Опубликовано в журнале Homo Legens, номер 1, 2013
Для начала цитата.
«Трудно отделаться
от чувства, что все хоть
немного человеческое в героях и все особенно
любовно пестуемое в художественном методе Терехова — «откуда-то из СССР». Приметы советской литературной школы неистребимы у Александра Терехова — как и у целого ряда других современных
писателей. Как будто в каком-то сталинском бункере на засекреченной ветке метро и сейчас
существуют подпольные курсы «совьетик криэйтив райтинг», и на них посвященных
учат вот чему.
Художественная проза стоит на трех китах:
Во-первых, стиль проявляется в способности назвать лопату
шестью способами иносказательно, не прибегая к слову «лопата».
Во-вторых, из всех частей речи для нас важнейшим является
отпричастное наречие. Это вот что: если герой… взял в
руку телефон — то «взвешивающе качнул на ладони
мобильник».
В-третьих и в-главных: основа всех основ — любовь к
родной природе, чьи чарующие метаморфозы символизируют переменчивый внутренний
мир героя». Так писала Варвара Бабицкая на
приказавшем долго жить «OpenSpace» 25.05.2012 о
романе Александра Терехова «Немцы», получившем «Нацбест»
и вошедшем в шестерку призеров «Русского Букера».
Второй из этих «китов», положим, не больно-то всеобщ и
касается разве что конкретно тереховского текста; я
бы в список «китов», подпирающих советскую (соцреалистическую) прозу непременно
вписал благонамеренность (притом что намерения к благу да и сами представления
о благе у разных авторов могут заметно различаться) и этакую вмененную,
застывшую, или, как говорят философы, ставшую – и весьма условную – картину
мира.
Возьмем алфавитный список призеров «Русского Букера». (А на этот
раз финалисты отбирались из двухлетнего урожая, с тем чтобы наверстать
пропущенный сезон).
1. Марина Ахмедова. «Дневник
смертницы. Хадижа». 2. Андрей Дмитриев. «Крестьянин и тинейджер». 3. Евгений
Попов. «Арбайт, или Широкое полотно». 4. Ольга
Славникова. «Легкая голова». 5. Марина Степнова. «Женщины Лазаря».
6. Александр Терехов. «Немцы».
Представляя финалистов, председатель жюри премии «Русский Букер» 2012 года критик
и эссеист Самуил Лурье сказал: «Других таких разных шести книг нарочно не
подобрать. Настоящий литературный Ноев ковчег, только шестиместный, и каждый
вид представлен одной особью. По совпадению все они рассказывают про то, как
одинок и беззащитен человек в нашем мире, печальном и опасном».
Все это верно с одним лишь
уточнением: «по совпадению» все эти печальные и опасные миры, представленные
каждым романом из букеровской шестерки в одном-единственном отношении
совершенно одинаковы. Все они крайне условны.
Ну, хорошо – фантастическая притча Ольги Славниковой
условна, как говорится, по определению, по жанру.
Заведомо условна и экспериментальная (составленная из
публиковавшихся в блоге писателя фрагментов и полученных им комментариев)
сатира Евгения Попова. Остальные же сочинения, претендующие, как я понимаю, на
статус «реалистических полотен», насквозь литературны,
надуманы и скроены по вполне узнаваемым лекалам, выделяясь, в лучшем случае
«способностью назвать лопату шестью способами иносказательно». В итоге жюри в
составе уже представленного Самуила Лурье, а также директора Российской
государственной детской библиотеки, председателя правления Фонда «Пушкинская
библиотека» Марии Веденяпиной, поэта Владимира Салимона,
писателя и режиссера Павла Санаева и писателя Романа Сенчина отдало первенство
«Крестьянину и тинейджеру», уже награжденному несколько ранее премией «Ясная Поляна» и доступному в сетевом
«Журнальном зале» — «Октябрь» № 2, 3, 2012.
Молодежное жюри «Студенческого Букера»,
как обычно, оказалось более радикальным (кто-то наверняка скажет – более
вменяемым) и присудило свою премию роману Юрия Буйды «Синяя кровь» из «большебукеровского» лонг-листа.
Прочесть «Синюю кровь» можно опять-таки в «Журнальном зале» — «Знамя» № 3,
2011. (Конечно, «Остромов» Дмитрия Быкова очень бы
украсил букеровский шорт-лист, но он получил «Большую книгу» еще в позапрошлом
сезоне и, видимо, только поэтому остался всего лишь в длинном списке).
А теперь вместе с Андреем Дмитриевым и Мариной Степновой
переместимся в список претендентов на «Большую книгу». Короткий список «Большой
книги», по положению о премии, ограничен снизу восемью, а сверху пятнадцатью
позициями; на этот раз экспертный совет подвел черту под четырнадцатью.
1. Мария Галина. «Медведки». 2. Даниил Гранин. «Мой лейтенант…».
3. Александр Григоренко. «Мэбет». 4. Владимир
Губайловский. «Учитель цинизма». 5. Андрей Дмитриев. «Крестьянин и
тинейджер». 6. Александр Кабаков, Евгений Попов. «Аксенов». 7. Владимир
Маканин. «Две сестры и Кандинский». 8. Сергей Носов. «Франсуаза, или путь к
леднику». 9. Валерий Попов. «Плясать досмерти».
10. Захар Прилепин. «Черная обезьяна». 11. Андрей Рубанов.
«Стыдные подвиги». 12. Марина Степнова «Женщины Лазаря». 13. Архимандрит
Тихон (Шевкунов). «Несвятые
святые» и другие рассказы». 14. Лена Элтанг. «Другие
барабаны».
Все книги шорт-листа доступны для чтения на сайте
BOOKMATE.
Этот список выглядит поживей и позанимательней
букеровского – хотя бы за счет длины.
Бесспорным фаворитом на выход в тройку лауреатов, а то и
на главный приз многие считали «Несвятых святых» —
более миллиона распроданных экземпляров и с огромным отрывом первое место в
читательском интернет-голосовании. Остается только аплодировать коллективному
разуму большого жюри (порядка ста голосующих), официально именующемуся
«Литературной Академией», с небольшим перевесом отдавшему предпочтение другим
претендентам. Ряд обозревателей сочли этот результат скандальным; раздавались
гневные голоса, что вот, мол, либералы из «Литакадемии»
сговорились отдать первенство «кому угодно», только не представителю РПЦ, что,
конечно же, чушь, но не полная чушь: скандалы последнего времени – от
патриарших часов и «нанопыли» до позорного приговора
«Пусси Райот» – вряд ли
совсем уж нисколько не сказались на результатах голосования. Большого скандала,
однако, не получилось по той простой причине, что «Несвятые
святые» существенного литературного значения
не имеют.
Майя Кучерская, которую уж никак невозможно заподозрить
даже в самомалейшей нелюбви к РПЦ, пишет:
«Феноменальный успех «Несвятых
святых» … имеет несколько объяснений. Первое: сборник историй об обращении
студента ВГИКа в православие, его уходе в монастырь, о жизни среди
монахов-подвижников, реальности мира ангелов и бесов написан легко и
увлекательно талантливым автором, великолепно умеющим держать читательское
внимание. Второе, и не менее важное: архимандрит Тихон рассказывает о мире
монашества, широко не известном. Третье: его истории полны не только
экзотического материала, но и мистики. Это всегда привлекало массового читателя,
неизменно тянущегося к чудесному и таинственному. Наконец, четвертое и, быть
может, самое главное: в этой книге всегда торжествует православие. Словом,
архимандрит Тихон написал самые настоящие православные сказки. <…> Для
миллионного читателя не так важно, правда это или нет. Важно, что побеждает
добро. <…> Массовому (да, кажется, уже и не только массовому) читателю не
нужны сложные и острые вопросы, <…> он молит о книге колыбельной,
баюкающей, утешающей. Что ж, на, возьми ее скорей». («Ведомости», 28. 12.
2012). То есть, за вычетом комплиментов, мы имеем дело с классическим
образчиком соцреализма в его новом, православном изводе. Неудивительно, что
большинству «литакадемиков», заметную часть которых
составляют профессиональные литераторы, этот соцреализм показался уж слишком
чрезмерным, хотя общие результаты последнего премиального сезона показывают,
что отношение как литературных деятелей, так и читающей публики к «колыбельной,
баюкающей, утешающей» литературе заметно потеплело.
После того как перед награждением собственно лауреатов
Даниилу Гранину был вручен спецприз «За честь и достоинство», едва ли не все
присутствовавшие на церемонии в Доме Пашкова решили, что ветеран, как
говорится, выбыл из гонки. Но не тут-то было. Первое место, традиционно объявляемое
под занавес, досталось – под бурные, хотя и несколько недоуменные аплодисменты
– именно ему. На втором месте Александр Кабаков и Евгений Попов с вольными
мемуарами об Аксенове, на третьем – Марина Степнова с семейной
мелодраматической сагой «Женщины Лазаря».
Те, кто голосовал за «Моего лейтенанта»,
руководствовались вряд ли сугубо литературными, но несомненно благородными
соображениями. Можно, конечно, усомниться, так ли уж много добавляет «Мой
лейтенант…» к замечательному корпусу так
называемой «лейтенантской прозы», но ведь добавляет же. И живых
писателей-фронтовиков у нас уже, считай, никого не осталось, так что эта книга,
видимо, войдет в историю как последнее свидетельство очевидца… На мой взгляд «Литакадемия» приняла смелое и разумное, хотя и не бесспорное
решение.
Второе место «Аксенова» еще более спорно. Кабаков и Попов
решили писать свои воспоминания в форме непринужденных дружеских разговоров и
действительно, как они говорят, почти ежедневно сходились, беседовали под
диктофон, а затем расшифровывали и редактировали записи и компоновали книгу. Подход, конечно,
новаторский, да и любопытного им припомнилось немало, но напрашивается вот
какой вопрос. Что означает их место в тройке? Признание литературного мастерства
соавторов – или дань памяти их герою? Предположение, что премия все же
досталась не столько «Аксенову», сколько Аксенову, как говорится, витает в
воздухе.
Третье место Марины Степновой – это симптом. Тем более,
что «Женщины Лазаря» прошли и в короткий список «Букера»,
и в короткий список экстравагантного «Нацбеста», и
получили третье же место в читательском интернет-голосовании. Симптом
возвращения соцреализма. Теплого, милого и утешительного – при всех мелодраматических страстях и всех
призрачных ужасах давнопрошедших лет.
Симптоматично и совпадение – все три «больших книги»
минувшего сезона так или иначе обращены в прошлое. Я не стал бы упрекать «литакадемиков» в какой-то такой ностальгии по временам,
когда, как говорится, и трава была зеленее. Тут дело в другом. С прошлым действительно
проще. Надо признать – не как теоретическое положение, а просто как данность:
современному реалисту хуже всего удается текущая современная реальность. И
здесь самое место сказать о втором призере читательского голосования. Успех
«Медведок» Марии Галиной, обошедших «Женщин Лазаря» с более чем убедительным
отрывом, многим показался неожиданным и странным. Во всяком случае в СМИ второй
призер по версии голосовавших читателей упоминался вскользь и как бы сквозь
зубы – ну как же, фантастика… Что лично мне, конечно, было обидно, поскольку я
к сочинениям и успехам своей жены, ясное дело, отношусь пристрастно. Тем не
менее, я бы поставил «Медведкам» высший балл по причине вполне объективной.
Поскольку фантастический элемент, всяческая чертовщина, всяческая гоголевщина и булгаковщина – это как раз тот инструмент,
который дает возможность ухватить текущий момент; фантастическая условность,
фантастическое отстранение – это такое, я бы сказал, гибкое зеркало, в котором
ускользающая, не-ставшая реальность дает пусть и причудливое, но убедительное и
захватывающее отражение. В «Медведках» же вполне реалистическая, узнаваемая
«реальность» кажется настолько текучей, насколько это вообще возможно, а у
героев повествования непредсказуемо не только будущее, но и прошлое…
Ну ладно, поставили почетный трофей на книжную полку и
пошли дальше.
Самая молодая из больших литературных премий «НОС» — с
отсылкой к Гоголю и расшифровкой: НОвая Словесность, НОвая Социальность. То есть, премия изначально заявлена как
инновационная, нацеленная на поддержку литературного новаторства. И процедура
присуждения премии инновационная: помимо жюри в этой процедуре участвуют
эксперты-оппоненты, жюри и эксперты ведут публичные дебаты, голоса экспертов
определенным образом учитываются, а на последнем этапе учитывается и
голосование зала… Тем не менее результаты, и не только последнего сезона,
разочаровывают. «НОС»-2012 под язвительные реплики экспертов (Дмитрия Кузьмина
и Андрея Лёвкина) был присужден поэту Льву Рубинштейну за публицистическую книгу
«Знаки внимания», представляющую собой сборник его авторских колонок последнего
времени, опубликованных по преимуществу на «Гранях». Эти лаконичные тексты
умны, остры, изящны – одним словом превосходны. Вот только никакой литературной
ли, социальной ли новацией никоим образом не являются, что и было отмечено
экспертами, не усмотревшими, впрочем,
никаких признаков новой словесности во всем коротком списке и
признавшими некоторую новую социальность единственно в работе Николая Кононова
«Бог без машины. Истории 20 сумасшедших, сделавших в России бизнес с нуля».
(Все девять позиций шорт-листа представлены на сайте премии). Парадокс и ирония
ситуации в том, что Лев Рубинштейн действительно один из самых значительных и,
вероятно, самый инновационный из ныне действующих поэтов, можно сказать,
создатель новых поэтических жанров; в том же 2012 году у него вышла
замечательная книга стихов «Регулярное письмо», но по положению о премии «НОС»
рассматривает только прозу. Вот и получилось так, что поэт-новатор был награжден
за старинный (в скобках добавлю – и в конечном счете уютный) жанр лирических
фельетонов.
Таким вот незаметным образом мы переходим к поэзии.
Сколько-нибудь значимых поэтических премий в России
раз-два и обчелся. Весомая во всех отношениях премия «Поэт» дается «по
совокупности заслуг»; очередное решение жюри будет объявлено весной. А в начале
лета будут объявлены результаты голосования в демократическом «Московском
счете» за прошедший год.
Премию Андрея Белого (1 рубль и рюмка водки) за 2012 год
в номинации «поэзия» получил Василий Ломакин, и единственное, что здесь может
утешить, так это получение рубля и рюмки поэтами Марианной Гейде
и Виктором Iванівом в номинации «проза».
Остается символическая новомирская «Антология». Жюри
этой премии официально называется «координаторским
советом» (Адрей Василевский, Мария Галина, Владимир
Губайловский, Павел Крючков, Ирина Роднянская) и неспроста: решение выносится
консенсусом, возражение любого из членов совета автоматически отсеивает
претендента. По итогам 2012 года «Антологии» удостоились: Владимир Гандельсман за книги «Видение»
(СПб., “Пушкинский Фонд”,2012), «Читающий расписание» (СПб., “Пушкинский Фонд”,
2012); Светлана Кекова — за книгу «Сто
стихотворений» (М., «Прогресс-Плеяда», 2012); Григорий Кружков – за
книги «Двойная флейта. Избранные и новые стихотворения» (М., “Воймега”, “Арт
Хаус медиа”, 2012), «Луна и дискобол. О поэзии и поэтическом переводе» (М.,
РГГУ, 2012); Мария Степанова —за книгу «Киреевский» (СПб, “Пушкинский
фонд”, 2012). Специальный диплом премии
получил Иван Ахметьев —за работу над
книгой: Ян Сатуновский, «Стихи и проза к стихам» (М.,
«Виртуальная галерея», 2012) — составление, подготовка текста и комментарии.
Консенсус и есть консенсус, и я к нему с удовольствием
присоединяюсь. Лично меня в этом списке более всего обрадовали Владимир Гандельсман, Мария Степанова и Иван Ахметьев,
и мне остается лишь заметить, что в минувшем году вышло немало и других ярких
поэтических книг, и еще раз посетовать на вопиющую нехватку серьезных
поэтических премий.