Опубликовано в журнале Homo Legens, номер 2, 2015
20-го апреля, уже по традиции, на журфаке
прошел юбилейный вечер поэтической студии «Луч», бессменным руководителем
которой остаётся Игорь Волгин – поэт, учёный и телеведущий канала «Культура».
Девиз студии «Хочешь быть в стихе везуч – заходи скорее в "Луч"»
появился на афишах в 70-е годы и вполне себя оправдал. В разное время в её
стенах побывали Александр Сопровский, Алексей
Цветков, Бахыт Кенжеев, Сергей Гандлевский, Александр
Величанский, Александр Казинцев,
Евгений Витковский, Евгений Бунимович, Ефим Бершин, Геннадий Красников, Вера Павлова, Инна Кабыш, Елена Исаева, Владимир Вишневский, Вадим Степанцов,
Дмитрий Быков, Мария Ватутина, Анна Аркатова и многие
другие. Именно сюда приходили студенты разных факультетов, чтобы читать свои
стихи, и отсюда нередко они выходили состоявшимися поэтами. Здесь велись жаркие
споры, цель которых – кристаллизация таланта – и по сей день заставляет “лучистов” вспоминать о своей альма-матер с благодарностью.
«Чему учит
студия? Она учит тому, что такое хорошо и что такое плохо. Она вырабатывает
некий вкус, который является составляющей таланта, – рассказал
в интервью каналу “Культура” Игорь Волгин. – Конечно,
никого никакая студия, никакой литинститут не может научить писать стихи. Это
невозможно. Поэтами рождаются. Но создать атмосферу, создать контекст некий,
эстетический, создать общую заинтересованность, когда люди
пишущие читают друг друга – это важно».
В
чём же, собственно, состоит уникальность студии «Луч»? Основанная в 1968-м году
под крышей МГУ, она, часто благодаря стараниям не только своего руководителя,
но и старост (а ими были – Цветков, Витковский,
Краснопольский, Бунимович, Шатуновский, Кабыш и др.), сумела привлечь и расположить к себе,
кажется, лучших из начинающих литераторов. Занятия студии проходили в клубе на
Моховой, в ИСАА, в Первом Гуме (первом гуманитарном
корпусе МГУ) на Ленгорах, снова на Моховой на журфаке
и в клубе МГУ. Пожалуй, самое интересное время – середина 70-х, когда здесь в
полном составе можно было увидеть поэтов, позднее выпустивших рукописный
альманах «Московское время» и, таким образом, связавших себя с этой группой.
Студия
«Луч» переживала в это время свой «звёздный» период и в силу исторических
обстоятельств: она была едва ли не единственной площадкой, куда могли
обратиться самые разные начинающие поэты и где они могли выступить со своими
дебютными текстами. Это уже потом, в 90-е годы литература разбилась на свои
ниши с возможностью узкого внутрицехового существования, программой выступления
авторов и продвижения произведений. До этого не существовало ни фестивалей, ни
независимых изданий. Не было, наконец, и блогосферы. Характерная деталь:
комментируя стихи покойного ныне Аркадия Пахомова, Бахыт Кенжеев высказался в
том духе, что раньше «под творчеством понималось служение, а в наше время оно
стало сродни деланию карьеры, функции эффективного менеджера». Студия
представляла собой «островок свободы», причём участники её не высказывали
пренебрежения к Вознесенскому или Евтушенко, книги которых выходили тысячными
тиражами. «Лучисты» выбирали лучшее из советской и русской поэзии, написанное
ими в эти годы стало естественным и гармоничным продолжением поэтики
Тарковского, Заболоцкого, Пастернака, Мандельштама, обэриутов.
Поэтическая студия стала настоящей творческой мастерской и своеобразной
«катакомбной церковью», где вырабатывались принципы эстетики. «Мы только
ласточки, без пользы / В ничейном воздухе пустом» –
напишет Цветков.
«В 70-е годы
<…> литературное будущее представлялось крайне гадательным, чтобы не
сказать безнадежным. В высшей степени одаренные молодые поэты не вписывались в
существовавший литературный контекст. По тональности, по ценностным ориентирам,
по внутреннему достоинству это была другая поэзия, обреченная в собственном
отечестве на допечатное существование». – так описывает это время сам
Волгин. Лучшие стихи писались не для печати (никто и не надеялся), а ради
некоего высшего смысла и благодарности. Появлялись невидимые связи, диктовавшие
и направлявшие речь. Так, уехавший в эмиграцию Кенжеев поддерживал переписку
(бумажную – электронной почты ещё не было) с Сопровским
и, кажется, сумел создать наиболее сильные из ранних своих стихотворений.
Собственно,
в середине 70-х появляются такие имена, как Юрий Кублановский,
Елена Игнатова и приобретают известность «смогисты».
Надо ли говорить, что все они выступали со своими стихами в стенах волгинской студии? Здесь были Иван Жданов, Дмитрий Пригов, Еременко, Вера Павлова, Дмитрий Быков. Список этот
продолжается и сегодня.