, превратило его в белую ворону среди собратьев по перу в Латинской Америке.
Кажется, что в этих стихах нет говорящего; обычно это безличные высказывания: размышления либо об истинности каких-то идей, либо на абстрактные темы, или наблюдения за повседневными вещами, вдруг приобретающими неожиданные черты. Мы ни разу не встречаем в них лирического «я»; лишь иногда далекое третье лицо, коллективное «мы» или анонимное «человек» поддерживают вербальную структуру стихотворений.
Тематически стихотворения Хуарроса походят на интеллектуальное исследование, объект которого невыразимо быстротечен, это самая главная и самая туманная тема — онтологическое бытие. Следуя этим характеристикам, поэзию Хуарроса называли «философской», «метафизической», «абстрактной» и еще «мистической». (К латиноамериканским поэтам-метафизикам или поэтам-гностикам ХХ века еще относили аргентинского поэта Альберто Хирри (1918-1991).) Однако страстность этой поэзии одерживает верх над ее суровой формальной сдержанностью и проявляется как созидательная дисциплина, подталкиваемая на протяжении всей жизни этим поиском.
«…я бы перечислил авторов немецкого романтизма, Новалиса, Ницше, а также Гераклита, Рембо, Аполлинера и т.д. На меня повлияла вся литература» — так говорил сам Хуаррос об оказанных на него литературных влияниях и почти с одержимостью настаивал, что своим голосом он во многом обязан Антонио Порчиа[4]: «Антонио Порчиа оказал на меня исключительное влияние. Чтение его первой книги, случайно найденной одним моим знакомым учителем… совершенно покорило меня. Мне было интересно познакомиться с ним лично, и с тех пор между нами зародилась дружба на всю жизнь. Он был мастером языка…» Однако очевидно, что объединяет этих двух поэтов скорее личная симпатия, чем эстетические позиции. Из книги «Поэзия и творчество (Диалоги с ГильермоБойдо)» заметно, как сам Хуаррос презирает всякое литературное родство. Поэзию Хуарроса можно назвать «поэзией мысли», и с этой точки зрения она может ассоциироваться с поэзией его соотечественника МаседониоФернандеса (1874-1952), одного из лидеров ультраизма[5] в Ла-Плате 20-х годов, который считается первым аргентинским поэтом-метафизиком, литературным наставником Х.-Л.Борхеса. Творчество Фернандеса повлияло на целое поколение интеллигенции, в том числе на ХулиоКортасара. В теоретических заметках Хуарроса заметно его родство с креационизмом чилийского поэта ВисентеУидобро и, через последнего, с символизмом Стефана Малларме. Поэзия Хуарроса моментами не чужда философии Мартина Хайдеггера.
***
Тишина, живущая в двух словах,
не та же самая, что окутывает голову падающего человека,
и не та же, что запечатлевает присутствие дерева,
когда гаснет вечерний пожар ветра.
Так же, как каждый голос имеет свой тембр и высоту,
у каждой тишины есть свой регистр и своя глубина.
Молчание одного человека отличается от молчания другого,
и не произносить одно имя не то же самое, что не произносить другое.
Существует алфавит тишины,
но мы не научились его расшифровывать.
Тем не менее книга тишины — единственно долговечная,
возможно, долговечнее своего читателя.
(Далее см. бумажную версию)