Роман. Вступление Т. Чугуновой
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 4, 2007
Стефан Карьер[1]
Стефан Карьер, в 2004 году тридцатилетний начинающий писатель, избежал эпатажности, свойственной дебютантам, да и тему для своего первого романа выбрал старую как мир — искусство и материальная выгода. Можно предположить, что обратиться к этому конфликту его побудили обстоятельства собственной жизни: сейчас он издатель, а прежде в течение десяти лет работал арт-директором мультимедийной компании, и о противостоянии во взглядах на искусство знает не понаслышке.
Что же это за вечный конфликт? Между стремлением творческой личности возвысить публику до подлинно прекрасного в искусстве, с одной стороны, и желанием подстроиться под жаждущую зрелищ толпу ради успеха и прибыли, с другой; между приверженностью традициям и тягой к новым технологиям, а еще между желанием творца затронуть самые тонкие струны человеческой души и тенденцией к подмене живого и подлинного бездушными автоматами. Труппа цирка шапито, о которой идет речь в романе — модель живого социума. «Не исключено, что вы сами в данную минуту вовлечены в нечто подобное», — обращается Карьер в прологе романа к читателю, справедливо полагая, что многим людям приходилось или сейчас приходится не только размышлять об этом, но и делать выбор. Более того, конфликт, подобный тому, что разыгрывается в цирковой труппе, возможен и на глобальном уровне — этническом, межгосударственном…
Сама форма произведения — притча с мотивами городской сказки — уже настраивает читателя на вневременной лад. За внешней безыскусностью и простотой — глубокое раздумье о жизни, щемящая правда о хрупкости главных человеческих ценностей, о позиции и месте художника в мире «инновационных проектов».
Если искать корни сказовой интонации романа, то возрос он на национальной почве, впитав в себя то, что было заложено французскими просветителями с их философскими притчами. Однако сильно влияние и английских утопистов, и Джорджа Оруэлла, Джеймса Элроя, и других.
Одна из ключевых сцен в романе, особо отмеченная французской критикой, — поединок маэстро Жоана и маэстро Жерома, в котором побеждает не тот, кто обращается к людям с человеческим посланием, а тот, кто дает им зрелище. Пресловутое «Panemetcircenses» («Хлеба и зрелищ»), впервые прозвучавшее в тираде Ювенала, направленной против «выродившегося племени детей Рима»[2], поистине вечно. Цезари не позволяли народу ни голодать, ни скучать, и не было числа гладиаторским боям, театральным постановкам, конным состязаниям, цирковым представлениям… Не оттого ли Стефан Карьер облек свои раздумья о современной действительности именно в форму рассказа о раздоре, возникшем в небольшом шапито — жалком подобии CircusMaximus?..
В 2006 году у Стефана Карьера вышел второй роман, «Как герои без войны», — и стало ясно: молодой писатель продолжает в тональности, заданной первым.