Стихи
Опубликовано в журнале Иерусалимский журнал, номер 23, 2006
1.
В самом начале лета
ясно, что скоро это
кончится. Нет вопроса.
Один вариант ответа.
Август, июнь с июлем
судорожно, проворно
с Божьей ладони склюнем,
как золотые зерна.
Словно роман к венцу,
лето придет к концу.
Дождь языком слизнет
с крыльев его пыльцу,
сладостную ленцу,
маршрутов путаницу,
взглядом скользнувшую по лицу
случайную спутницу.
1996
2.
Не ожидаем того, что невообразимо,
подобно иной реальности, фантазии или сну…
Жизнь состоит из осени, переходящей в зиму
и где-то за горизонтом маячащую весну.
А летнее изобилие зелени и тепла
дано, чтобы не забыла я то, чего не ждала.
Хватит себе выдумывать трудности и запреты
в поисках смысла жизни, отличного от любви.
Просто выходишь наружу – и попадаешь в лето.
Видишь его? Смотри же! Ты уже в нем! Живи!
Душа, впитавшая лето, станет неуязвима
холоду и отчаянию, тянущему ко дну.
Лето дается впрок на осень, долгую зиму
и совершенно немыслимую будущую весну.
2004
3.
А лето все-таки состоялось,
на листьях с травами настоялось.
Я им дышала и не боялась
зимы.
А счастье длится не дольше вздоха,
и это, в общем, не так уж плохо,
что выдается оно по крохам
взаймы.
И я иду, наслаждаясь летом.
Оно мое – и ничье при этом,
И я твоя – и ничья. И в этом –
вся суть.
Глядишь, и жизнь моя состоится.
Душа, как птица, должна родиться,
летать, и петь, и угомониться –
уснуть.
2004
ПАМЯТИ ДЕДА.
Уходя в свой мир, где были папа и мама,
и картины в музеях, жена, и дети, и внуки
и где – главное – двигались ноги, слушались руки…
Он бы мог что-то сделать для них, а теперь – так мало
может сделать: уйти, исчезнуть, не быть обузой…
Сын пришел… Хорошо… Обопрусь о его колено.
Открывается дверь… Осязаю косяк с мезузой.
Слышу голос: “Я, Бог отцов, тебя вывожу из плена”.
1998
ИЗ ПИТЕРСКОГО ЦИКЛА (2001-2002)
2.
Не суди меня строго с твоих высот, из твоих глубин.
Мне дана от Бога любви дорога, и ты – любим.
Сорок лет в пустыне брела, чтоб ныне понять, куда
Я была ведома. И вот я – дома, и ты мне – дан.
Край отцов, текущий медом и молоком,
Мне обещан, дан, возлюблен – но незнаком.
До скончанья дней достанет теперь работы
Низойти в глубины, взойти на твои высоты.
7.
Любовь не уходит, если о ней забыть,
как боль. Как ребенок. Как Бог, в чьей руке – и ты.
И свет не прейдет с наступлением темноты.
Он светит во тьме. Иначе не может быть.
Творить, разрушая, пожизненно обречен,
ты ранишь безжалостно, прежде всего – себя,
и дабы не уклонилась твоя стезя,
на небе, ревнивый, раскинулся Скорпион.
Бессилье сродни всемогуществу. Что из них
ты ныне познал (у любви – без числа личин),
средь духов и женщин, демонов и мужчин
вслепую бредущий в вечность, минуя дни?..
15.
Именно в этом Городе
можно принять как благо
полное одиночество.
Леты струится влага,
души поит собою.
Каждый взыскан судьбою.
Бремя – любить и плакать.
Время сдаться без боя.
16.
Не разбрасываясь тем, что дано,
и не зарясь на чужое добро,
мне с Москвою разделить суждено
неразменное ее серебро.
Так же в реку здесь глядятся мосты,
меньше неба здесь и больше тепла.
Я на слёзы разменяю мечты,
улыбнусь – и заживу как жила.
Не бездомна никакая душа,
что любовь употребит на добро.
Так с Москвой и проживем не спеша
неразменное ее серебро.
* * *
Утренняя Москва
обещает с три короба, выполнит – черта с два.
Я к ней приговорена
пожизненно, и она –
словно любовь, одна,
словно любовь – от Бога.
Раньше казалось, что этого слишком много.
Нет. В самый раз.
Ни слёз, ни глаз.
В Москве весна.
Моя голова ясна
до следующего сна.
2005
БОТАНИЧЕСКИЙ САД
Я,
освоив альтернативные способы бытия,
однажды останусь с теми,
чьи тени
сюда слетелись
и стали снегом,
землей и небом,
нетронутой белизной,
вереском и сосной.
Встретимся у ограды –
я всегда тебе рада.
Погуляем до темноты…
…А кем тогда
станешь
ты?
2006