(Роман. Перевод с немецкого Г. Косарик)
Замечательный роман Мартина Сутера – о том, что даже в беспамятной стране запоминается все
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 9, 1998
Мартин Сутер
Small World*
Роман
Перевод с немецкого Г. КОСАРИК
Посвящается отцу
1
Когда Конрад Ланг вернулся, пламенем было объято все, кроме дров в камине.
На Корфу он жил примерно в сорока километрах к северу от Керкиры на вилле Кохов, которая представляла собой комплекс построек, уступами сбегавший к песчаной бухте. На ее крошечный пляж попасть можно было только с моря или по канатной дороге сверху.
Если говорить точнее, Конрад Ланг жил не на самой вилле, а в сторожке привратника — сырой и холодной каменной пристройке в тени пиниевой рощи, растущей по бокам дороги на подъезде к вилле. Конрад жил не на правах гостя — он исполнял здесь обязанности управляющего. За пропитание, жилье и пересылаемую ему время от времени определенную сумму он должен был следить, чтобы вилла по первому требованию готова была принять членов семьи и их гостей, и платил жалованье прислуге и по счетам рабочим, круглый год поддерживавшим виллу в хорошем состоянии — соль и влага доставляли им много хлопот.
Заботы о маслинах, миндале, инжире, апельсиновых деревьях, а также небольшой отаре овец лежали на арендаторе.
В зимние холодные месяцы, когда лил дождь и штормило, Конраду практически делать было нечего, разве что съездить разок в день в Кассиопи, чтобы встретиться там со своими дружками по несчастью, торчавшими зимой, как и он, на острове: старым англичанином — торговцем антиквариатом, немкой — владелицей слегка утратившего свой былой шик бутика, пожилым художником из Австрии и западношвейцарской парой, так же, как и он, приглядывавшей за чьей-то виллой. Они болтали, сидя в одном из тех немногих ресторанчиков, что не закрылись с окончанием сезона, и попивали винцо, забывая порой меру.
Остаток дня уходил на то, чтобы спастись от сырости и холода, пронизывающих до мозга костей. Вилла Кохов, как и многие другие летние дома на Корфу, мало была приспособлена к зиме. В домике привратника даже камина не имелось, только два электрообогревателя, но он не мог их включить одновременно — пробки вышибало.
Поэтому случалось так, что в особенно холодные дни или ночи он перебирался в гостиную одного из нижних ярусов дома. Ему нравилось стоять перед огромным окном, он ощущал себя капитаном на командном мостике роскошного лайнера: под ним — бирюзово-голубой бассейн, перед глазами — ничего, кроме безмятежной глади моря. А за спиной уютное тепло камина и исправно работающий телефон. В домике для привратника обитала раньше прислуга из нижнего яруса, и все телефонные разговоры можно было переводить оттуда сюда, как бы находясь на своем месте: вилла с ее каскадом террас и спален оставалась для Конрада табу по распоряжению Эльвиры Зенн.
(Продолжение — в бумажной версии)
“
Замечательный роман Мартина Сутера – о том, что даже в беспамятной стране запоминается все. И дело только за тем, как это все из памяти выудить.Мартин Сутер, сценарист и репортер, заставляет своего героя Конрада Ланга переболеть болезнью Альцгеймера. День ото дня болезнь съедает память героя, но, стирая верхние ее слои, она открывает ему нижние, куда при нормальном ходе существования человек никогда не заглядывает. Герой вспоминает массу подробностей, знать о которых совершенно невыгодно его покровителям-миллионерам. Напряжение само собой нарастает: Сутер подает свой роман как самую изысканную беллетристику, в разумных пропорциях разбавленную мыльными пузырями, где мамаша пытается угробить своего сына, угобив прежде своего мужа. Диалоги и динамика кадров постоянно напоминают о призвании автора, но оторваться от чтения – факт! – невозможно”. (Глеб Шульпяков, “Ex libris НГ”, 15.10.98)