Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 9, 2006
«ИЛ». Вашу профессиональную деятельность можно назвать «посредничеством между двумя литературами — французской и русской». Расскажите, пожалуйста, о том, что входит в сферу ваших деловых интересов.
Анастасия Лестер. Мне бы не хотелось определять то, чем я занимаюсь в издательской области, как посредническую деятельность, поскольку, как мне кажется, у этого словосочетания есть какой-то малоприятный привкус примитивной наживы и паразитизма. А я не хочу быть грибом на теле литератур и жить в биологическом мире Дарвина, предпочитаю физику и Ньютона и стараюсь быть приемником и проводником информации ввиде книг между французскими и российскими мирами.
Алгоритм моей работы таков: от французских издателей, интересы которых я представляю на российском рынке — а их не меньше 50! — я получаю программы предстоящих публикаций, примерно раз в три месяца. Затем, совместно с французскими менеджерами по правам, веду кропотливую аналитическую работу по отбору тех названий, которые я буду рекомендовать российским издателям. На этом этапе от меня требуется помимо интуиции и начитанности все мое знание российского книжного рынка: понимание интересов и приоритетов наших издателей и осознание потребностей читателей. При этом я должна учитывать пожелания и французской стороны. Словом, миссия невыполнимая — или почти. Для того, чтобы соединить все элементы и синтезировать их в единое целое, то есть в каталог новинок французского рынка, я только и делаю что читаю, обсуждаю прочитанное, анализирую тенденции и пытаюсь спрогнозировать, вызовет ли данная книга интерес у российских издателей и читателей или канет в Лету. Думаю, что не ошибусь, если предположу, что все профессионалы, причастные к издательскому миру, занимаются тем, что строят гипотезы и смотрят в будущее, но живут настоящим. Ситуация на книжном рынке меняется очень быстро, реагировать на эти изменения надо моментально, а то проворонишь шанс запустить нового автора или продать малоизвестный роман. Ведь коммерческий успех необходим и самим издателям, и их авторам, и праводержателям, и… агентам. Этот успех зависит не только от качества текста, но и от усилий всех, кто над ним работает: французского издателя-владельца прав, агента, переводчика, русского редактора-составителя серий, корректора, пиарщика. Успех надо выстраивать продуманно, иначе это мыльная пена. Я не гарантирую успех представляемых мною книг, но показываю, что он возможен. Когда я составляю каталог новинок и помещаю в него краткие рецензии на каждое название, я стараюсь дать максимум информации, чтобы показать потенциал книги: и интеллектуальный, и коммерческий. Эту обойму информации я передаю российским издателям два раза в год на книжных салонах во Франкфурте и в Лондоне. В каждом каталоге примерно 150-160 названий, то есть в год на российских издателей обрушивается только от одного моего агентства цунами из 300-400 новых французских книг. Подобное стихийное бедствие переживается долго. Я отправляю интересующие наших издателей книги частями, периодически посылаю информацию о рейтингах продаж и прессу, а им приходится это переваривать вместе с редакторами и рецензентами, которых, кстати, непросто найти. Когда доходит дело до приобретения прав на перевод и издания на русском языке конкретного произведения, начинается игра, то есть переговоры. Правила этой игры я должна знать назубок, поскольку обсуждение условий будущего издания и составление контракта входят в мои обязанности агента, равно как и последующий контроль за проплатой прав, соблюдением графика публикаций, отчетами по продажам и т.д. Таким образом, я несу ответственность перед праводержателями за жизнь книги после ее перевода на русский язык и выхода в свет.
«ИЛ». С чего и как вы начинали?
А. Л. Навязчивая идея передавать информацию преследует меня всю мою профессиональную жизнь. По образованию я журналист, и мне довелось работать и в газетах, и на радио в информационных программах. До сих пор я пишу время от времени для «Книжного обозрения». Кроме того, я преподаю в Университете восточных языков и цивилизаций в Париже. Это тоже для меня способ передачи информации, которой я владею. Так что моя деятельность литературного агента вполне вписывается в логику развития различных форм, которые принимает преследующее меня наваждение: чтобы жить и профессионально развиваться и развивать бизнес, в частности книжный, необходимо обмениваться информацией. У этого информационного потока по определению нет начала и конца, хотя, конечно, формально можно считать, что я влилась в него с моим книжным ресурсом в конце 1998 — начале 1999 года, когда заключила мои первые два контракта: по уступке прав на перевод романа Ирины Полянской «Прохождение тени» на французский язык (издательство «Акт сюд») и на перевод на русский язык книги Жоэля Нормана «Французская кухня пяти президентов»[1] (Издательство Независимая газета). Начинала я с малого, как и те российские издатели, которые решили активно заняться французской литературой. В моем активе было около 20 книг разнообразных жанров и направлений. Это был период проб и продвижения вслепую. В конце 90-х современная французская литература в переводах была представлена слабо. Литературоведы, филологи, переводчики и просто франкофилы отслеживали новинки, но широкой публике имена из французского мейнстрима — Бегбедера, Уэльбека, Гавальда, Синуэ, Киньяра, Бордажа, Гунцига, Вербера, да даже Модиано и Леклезио — ни о чем не говорили. Слава богу, что «Текст», «Иностранка» и еще несколько издательств публиковали в числе прочего и переводы с французского, и слава богу, что существовала и существует «Программа Пушкин», финансирующая большое количество французских проектов. Так что переводы были, но, боюсь, ниши на массовом рынке они не занимали. Она пустовала. Коммерческий интерес к ней (интеллектуальный был всегда!) появился в начале 2000 года. Ко мне стали обращаться за информацией о состоянии французского рынка, о новинках и рейтингах продаж, и запустился механизм для приема, обработки и передачи информации, который пришлось крутить мне, поскольку я оказалась в нужный момент в нужном месте и осознала это. В какой-то степени я литературный агент поневоле.
«ИЛ». С какими французскими издательствами (агентствами, авторами) вы работаете?
А. Л. Я представляю по меньшей мере 50 французских издательств и их авторов в России. Сделаю оговорку для объяснения некоей французской специфики. То, чем занимаюсь я, во Франции принято называть представительской агентской деятельностью в пользу прежде всего издательств, а не авторов. Звучит непонятно, но можно объяснить и по-другому. В англосаксонской практике принято иметь дело с агентами, представляющими напрямую интересы авторов, с которыми агент заключает представительский договор. Во Франции к таким агентам относятся с опаской, поскольку традиционно французские авторы доверяют представление своих интересов и мировых прав на свои произведения не агенту, а своему французскому издателю. Именно французский издатель, имея в подчинении отдел прав и переводов, занимается продвижением автора и его произведений по всему миру. И агент, как я, помогает ему в этом. Таким образом, я работаю с издателями и их авторами, а не просто с авторами, с которыми зачастую у меня нет личных контактов.
«ИЛ». С кем вы сотрудничаете в России? Какие издательства интересуются французской литературой?
А. Л. Начало моей агентской деятельности относится к 1999 году, то есть к тому времени, когда российское книгоиздание стало выходить из периода постперестроечного хаоса и начало трансформироваться в нынешний российский издательский бизнес. Поначалу интерес к новинкам последних десяти лет высказывали два типа издательств. С одной стороны, крупные: «АСТ», «Эксмо», «Рипол-классик», которые хотели пополнить свои серии переводной литературы, разнообразить ассортимент и завоевать еще одну позицию на рынке. С другой стороны, небольшие издательства качественной книги, с интересом следившие за современной французской литературой: «Иностранка», «Текст» и «НЛО». В общей сложности — всего с десяток российских издательств.
За последние два года этот список пополнился: в него вошли крупные издательства Санкт-Петербурга — «Амфора», «Азбука», «Симпозиум», «Питер», и московские — «София», «Слово». В поле моей деятельности появились многие небольшие издательства, начавшие покупать права на издание французских книг, — «Независимая Газета», «Омега», «Б.С.Г.-ПРЕСС», «Ультра. Культура», «Вита Нова». А также возникли новые издательства, которые положили в основу своей издательской программы именно перевод с французского — издательство «Флюид / FreeFly» и его французская линия. Кроме того, стали проявлять активность издательства из провинции. Ко мне стали обращаться, например, «У-Фактория» (Екатеринбург) и «Деком» (Нижний Новгород). А также издательства, прежде занимавшиеся по большей части изданием книг по разным направлениям гуманитарных знаний — «Прогресс-Традиция», «Росспэн», «Ладомир», «Праксис», «Аксиома», «Логос».
«ИЛ». С кем предпочитаете не иметь дела?
А. Л. С теми, кто пытается нечестно перекупить проекты, кто не выполняет финансовые условия контрактов, кто делает плохие переводы. Личные симпатии и антипатии я оставляю за бортом.
«ИЛ». Какие качества вы считаете главными вдеятельности литературного агента?
А. Л.Прелесть моей работы в том, что я общаюсь с людьми, увлеченными своим делом, умными, смекалистыми, насмешливыми и работающими в тяжелыхусловиях российского бизнеса. С ними страшно интересно и сложно, поэтому нужно быть дипломатичной, пунктуальной, быстро и четко работать и, главное, слушать и анализировать сказанное другими, чтобы предложить им те книги, которые они хотят. Да, и еще последнее — чувство юмора. Оно просто необходимо, чтобы сохранять здоровую дистанцию с профессиональным миром, чтобы он не проглотил меня целиком.
«ИЛ». Влияют ли на вашу работу личные вкусы и пристрастия?
А. Л. Стараюсь, чтобы они не влияли на выбор произведений, которые я представляю. Но избежать проявления моего личного вкуса очень сложно, а иногда и не нужно, поскольку меня часто спрашивают, что именно лично я думаю о той или иной книге.
«ИЛ». Насколько нам известно, вы занимаетесь также и художественным переводом. Какие произведения современных французскихписателей вам хотелось бы перевести на русский?
А. Л. Многие произведения, которые я хотела бы перевести, уже переведены! Ведь начиная с 1999 года через мои руки проходит 120-130 контрактов в год. Интересны для перевода романы Пажа, Шмитта, Туссена, Фенкиноса, но они уже переведены. Мне было бы страшно интересно перевести Шевийяра, Вейля, Н’Диай и некоторых других писателей, чьи произведения публикует издательство «Минюи». Из нехудожественной литературы я выбрала бы Кристиана Жака и его книги по египетской и римской истории.