Опубликовано в журнале Иерусалимский журнал, номер 70, 2024
Игорь, Игорь, Игорь.
Скорбная весть ворвалась стремительно.
Подписывая книги друзьям,
он сокращал фамилию до двух букв.
Бя.
Теперь, когда его нет,
это сокращение выглядит страшно символическим.
Если от поэта
останутся хотя бы две буквы,
он все равно останется поэтом.
Мы мало говорили, больше переглядывались.
Говорить, собственно, не о чем, и так все понятно.
Да – да, нет – нет. А прочее от лукавого.
У него был удивительный взгляд.
Проникновенный, всевидящий.
И в то же время настолько застенчивый,
что, казалось, он просит прощения.
За то, что видит нечто такое,
что виделось только ему.
Без таких видений
никакой поэзии быть не может.
А в наши дни никакой поэзии
не может быть в принципе.
Политика, технологии, интернет, шоу-бизнес –
все, буквально все против нее.
Но поэзия, несмотря ни на что, есть!
Почему она не умирает,
каким образом выживает –
тайна сия велика.
Бяльский остро чувствовал
тайну букв,
тайну слова,
тайну языка,
тайну поэзии.
Он всегда был внутри поэзии,
как певец – внутри своего голоса.
Страшное слово был.
до края дошли до предела
и дальше пошли за предел
и всякая тьма отлетела
и всякий огонь поредел[*]
Мы все говорим метафорами.
Иначе ничего нельзя сказать.
Вообще ничего.
Как поэт,
Игорь Бяльский
катастрофически недооценен.
Но он – не только поэт.
Практически на голом энтузиазме
поднять такой журнал – это подвиг.
Мы не должны бояться этого слова.
Ибо воистину так!
Поэзия всегда и везде
существует на птичьих правах.
И в России, и в Америке,
и на Земле Обетованной.
Невидимое родство поэтов с птицами
вдруг обнаруживает себя в слове.
Где птица, там и клетка.
Золотая, не золотая – кому какая достанется.
Мы не сами выбираем себе клетки.
И главная из них – время.
Невидимая и неотвратимая –
всем клеткам клетка.
Мы остаемся в своем времени,
а приходит другое.
Физика непреодолима.
Но мы-то, слава Богу, не физики!
Мы – поэты!
Да, мы существуем на птичьих правах,
но законы природы нам не указ!
У нас свои законы – законы поэзии.
Мой дорогой Бя!
Мы обязательно еще встретимся.
Мы еще посидим на пире,
смакуя любимые строки.
Мы продолжим
наш неоконченный разговор.
* * *
Памяти Игоря Бяльского
Вот гуляем мы по нашей вечности.
По ее безумной быстротечности.
По ее слепящей беспросветности.
По ее кричащей безответности.
Вот гуляем мы, куда ни попадя.
Вот слова свои бросаем походя.
Вот они летят листвой опавшею,
золотом горя над жизнью нашею.
Завтра ничего уже не сбудется.
Послезавтра все уже забудется.
И другие годы быстротечные
полетят сквозь наши веки вечные.
И когда душа с душой прощается,
только слово, друг мой, возвращается.
Только слово, друг мой, только слово
на круги свои вернется снова.
[*] Из стихотворения И. Бяльского «до края дошли до предела…» (прим. ред.)