Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 2, 2004
ИТАЛИЯ
ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ ДЛЯ НАЧИНАЮЩИХ
Как написать хорошую книгу? Рецептов, конечно, можно придумать множество, однако тем, кто вступает в литературу, желательно придерживаться хотя бы десяти основных правил. Так считают К. Фруттеро и Дж. Лучентини, авторы книги “Орудия труда”, недавно опубликованной издательством “Эйнауди”.
Понятно, что у новичка обычно возникает масса трудностей. Так, если начинающему актеру мешают руки — он не знает, куда их деть, то начинающему литератору мешает местоимение “я”: оно отягощает и засоряет текст. Пишите “мы” или используйте другие личные местоимения, советуют авторы, ибо полифония придает повествованию большую объективность и ироничность.
Но так ли важна ирония? Да, утверждают Фруттеро и Лучентини, поскольку язык шуток — это прекрасный способ поговорить о серьезных предметах. Другой важный момент, на который следует обратить внимание, — это диалоги. Речь персонажей должна звучать естественно и непринужденно. Разумеется, герои произведений общаются не в вакууме, и одна из главных задач сочинителя — придумать мир, в котором они обитают. По сути, всякий роман и есть сотворение такого мира.
Вообще, самим названием книги авторы хотели напомнить, что сочинительство — труд, и труд отнюдь не легкий, поэтому новичкам лучше сразу расстаться с амбициями и не рассчитывать не быстрый успех, ибо истинный писатель никогда не станет унижаться перед публикой и потакать ей, превращаясь в литературного хамелеона.
Другое качество, необходимое литераторам, — это любознательность, причем если интерес к окружающему миру обычного человека можно сравнить с целомудренной любовью, то любознательность сочинителя — особого рода: она должна превращать его в эрудита. Знать фильмографию Ж. Ренуара и знаменитые кафе на Монпарнасе, разбираться в гравюрах XVIII века и читать античных авторов в подлиннике — для литературной работы это может оказаться важным подспорьем. Однако, познавая мир, надо сохранять скепсис, поскольку излишняя восторженность заводит в тупик.
И наконец, писать желательно вдвоем. Тогда литературное занятие становится развлечением. Развлекая себя, соавторы, наверняка, развлекут и читателей. Эту десятую заповедь можно назвать “альфой и омегой” всего изложенного в этом “учебнике писательского ремесла”.
ЛЮКСЕМБУРГ
Неизвестная классика
“Трагедии Эсхила, Софокла и Еврипида оказали на европейскую культуру огромное влияние. И если бы вместо “Медеи”, “Электры” и “Царя Эдипа” до нас дошли другие произведения древнегреческих авторов, возможно, западная мысль и наши представления о человеке были бы иными”, — так считает немецкий режиссер Хансгюнтер Хайме, постановщик спектакля “Осколки”, идущего на сцене Национального люксембургского театра. “Осколки” примечательны тем, что в них соединены семь трагедий Еврипида, дошедших до нас только во фрагментах: “Критянки”, “Тесей”, “Беллерофонт”, “Сфенебей”, “Эрехфей”, “Фаэтон” и “Гипсипил”. На мысль сделать такую постановку режиссера натолкнула книга, подготовленная немецким филологом Рихардом Каннихтом. “В моем распоряжении оказались тексты, которые в большинстве своем никогда ранее не публиковались, а некоторые были обнаружены лишь в последние годы. Из этих текстов мы с драматургом Хансом-Дитрихом Шмидтом отобрали: реплики хора, диалоги, отдельные фразы”.
Хайме перенес действие пьесы в кафе, где собираются бывшие военнопленные Второй мировой войны. Все роли исполняют семеро актеров — они же составляют хор, поющий a cappella.
Почти одновременно в Люксембурге прошла премьера спектакля, сделанного по мотивам пьес Эсхила, полные тексты которых также утеряны. В своей работе греческий режиссер Теодорос Терзопулос использовал уцелевшие отрывки из “Прометея освобожденного”, “Филоктета”, “Ниобеи”, “Иксиона”, “Европы” и других трагедий, в каждой из которых действуют герои, преступившие грань дозволенного и за это наказанные богами. Спектакль носит название “Эпигоны”. Это аллюзия на трагедию Эсхила “Семеро против Фив” о фиванском царе Этикле, который должен выйти на поединок с родным братом, приведшим к стенам его города чужеземное войско.
Теодорос Терзопулос, основавший в 1985 году в Афинах театр “Аттис”, нашел совершенно новый подход к постановке античных трагедий, его режиссерский опыт изучается сейчас в тридцати университетах мира. Как и Хансгюнтер Хайме, Терзопулос использует современный антураж, стремясь приблизить классическую трагедию к дню сегодняшнему, придать ей большую злободневность.
Действие “Эпигонов” происходит в Греции в 1944 году. Главные персонажи — политические заключенные, попавшие в плен во время гражданской войны. Ключевую роль в спектакле играют монологи, которые произносят персонажи, рассказывающие свою историю и обвиняющие богов в своих несчастьях.
Польша
Литературная карта вин
“В вине есть свет и истина, здоровье и кровь” — так начинается книга Эугениуша Кабатца “Vinum sacrum et profanum” (“Вино священное и мирское”), выпущенная варшавским издательством “Искры”.
Эугениуш Кабатц известен в Польше как прозаик, эссеист и переводчик итальянской, русской и белорусской литературы, автор рассказов для молодежи, а также литературных очерков и биографий. Хотя на этот раз он коснулся непривычной для себя темы, его исследование стало очевидной удачей в жанре “виноведения”, столь популярном сейчас в мире. Книга состоит из трех разделов: “Вино в культуре”, “Вино в природе” и “Вино на нашем столе”. Рассказывая об истории виноделия и разных сортах вина, автор приводит примеры из многочисленных источников, начиная от Нового Завета и Песни Песней и заканчивая произведениями Рабле, Марциала, Кохановского и Ивашкевича. Издание богато иллюстрировано репродукциями картин Караваджо, Рубенса, Брейгеля, Ван Гога и других знаменитых художников.
Наилл.: Обложкакниги “Vinum sacrum et profanum”
ФРАНЦИЯ
ВИВАТ, ВЕРСАЛЬ!
Версаль, 6 октября 1789 года. Садясь в карету, чтобы отправиться в Париж, Людовик XVI сказал на прощание безутешному месье Делатуру Дюпену: “Оставляю вас за хозяина. Позаботьтесь о бедном Версале. Сохраните его”.
Как ни парадоксально это звучит, но наибольшая угроза знаменитому шедевру архитектуры исходила от самого Людовика XVI. Едва взойдя на трон, он задумал практически полностью перестроить королевскую резиденцию. К счастью, на “модернизацию” сначала не хватило средств, а затем грянула революция…
10 июня 1793 года Конвент принял указ об организации аукционов, на которых было выставлено имущество, находящееся на территории резиденции, которая утратила, с точки зрения революционных властей, свою историческую значимость. Распродажа сокровищ началась 15 августа и продолжалась почти год. Однако нашлись люди, которые сумели оказать противодействие этому варварскому замыслу. Всем тем, кому нынешние поколения обязаны сохранением Версаля, исследователь Франк Ферран посвятил книгу “Они спасли Версаль. Хроника событий с 1789 года до наших дней” (издательство “Перрэн”).
Самым предприимчивым спасателем оказался Антуан Ришар, старый садовник Марии Антуанетты, самым эффективным — министр внутренних дел Бензеш, который в 1796 году открыл в замке музей и школу и тем самым уберег дворец от дальнейшего разрушения. Защитники Версаля не дрогнули и тогда, когда Директория разрешила торговать в королевском саду прохладительными напитками и давать публичные балы во дворце Трианон. Малый замок Марии Антуанетты был превращен в гостиницу, и англичане отчаянно торговались с русскими за право переночевать в королевских покоях. Несколько участков земли было продано.
После прихода к власти Наполеона Версаль опять вернулся под императорскую корону. Однако Наполеон его невзлюбил, находя архитектуру XVII и XVIII веков чересчур пышной. “Надо было давно покончить с этим грехом Людовика XIV, за который мне теперь приходится расплачиваться”, — заявил он. Впрочем, во времена его правления Версаль содержался в образцовом порядке, были даже проведены реставрационные работы и отремонтированы здания, пострадавшие в ходе революции. Луи Филипп отдал замок под музей, в котором предполагалось собрать реликвии, “составляющие славу Франции” и являющиеся ее национальным достоянием. В очередной раз тучи над Версалем нависли в период Второй империи. Но и тогда нашелся спаситель — Пьер де Нольяк. О своей деятельности он рассказал в книге “Возрождение Версаля. Воспоминания хранителя музея. 1887-1920 годы”.
В годы Первой мировой войны Версаль вновь пришел в запустение. Необходимо было срочно изыскать средства на ремонт дворца. На призыв министра Леона Берара откликнулся Джон Рокфеллер, который и предоставил необходимую финансовую помощь. В не менее тяжелом положении Версаль оказался и после окончания Второй мировой войны.
Дабы предотвратить катастрофу, хранитель музея Шарль Моришо-Бопре и архитектор Андре Жапи организовали кампанию по спасению шедевра зодчества, которую поддержали средства массовой информации, а также политики и писатели. Общими усилиями Версаль вновь обрел свой блеск и величие.
ФРАНЦИЯ-ИТАЛИЯ
ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА АРТЮРА РЕМБО
Артюра Рембо принято считать воплощением независимости и бунтарства, отказа от всех и всяческих условностей. Любопытно, что при этом он имел собственную визитную карточку — символ респектабельности и буржуазного благополучия. По свидетельству друга детства Рембо и его первого биографа Эрнеста Делайе, визитные карточки, отпечатанные в Штутгарте, понадобились поэту для того, чтобы выглядеть более солидно в глазах некоего зажиточного семейства, которое искало учителя французского и английского языков для своих детей.
На карточке, помимо имени обладателя, значится также итальянский адрес Рембо, выведенный рукой самого поэта: Милан, пьяцца дель Дуомо, дом 39, третий этаж. Сейчас здания уже не существует. По воспоминаниям Делайе, на пьяцце дель Дуомо обитала некая загадочная вдова, давшая поэту приют. Имя таинственной благодетельницы попытался установить итальянский исследователь Пьеро Бораджина, который после долгих архивных разысканий посвятил этой теме целую статью. Однако его открытия вызвали такую бурю страстей, что Пьеро Бораджина вскоре пожалел о том, что решился выяснить подноготную взаимоотношений знаменитого поэта с загадочной незнакомкой. Ведь даже после того, как все элементы мозаики, казалось бы, встали на место, у специалистов все равно остались сомнения: а вдруг визитная карточка Рембо с его миланским адресом всего лишь поздняя мистификация?
Подп. к ил.: Визитная карточка Артюра Рембо с миланским адресом.
По материалам газет “Паис” [Испания], “Интернэшнл геральд трибюн” [США], еженедельников “Фигаро литтерер” [Франция], еженедельника “Стампа-туттолибри” [Италия].