Опубликовано в журнале Homo Legens, номер 2, 2017
Валерий
Скобло – поэт, прозаик, публицист. Родился в
Ленинграде. Автор сборников стихотворений «Взгляд в темноту», «Записки вашего
современника», «О воде и воле», «За тайной печатью». Член Союза писателей
Санкт-Петербурга. Стихи, проза, публицистика публиковались в
российской и зарубежной (Англия, Беларусь, Болгария, Германия, Дания, Израиль,
Ирландия, Канада, Казахстан, США, Финляндия, Эстония и др.) литературной
периодике. Основные публикации последних лет в журналах: «Арион», «День и ночь», «Звезда», «Зеркало»,
«Зинзивер», «Иерусалимский журнал», «Интерпоэзия», «Крещатик»,
«Литературная газета», «Нева», «Новая Юность», «Новый берег», «Сибирские огни»,
«СловоWord», «Урал» и многих других.
Лауреат премии им. Анны Ахматовой,
финалист международных конкурсов стихотворного перевода «С севера на восток»,
дипломант литературной премии им. А. А. Ахматовой.
Живёт в Санкт-Петербурге.
***
Как сейчас помню: Попу прижми к стулу и
тихонько сиди… –
Тёща покойная говорила. Вся жизнь была
впереди.
Словами её возмущаться, подумать,
пожалуй, что грех –
Жизнь уж так нас всех отделала… так
отделала… под орех.
Её не в последнюю очередь: инсульт… и
накрыла мгла.
А ведь тихо всю жизнь сидела… Мудрость
эта не помогла.
Ну, а как вести себя правильно?.. Не
знаю… судить не мне,
Я ведь сам не разобрался ни в правоте
своей, ни вине.
И вёл-то себя по-разному: то тихоней
был, то орлом –
То съёжившись так
в уголочке, то первым сидел за столом.
И не знаю, какие заслуги пойдут где-то
там в зачёт,
И что на суде высоком Председатель о нас
изречёт.
В жизни-то одинаково: Чемодан… Ангел
Смерти… Вокзал.
…А и знал бы об этом в точности – тоже
бы вам не сказал.
***
Ночью человек чуть ближе к богу –
Беззащитен более и слаб.
Вот забился он в свою берлогу,
Где дневной смещается масштаб.
В жалкой наготе своей убогой
Как же он похож на червяка…
Церковью, мечетью, синагогой
Не поможешь здесь наверняка.
Скорчился, укрылся одеялом…
Вздох расслышать можно лишь едва.
Что же в нём, забитом и усталом,
От исходной сути… естества?
Он не спит… не говорит ни слова,
Лишь вздыхает, больше ничего.
На кого похож он? – На Иова…
Иова с терпением
его.
Что запечатлеешь на бумаге? –
В голову приходят пустяки.
Я и рад помочь бы бедолаге,
Да на что ему мои стишки?
За окном морозы и метели.
Зиму звал? – она настала, друг.
…Может, это я в своей постели
Вслушиваюсь в сердца гулкий стук.
ДОЛИНОЙ
СМЕРТНОЙ ТЕНИ…
Мне Господь вещал на семи языках,
И я понял Его на всех:
И о том, что такое – знать Божий страх,
И о том, что такое грех.
Я поднялся из праха и был велик,
Был повержен опять во
прах…
А когда я очнулся – снова старик,
Позабывший о вещих снах.
Да… убогий, и немощный, и старик…
Но спасибо, что в этом сне
Ангел смерти явил свой прекрасный лик,
И что сроки отверзлись мне.
Открывал Свое имя Господь во тьме
И давал пригубить вино…
Но что Он при этом имел на уме,
Знать того, увы,
не дано.
За окном моим пела птица Печаль,
И мне в сердце вонзалась боль,
За собой уводила в такую даль…
Возвращала в мою юдоль,
Где скрещался
мой путь с тропою убийц,
В сердце были огонь и лед.
Сколько раз был повержен на землю ниц…
Но вставал я и шёл вперёд.
ULTIMA
THULE
Изнанка этого мира вовсе не такова,
Чтобы завыть, застонать… это всё
мимо… мимо.
Но ведь, с другой стороны же, как
подобрать слова,
Если изнанка и в принципе невыразима?
Даже уж если ты в это тонкое дело вник,
(Что, между нами-то, вряд ли возможно,
заметим)
Тянет забормотать, перейти на истошный
крик…
Даже на визг… Ну… и чего ты добъешься этим?
Что ты ни скажешь, рано… всё
бесполезно пока:
Честные люди тебя заподозрят в обмане.
Адамом Фальтером
звали хитрого чудака –
Там у Набокова… в "Незавершённом
романе".
Честный и умный не раз:
"Бред", – повторит, – "ерунда,
И не такие пытались надуть…
Обманули?"
Прав… Как же он прав со своим
здравомыслием, да.
…ULTIMA THULE, – прошепчешь ты, – ULTIMA THULE.