Стихи
Опубликовано в журнале Иерусалимский журнал, номер 26, 2008
* * *
В саду было и тихо и тепло,
Тянуло резедой, гелиотропом
От клумб, какие не успели отцвести,
Супруга доктора, красивая зело,
На вид всего лет двадцати пяти,
Оборки, складки, рюши, бигуди,
Была увлечена японским гороскопом.
Ее стрелец, Абогин, тоже врач,
Которого считали мизантропом,
Хотя на деле тёртый был калач,
Нередко жаловал небезответный дом.
Любитель Чехова, животных и растений
Держал под мышкою восьмой или девятый синий том
Советского собранья сочинений.
* * *
В многотомном собранье десятков российских имён –
Боркин, Шабельский, Лебедев, Львов
(том 12-ый, пьеса “Иванов”),
Был Абогин, Кирилов, но не встречался Баранов,
Мы же были знакомы и гнали в Москве самогон.
Поздно вечером стол накрывала сестра.
Про неё почему-то всегда говорили “сестрица”
В нашем доме у леса с нелепым названием Битца,
Из которого слышались вопли и музыка возле костра.
Свет костра был мигающим круглым пятном,
И деревьев касалось большое ночное светило,
И оно на земное слегка походило
Лишь в одном.
* * *
Про то ли рассказать, как жили у реки,
Минуты две от дома до причала,
Где катер приставал, теченью вопреки,
Или про то, когда
Сестрица нас на волю собирала,
Казалось, навсегда.
В сей день на улице шёл сильный дождь
И мокрое такси стояло у подъезда,
Похожее на перламутровый и перочинный нож,
И трепетал плакат 27-го съезда.
* * *
От станции ли Сергиев Посад,
Спасаясь дождика, закутаны в брезенте,
Добрались до, как люди говорят,
Согласно общепринятой легенде,
Где жили три сестры и был вишневый сад.
Там исполняли тщательный обряд –
Обедать накрывали на веранде,
Молочный суп, говядину, салат
И прочее вносили по команде.
При том и набирались от души
И, завершая кружечкою чаю,
Интересовались:
– По случаю,
Ты не из этих будешь? Подскажи.
* * *
От усталости сами смыкались глаза,
Но совсем не спалось, и часы куковали напрасно,
Под окном раздались голоса,
Кто-то спрашивал громко, другой отвечал,
За решёткой ограды тотчас осветилась река,
И паром, и причал,
В тихом воздухе лес, заливные луга,
Озарённые солнцем, и было прекрасно.
* * *
По-прежнему держалось лето.
У старых городских ворот
Вблизи муниципалитета
Стоял, наладив аппарат
На вид фотогеничных зданий
И не отбрасывая тени.
Лишь на земле, у самых ног,
Лежал несолнечный кружок.
* * *
В Суккот сызвеку строят шалаши,
А городские – больше на балконах.
Шоссе не содержало ни души,
Песок да камушки, да кустики на склонах,
Вело и привело, рассудку вопреки,
Где травы вольные и ноги промокали.
Когда часу в одиннадцатом стали
Садиться в экипажи, из сукки
Явился озабоченный Баранов.
Он вглядывался в сторону реки,
Держа свечу в серебряном шандале.
Надежда Фёдоровна и Ачмианов
Бежали наперегонки
И хохотали.
* * *
Сестрица кланяется. Дочитав письмо,
На этот раз короткое весьма,
Скользнул по зеркалу, себя не узнавая,
И вышел на балкон.
Сограждане, флажками помавая,
Торчали из распахнутых окон.
Напротив места, где стоял Баранов,
Араб сопровождал баранов,
Бредущих в Анатот,
Где некогда живал земляк наш Ирмеягу,
А нынче слышался летающий по кругу
Армейский вертолёт.
* * *
Вот всё, что пребывало на столе:
Растение в бутылке из-под виски,
Раскрытый календарь на феврале,
Бумажки, наклонился и прочёл
Кудрявое заглавие “Записки”,
И пузырёк по-русски “Валидол”.
Потом всё вынесли и вымели, а что
Невыносимое – изнанки фотографий,
Следы чернил и кофе –
Оборотилися в ничто.
ЗАПИСКИ БАРАНОВА
Кусты немногими цветами
Не оживляли старый двор.
Все, что я помню до сих пор –
Кусты с немногими цветами,
Помойка, крашеный забор,
Дрова, сортир, судите сами –
Кусты немногими цветами
Не оживляли старый двор…
Кружились листья и смеркалось,
Была осенняя пора.
Когда я вышел со двора,
Кружились листья и смеркалось.
На Божедомке у Петра
И Павла служба начиналась.
Кружились листья и смеркалось,
Была осенняя пора…
Я покидал свою берлогу
Без друга и поводыря,
Один, короче говоря,
Я покидал свою берлогу.
Наискосок через дорогу
Струился свет от фонаря.
Я покидал свою берлогу
Без друга и поводыря…
Я шёл, куда и сам не знаю,
Или куда глаза глядят.
До горла застегнув бушлат,
Я шёл, куда и сам не знаю.
И подошёл вагон трамвая.
От остановки Комбинат
Он шёл, куда и сам не знаю,
Или куда глаза глядят…