Опубликовано в журнале Homo Legens, номер 3, 2014
Региональная поэзия
как фактор формирования
независимых интеллектуальных сообществ:
< НИЖЕГОРОДСКАЯ ВОЛНА >
В
постиндустриальной ситуации, когда акцент смещается с производства вещей на
производство информации и знаний, неизбежно возникает побочный эффект в виде
потока избыточной информации и невозможности ориентироваться в этом потоке, а
значит блокирование интеллектуальной деятельности. В это же время мы наблюдаем
инертность старых систем, работающих в области искусства, гуманитарных наук,
образовательных технологий. Поэтому сегодня все большее значение приобретает
выработка новых способов работы с информацией (а значит, и с языком) и
формирование независимых интеллектуальных сообществ. Эти две проблемы
оказываются напрямую связаны: возникновение сообщества, производящего смыслы
(идеи, тексты, интеллектуальные проекты и др.), во многом зависит от создания и
развития особого рефлексивного языка, позволяющего удерживать, хранить и
пересобирать новые содержания.
Интернет и новые
технологии создают уникальную ситуацию расширения, когда мы наблюдаем повышение
мобильности региона как пространства, где может возникать новое. Именно поэзия
может быть инструментом в развитии независимых интеллектуальных сообществ,
меняющих образ реальности, так как связана не только с эмпирической разработкой
средств обновления языка, но также и с созданием механизмов, отвечающих за
способность рефлексивной работы, необходимой для функционирования культуры.
Предложенные ниже
тексты представляют собой своеобразный краткий отчет о региональном поэтическом
процессе за последние 10 лет.
<<
Вначале было
СЛОWWWО. Был этот фестиваль, конечно, не в Нижнем, а в Калининграде. Хотя и в
Нижнем он тоже один раз прошел, но это другая история. Калининграду в 2005 году
можно было позавидовать: при всех каверзах географии в этом городе выступали
самые разнообразные поэты, а во многих других городах, откуда до Москвы рукой
подать, никаких фестивалей или поэтических вечеров не происходило. Как почти не
было самих поэтов, читателей и зрителей.
Потом возникло
решение: надо что-нибудь устроить и в НН. Как всегда в подобных случаях, все
решил энтузиазм. Новичкам, как известно, везет. То, что сначала предполагалось
как действие скромное, с участием нескольких московских и нижегородских
авторов, вдруг и сразу стало крупным фестивалем, да еще и проводившимся под
эгидой премии «Дебют». Как раз в это время было модно говорить о поэтах
поколения «Дебют». Тогда, действительно случилось много интересных и ярких
дебютов: Марианна Гейде, Дина Гатина, Юлия Идлис, Татьяна Мосеева, Михаил Котов
и др., и вот большая часть этих авторов оказалась в итоге на первом фестивале
«Стрелка».
Кстати, почему
именно «Стрелка»? Ответ простой. Это слово, удобное своей полисемией.
Во-первых, стрелка – это частое название для слияния двух рек. Во-вторых,
Стрелка (именно с большой буквы) – это своеобразная «точка сборки» для всего
Нижнего Новгорода, встреча Оки и Волги там, где на берегу за этой встречей
много столетий подряд наблюдают Кремль и прочие туристические достопримечательности
городского центра. В-третьих, это встреча не рек, а людей. В-четвертых,
название «Стрелка» свободно от всяких доступных поэтических коннотаций. Ну, не
называть же фестиваль современной поэзии Парнасом, Пегасом и другими греческими
ориентирами, если есть вполне стилистически вменяемые местные номинации. Так
что нижегородский поэт Сергей Кынчев придумал название точное, не требующее в
дальнейшем никаких дополнительных комментариев.
Все, кто хочет
устроить у себя в городе поэтический фестиваль, должны сразу расстаться с
некоторыми иллюзиями. Например, что фестиваль что-то изменит в культурной жизни
города. Нет, фестиваль – это как английский газон. Требуется много лет, чтобы
современные стихи стали тем, что слушают, обсуждают, любят. Это не особенность современной
поэзии, это особенность современности как феномена. Как правило, то, что
понятно и просто через 50-100 лет, современник воспринимает как почти
чужеродную, непонятную, «не-свою» практику. Я наивно полагал, что фестиваль сам
по себе такое явление, которое быстро что-то изменит, но оказалось, что самое
интересное впереди.
Вторая иллюзия:
сложно привлечь авторов из другого города, а из своего это получится само
собой. Все ровно наоборот. Авторы приезжают на фестивали охотно, многие
любопытны до культурной географии, до тех субъективных, обусловленных
эстетикой, а не прагматикой вех, что расставляет творческий «глаз» в городском
топосе. А вот найти свое – самое сложное. Первый фестиваль «Стрелка» прошел с
подавляющим преимуществом авторов московских. Оказалось, что на расстоянии
видится не большое, а близкое. Московских авторов знали хорошо; московских
авторов звали целенаправленно и осмысленно. Нижегородских поэтов искали днем,
но вслепую.
Потом все,
конечно, изменилось. Появлялись новые авторы, подключались те, что сначала
несколько скептично воспринимали инициативы «Стрелки». Большое значение играли
фестивали в других городах, так как становилось понятно, что в них происходит и
чем это похоже или непохоже на НН. Выяснилось много любопытных особенностей. К
примеру, Нижний Новгород почти не связан с проблематикой поэтических поколений.
Конечно, есть авторы постарше, но в целом современная нижегородская поэзия
весьма молода. Этим НН отличается от Самары или Саратова, где такое
хронологическое определение местной поэзии вполне нормально. Или другой фактор.
Нижегородская поэзия коллективна, если понимать под коллективностью
установление понимаемых как необходимостьвнутренних связей и взаимодействий.
Несмотря на объективную близость к Москве, наши поэты весьма внимательны друг к
другу. Именно поэтому все эти годы и наблюдается становление независимого
интеллектуального сообщества через необходимую какое-то время стадию тусовки.
Такой ситуации нет в Чебоксарах, где основной моделью является вынужденно
атомарное существование авторов.
В конце концов,
через лет пять-шесть проблематика фестиваля «Стрелка» была строго рассчитана.
Во-первых, это фестиваль, связанный с ситуацией регионального центра. Из пресс-релиза
в пресс-релиз кочует его определение как фестиваля, максимально
репрезентирующего творчество нижегородских авторов. Все начиналось с восьми
нижегородцев на первом фестивале, а в последние годы их число достаточно для
фестиваля средней величины. Во-вторых, фестиваль «Стрелка»– поволжский
фестиваль. Совершенно не хочется, да и неуместно рассуждать о специфике
Поволжья, но всем известно, что города на Волге чем-то неуловимо схожи.
Наверное, Волгой. Поэтому фестиваль без поэтов из других городов на этой реке
невозможен. Векторная направленность фестиваля весьма широка: это лучи, которые
протягиваются не только к традиционным культурным столицам, но и таким топосам,
где все или почти все еще предстоит сделать.
В-третьих,
фестиваль «Стрелка»– это фестиваль новых стихов. Дело в том, что фестиваль не
может быть мероприятием, где выступают случайные авторы со случайным набором
текстов. Гораздо интереснее, если эти авторы будут читать свои новые тексты.
Это интереснее и авторам, и зрителям, коих в НН достаточно, чтобы составлять на
каждом фестивале вполне внушительную аудиторию.
Можно сказать, что
«Стрелка» стала традиционной, к ней привыкли. Это и плохо, и хорошо. Но
хорошего больше. Любой инициативе в регионе угрожает дискретность культурной
жизни. Стоит только пропасть из вида, исчезнуть одному или нескольким
инициаторам определенного процесса, и все. Место снова пусто, как будто на нем
никогда ничего не произрастало. Так что привычность «Стрелки» – это нормально.
У большого города с большим количеством авторов должен быть свой фестиваль. Это
такая аксиома. В конце концов, в Нижнем много не только поэтов, но и зрителей,
которые каждый год идут слушать стихи, и для многих из них это почти работа.
Они вдумчивы и образованны. Нижнему опять-таки повезло и в этом пункте. Да
вообще можно сказать, что сила везения преследует и «Стрелку», и литературные
начинания в нашем городе. Вот бы и дальше так.
ЗЫ: «Стрелка»
традиционно проходит весной. Но в первый раз она была глубокой осенью. В первый
день фестиваля с утра стоял густой и какой-то совсем не поздненоябрьский туман.
Он был такой плотности, что памятник Чкалову было видно, а то, что за ним, уже
нет. Даже если стоять в десяти шагах от этого памятника. Стена тумана полностью
отрезала Верхневолжскую набережную и Кремль от всей той панорамы, которая
традиционно считается одним из лучших видов в Нижнем Новгороде. Это впечатляло
и даже немного страшило. Кажется, этот туман – хорошая метафора культурной
жизни провинции, пока в ней не начали еще происходить какие-то важные процессы:
вот такая стена тумана прямо посреди города. Важно не испугаться, пойти на эту
стену, чтобы она рассеялась и за ней показались еще пока не совсем ясные, но
вполне реальные контуры будущего. Другого будущего.
Нижегородская Волна
«Нижегородская
волна» – это не течение, не школа и не кружок сепаратистов. «Нижегородская
волна»– это общее название для нижегородских проектов и программ, связанных с
аутентичной проблематикой современной русской поэзии. Как нам кажется, с одной
стороны, эта проблематика гомогенна, актуальна для современной поэзии,
независимо от ее географической «прописки», но, с другой стороны, всякое
явление, перерастающее статус и характер тусовки, вопрошает о своих собственных
интенциях и перспективах. Именно поэтому проблематика «Нижегородской волны»
связана с так называемым посткураторским периодом в истории регионального
поэтического движения. Если еще несколько лет назад куратор выглядел безусловно
необходимым персонажем в контексте сюжета легитимизации местных авторов, то теперь
подобная функция куратора, да и сама его персона представляется стесняющей
инициативный процесс. Сама проблематика очевидным образом смещается в сторону
от рефлексии над механизмами внешней легитимизации. Причина этому более чем
достаточная – информационная насыщенность в ее виртуальной разновидности,
которая не позволяет говорить о некоем дефиците и уж тем более вакууме
доступности. Поэтому главный тезис «Нижегородской волны»– это утверждение
важности коллективных действий, генезисе активных региональных интеллектуальных
сообществ. В данном случае проблематика сообществ никоим образом не связана с
константой (пока еще константой) москвоцентризма, это ни в коем случае не
территориальное противостояние «столицы» и «провинции», само по себе обессмысливаемое
эффективностью современных информационных возможностей, что нивелируют
эксклюзив «знания о современном», делают подобное знание распыленным,
одинаково, хотя бы в теории, принадлежащим всем и вся.
При этом акцент на
децентрализации (а «Нижегородская волна» как объединяющий проект в этом смысле
является проектом пионерским) направляет усилия коллективных организаторов на
выявление и экспликацию внутренних связей и взаимодействий. Раньше для этого
было достаточно регионального поэтического фестиваля как инструмента поиска
новых авторов и закрепления статуса авторов уже выявленных. Однако фестиваль
как крупная единица (и в этом его недостаток) все-таки феномен сезонный,
годичный. Он удобен и удачен в начале процесса, но в тот момент, когда качество
начинает влиять на количество, возникают такие внутренние запросы, решить
которые он уже не в силах. Именно поэтому мы и предлагаем на следующий год
сразу целый ряд проектов и программ, которые позволят осветить, проявить,
обозначить, обеспечить, в конце концов, сгенерировать тот творческий потенциал,
который несомненно есть у Нижнего Новгорода как региональной российской
поэтической столицы.
Обращаем внимание
на местоимение «мы» в этом и не только этом тексте. Дело в том, что есть
коллективное желание избегнуть волюнтаризма, персоналистской деформации сложных
и тонких настроек замышляемого проекта. Нам кажется, что обособление одной или
даже нескольких персон, с коими бы ассоциировался проект, в корне неверно. Это
превращает его в проект культуртрегерский в плохом смысле. Наша задача ровно
противоположная – сделать инициативу снизу нормой, вообще отойти от «вертикали»
как модели культурной жизни. Отсюда сильное и главное желание – не выяснять,
кто может быть маркирован «генералами» или «рядовыми участниками» процесса, но
понять, кто (нижегородские поэты, критики, филологи, гуманитарии и далее по
списку) и что (государственные и частные институции) могут быть активными
игроками на едином поле, всегда связанном с современной поэзией, то есть
конкретными авторами и их текстами. Примат текста над метатекстом в этом
понимании тоже позволяет подстраховаться от не обоснованного никаким
объективным историческим и современным опытом «надстоянием» персоны
критика-филолога над «живым автором». Современная поэзия во всей ее сложности и
интересности есть и будет главным героем «Нижегородской волны».
РЕКОРД
В «Рекорде» всю
его историю показывали кино. Это один из самых старых и самых красивых
кинотеатров в Нижнем Новгороде. С наступлением 1990-х годов он не
коммерциализовался, как все, и сумел каким-то чудом продолжить свое
существование как кинотеатр с классическим репертуаром. Иными словами, «Рекорд»
для НН – это как «Иллюзион» для Москвы.
В первые годы
нынешнего века показалось, что «Рекорду» все-таки не выжить. Но многое
поменялось с приходом Павла Милославского, который начал создавать арт-площадку
и сумел это сделать на удивление быстро.
Несколько лет
слово «Рекорд» вызывало у большинства абсолютно позитивную реакцию, потому что
все знали: в этом месте происходит много разнообразного и качественного.
Уникальность Рекорда была связана с тем, что в нем мог пройти и джазовый
фестиваль, и совсем небольшое мероприятие для любителей переводов с немецкого.
Такого сочетания разноплановых событий не было больше нигде, а при условии
вечного дефицита площадок в НН кинотеатр стал истинной находкой.
Так случилось и с
поэзией, которая прописалась внутри ротонды, являющейся продолжением вестибюля
кинотеатра. В Рекорде успели выступить многие: Тимур Кибиров, Мария Галина,
Николай Байтов, Аркадий Штыпель, Марианна Гейде, Демьян Кудрявцев, Юлия Идлис.
Жалко, что не успел выступить Дмитрий Александрович Пригов. Он дал согласие
приехать в Нижний, но потом случилось то, что случилось. Но самым главным
событием была, конечно, «Стрелка». В 2007 году она прописалась там впервые, и
вплоть до 2010 года ротонда «Рекорда» была главной площадкой фестиваля.
Слушатели сидели как бы полукольцом, поэт был охвачен сразу с трех сторон, как
в шекспировском «Глобусе», но странно: совсем не было ощущения тесноты,
скученности. Видимо, помогала сама конструкция ротонды: звук шел в разные
стороны, в том числе вверх, находил внимательных слушателей с самых разных
сторон. Можно было вообще спрятаться за колонну, но прекрасно понимать и
представлять, что происходит. Если у меня и есть самые
трогательно-сентиментальные впечатления о нижегородских поэтических
мероприятиях – это, конечно, вечера в Рекорде.
Квинтэссенцией
поэтической рекордовской жизни стал третий и последний день фестиваля
«Стрелка-2008». Все дни до этого просидевший в гостиничном номере Шиш Брянский,
которому нужно было написать какой-то сверхдлинный материал, выступал последним
и, как говорится, «порвал» публику. Это был почти рёв, плотный, материально
ощутимый звук удовольствия от того, что на сцене появился вроде бы скромный и
тихий Кирилл Решетников и за десяток секунд стал Шишом Брянским, которого
слушали все: и кто не устал слушать стихи, и кто, кажется, совсем уже их не
воспринимал.
Это был почти
рок-н-ролл. Кстати, и рок-н-ролла как такового в «Рекорде» было более чем, но
это уже совсем другая история.
АРСЕНАЛ
«Арсенал» – самая
новая площадка фестиваля «Стрелка» и других поэтических мероприятий в НН. Это
сейчас в башне Нижегородского кремля располагается Поволжский филиал
Государственного центра современного искусства под непременным руководством
Анны Гор, а раньше в ней и правда хранились боезапасы. Впрочем, фестиваль
«Стрелка» (обратите внимание на небольшой милитаристский подтекст в названии)
пришел на территорию Арсенала во всеоружии, с приличной историей и солидным
бэкграундом.
«Рекорд» и
«Арсенал» – это топосы-антиподы. «Рекорд» был ценен своей неформальной и
несколько деконструктивированной обстановкой: участники и зрители свободно
перемещались внутри здания, создавая толпы, группы и группки в разных местах, в
зависимости от того, что сейчас происходит или не происходит. Наличие
одновременно нескольких человеческих водоворотов в «Арсенале» невозможно. Все
проходит обычно в главном концертном зале, обстановка несколько официальная – в
хорошем смысле, заставляющая чувствовать себя атомом в покое, а не в
анархистском броуновском состоянии. Наверное, в этом есть своя логика. «Стрелка»
становилась, становилась и наконец стала чем-то вполне серьезным, куда ходят не
только поэты, но и зрители (не всякий город может этим похвастаться). Да что
«Стрелка». В 2014 году в НН впервые прошли первые «Большие местные чтения».
Большие не только по количеству участников (около сорока нижегородских
авторов), но и по общему уровню прочитанного. И зрители, и сами авторы
отнеслись к происходящему максимально серьезно и ответственно. Почти два часа в
зале практически не наблюдалось перемещения публики туда-обратно, слышно было в
основном сцену, а не зал. Это было любопытно и удивительно, вдруг стало
понятно, что нижегородская поэзия – это не так необязательно, как думалось. По
большому счету, на «Больших чтениях» и стало ясно, что НН ждет большой поэтический
проект. Мы назвали его «Нижегородская волна». Куда же без речного контекста в
нашем городе?
РЕЧЕТ
Как и в случае со
«Стрелкой», фестиваль «Речет» своим названием обязан нижегородскому поэту
Сергею Кынчеву. То есть не только названием, но и самой идеей. В 2007 году
стало ясно, что одного фестиваля весной недостаточно, хочется встречаться
больше. Но еще раз читать стихи в интерьере скучно. А вот поэзия в ландшафте
встречается не так часто. Тем более что нам с пейзажем откровенно повезло. География
Нижнего Новгорода отличается не только своим извилистым рельефом, подъемами и
спусками, из-за которых подчас невозможно пройти напрямую из одного места к
другому, и приходится петлять или вообще пользоваться транспортом. Город
специфичен самим слиянием двух рек, Волги и Оки, из-за чего коммуникация внутри
него становится еще более проблематичной.
Однако тот же
самый фактор иногда дает совершенно неожиданный эффект. Есть на Волге не утес,
а остров Мочальный. Вообще он больше похож на полуостров, а островом становится
только на время весеннего разлива Волги. В другое время на него можно добраться
по суше, но большинство предпочитает все-таки вплавь. Дело в том, что Мочальный
находится прямо напротив Нижегородского Кремля и Верхневолжской набережной, и до
него ездят «омики», катера или суда на воздушной подушке. Место это почти
безлюдное (кое-где сохранились с советских времен дачи, но дачников уже
практически нет), и со стороны Нижнего Мочальный выглядит плоским скучноватым
местом, на котором почти нечего делать (кстати, именно на Мочальном сняты
первые кадры фильма Панфилова «Васса»: непонятно, что завлекло героиню Горького
в это место, потому что с хозяйственной точки зрения оно совершенно
бесполезно). Однако если стоять на Мочальном, то открывается бесподобный вид на
центр Нижнего, особенно красивый вечером и ночью. Быть на Мочальном – это быть
и на природе, и почти в городе. Мимо такой возможности мы не могли пройти,
поэтому «Речет» начался в 2007 году и происходит до сих пор.
«Стрелка»
официальна и отчасти пафосна. «Речет» прост и демократичен. «Стрелка» проходит
в исторических интерьерах, «Речет» шумит прямо на месте слияния Оки и Волги
(это тоже Стрелка, напомню). «Стрелка» урбанистична, «Речет» природен. Можно
еще долго перечислять, чем отличаются два фестиваля, но все их отличия для того
и нужны, чтобы подчеркнуть единство противоположностей. И это есть хорошо.
ПЛЕТЕНИЕ СЛОВЕС
«Плетение словес»
– это своеобразное антирадио. Умная передача для умных людей о современной
поэзии, которая выходит в эфир с конца 2013 года. Главная «фишка» передачи
очень проста и объясняется пропиской передачи: раз она выходит из Нижнего, то
местные авторы и литературная жизнь в любом случае являются солидной частью
разговоров. Понятно, что круг гостей по большей части состоит из местных имен.
Это, кстати, не обязательно поэты; например, в одном из выпусков мы беседовали
с филологом и критиком Алексеем Коровашко о процессах в современной поэтической
и литературной критике. Но, с другой стороны, в передаче принципиален
географический охват на уровне имен: в выпуске звучат стихи примерно десятка
авторов, и большинство из них как раз не нижегородские. Однако дело даже не в
прописке. «Плетение словес» — это региональная передача, связанная, тем не
менее, с общероссийскими процессами и никак не отчужденная от глобального
контекста. В каждом выпуске есть основная тема. Передача показывает современную
поэзию в ее непростой специфике.
Причем критерии
современности поэзии всегда в ней самой. Современная поэзия антиконстантна, среднестатистическому
«любителю поэзии» неслучайно трудновато ее понять, а значит, оценить. Он
попросту не может зацепиться глазом и слухом за некие устойчивые элементы,
«паттерны» стиля и голословно отказывает ей в существовании, не понимая, что
максимально обманулся в этом пункте. Понимание современной поэзии невозможно
без знания тех процессов, особенно неподцензурных, андеграундных, что
происходили в отечественной словесности с 1950-х годов. Если это знание есть,
то тайное обязательно станет явным. К тому же специфика понимания поэтических
целей может отличаться у разных групп или персон. Например, одни больше
ориентированы на самые злободневные процессы, другие же больше понимают язык
поэзии как некий «свод», список, избранное, экстракт духовности и заинтересованы
в сохранении и трансляции этого списка в режиме некой временной неактуальности.
И то, и другое – это разные формы поэтического бытия, нет ничего плохого в том,
что они есть.
Что касается
политики приглашения в передачу. Она зиждется не на авторе, а на проблеме,
которую хотелось бы с ним обсудить. Имя и имена – это неотъемлемая составляющая
передачи, но ее проблематика более существенна. Иначе зачем вообще вести
передачу о современной поэзии? Это же не телефонный справочник.
Отрадно, что
«Плетение» слушают в разных городах. Если говорить о географической специфике,
то примерно половина слушателей – это нижегородцы, что понятно. На втором месте
Москва, что снова не удивляет. А вот на третьем – Алма-Ата. Вкупе с Астаной
Казахстан дает слушателей не меньше, чем та же Москва. Еще один важный вывод:
процент слушателей не связан с поэтической репутацией города. Например, Питер
совершенно индифферентен, Омск, который трудно назвать поэтической столицей,
напротив, слушает вполне внимательно, а Чебоксары и достаточное число хороших
поэтов имеют, и передачу слушают.
В общем, сомнений
в необходимости передачи о современной поэзии нет, тем более в Нижнем – одном
из самых крупных региональных поэтических центров страны.
«Нижегородская
Волна», начавшись в сентябре, продолжится этой осенью и зимой и будет
представлять интерес как для профессиональных литературоведов и филологов, так
и для всех интересующихся современной литературой. За анонсами мероприятий
можно следить в официальных группах «Нижегородской Волны» в фейсбуке и вконтакте. Homo Legens, со
своей стороны, желает «Волне» движения долгого, уверенного и сильного, как это
и должно быть на Волге.