Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2025
Новиков Дмитрий Геннадьевич — прозаик. Родился в 1966 году в Петрозаводске. Учился на медицинском факультете Петрозаводского государственного университета. Автор многих книг прозы, в частности романа «Голомяное пламя» (М.: Редакция Елены Шубиной: АСТ, 2017). Живёт в Петрозаводске.
Когда в конце этого года Ассоциация союзов писателей и книгоиздателей России предложила поехать в любую точку страны с выступлениями, то многие мои друзья удивлялись — почему я выбрал Якутию. Почему не к тёплому морю захотел отправиться из заснеженной Карелии, а в такой же северный, ещё более суровый регион.
А я искренне не понимал их удивления. Ведь уникальный случай — посетить далёкий загадочный край, о котором только читал в книгах да смотрел во внезапно вспыхнувшем яркой звездой якутском кино!
И когда начал готовиться к поездке, восторг мой стал ещё значительнее. Представить себе всю необъятность этой земли, самой большой в мире региональной единицы площадью большей, чем Аргентина, или две Монголии, или почти равной европейской части России, было невозможно.
В дальнейшем замечательный якутский писатель и он же врач-хирург Анатолий Слепцов, ставший нашим гидом и заботливым сопровождающим в поездках по Республике Саха, только укрепил своими рассказами моё изумление:
— Поехал я как-то в посёлок Усть-Нера подменить заболевшего доктора. Так сутки на такси ехал… А в город Среднеколымск раз по работе летел на санитарном самолёте шесть часов.
Это не описка: на самолёте, а не на вертолёте, если кто понимает в разных скоростях летательной техники.
Наш самолёт приземлился в аэропорту города Якутска. Из Москвы мы летели шесть с половиной часов. За бортом температура воздуха — минус 33…
Аэропорт Якутска носит имя Платона Ойунского, знаменитого якутского писателя и общественного деятеля. В дальнейшем его имя будет не раз всплывать на наших творческих встречах. Его судьба, книги, песни, сочинённые на его стихи, западут в душу. Неравнодушие — вот что на самом деле отличает настоящую литературу. И как-то сразу, с первых минут нашего путешествия, я чувствовал какое-то северное небезразличие, какой-то искренний интерес к этому восточному для меня северу. И в ответ похожие чувства были ко мне, представителю севера западного.
Наша делегация состояла из руководителя отдела АСПИР Марии Базалеевой и меня. У Марии были три главные задачи: повсюду распространять красоту, рассказывать на творческих встречах о деятельности Ассоциации с целью привлечения возможных неофитов и внимательно следить за строгим соблюдением регламента процесса. Со всеми задачами Мария справлялась великолепно. И, видимо, в связи с последней из них на моей табличке, которая стояла на Торжественном заседании, посвящённом 90-летию Союза писателей Якутии, была следующая надпись: «Дмитрий Новиков, писатель-прозаик, заслеженный работник культуры Республики Карелия». Вряд ли это опечатка, — незримый и строгий дух Сергея Шаргунова витал над заседанием.
Зато потом, на дружеском банкете, атмосфера была весёлой и раскрепощённой. Я начал получать первые знания о чудесном, интересном крае, куда был занесён волею судеб. Так, например, было интересно услышать, что довольно много прекрасных якутских девушек носят имена цветов, и Сардана значит лилия, а Нургюяна — подснежник. Узнал, что «якут травы не ест», — так отреагировала Наталья Ивановна Харлампьева, замечательный поэт и прозаик, на предложенный ей овощной салат. Порадовал дружеский тост представителей Союза писателей Татарстана о том, что у каждого татарина должен быть свой якут. А когда сам сказал слова о важности связей и дружбы между северами нашей огромной страны, увидел, как слушали внимательно и благодарно. Удалось пообщаться и с писательской молодёжью, рассказал им о новой северной прозе, чувствуя живой отклик. Было очень интересно и значимо.
На следующий день начались наши творческие встречи с читателями. Наталья Ивановна обычно открывала встречу, затем Мария рассказывала о деятельности Ассоциации, несколько слов говорил Анатолий Слепцов, а потом основное время предоставлялось мне как гостю издалека. Где бы мы ни выступали — в лучшей классической гимназии города Якутска, в Институте речного транспорта, на филологическом факультете Якутского госуниверситета, в библиотеке города Покровска Хангаласского улуса, здесь с нами выступал и поэт Гаврил Андросов, — всюду чувствовались большая заинтересованность и внимание. Стихи же пользовались неизменным успехом. Но и мои размышления о Карелии, о моём любимом Белом море, о северных людях — поморах и якутах, — об истории страны и её современной жизни слушались с большим вниманием. Что мне показалось важным — вся якутская молодежь, все дети двуязычны. Они свободно владеют русским и якутским языками. То есть они с рождения билингвы. Со школы ещё начинается изучение иностранных языков, и дети вообще становятся полиглотами. А как хорошо известно всем сопутствующим воспитанию наукам, от физиологии мозга до педагогики, знание нескольких языков очень сильно развивает мыслительные способности, создаёт новые нейронные связи, недоступные без этих навыков. Мне действительно показалось, что якутские дети и молодёжь очень умные, внимательные, культурные люди. Было приятно общаться с ними.
А ещё на филфаке университета случилось практически чудо: мне подарили замечательную книгу «Сказки Русского устья». Оказывается, устье реки Лены при впадении её в море Лаптевых населяют потомки наших беломорских поморов. И как же интересно было находить в этой книге столь близкие сердцу пересечения и совпадения и с любимым Борисом Шергиным, Степаном Писаховым, да и с нашими сказителями и сказочниками из Карелии!
И не мог я, конечно, пройти мимо якутской рыбы! Мы же, карелы, к рыбе далеко не равнодушны. А поморов вообще трескоедами зовут. Поэтому к рыбе я питаю самые нежные чувства. Недаром говорят, что сёмга — одна из главных героинь моего романа «Голомяное пламя». И мечтал я посмотреть на местных рыб. Да что греха таить, и попробовать большинство из них. Попросил отвезти меня на крестьянский рынок Якутска. А тут красота невероятная! Целые букеты из рыб, про которых раньше только слыхивал. Нельма, чир, муксун, омуль, олюторская сельдь. Знакомые тоже встречались, но уж очень здесь красивые — щука, ряпушка, карась, кета, горбуша, сёмга. А потом пришли туда, где копчёную да солёную рыбу продают. Это уж, судари мои, доложу вам, вообще наркотик. Руки мои задрожали от жадности, рот переполнился слюной, а душа восторгом, и накупил я подарков разных столько, что еле домой увёз. Хорошо хоть чемодан большой догадался в поездку взять.
А потом сели мы в якутский ресторан и стали пробовать рыбные яства. А-вой-вой, как же это было вкусно, андели мои! Слабосолёные нельма и муксун просто таяли во рту, а строганине из чира не было равных по нежному вкусу в этом мире! Разве что свежепойманная сёмга на Белом море может с этим сравниться, но не зря, видимо, нельму называют белой сёмгой…
Четыре дня — это очень мало для такой поездки. Только чуть-чуть успеваешь прикоснуться к этой великой, экзотичной и такой русской северной земле — Якутии! Но буря эмоций и чувств настолько сильна, что выматывает тебя полностью и за это короткое время. Много слов рождается в голове и в сердце. Что-то запоминается навсегда, что-то лёгким мороком периодически всплывает в памяти. Нужно заканчивать очерк, а я ведь ещё не написал про интереснейший музей, куда нас пригласили на второй день нашего пребывания. Там была великолепная коллекция якутской национальной одежды, женской и мужской, и нам с Марией даже разрешили примерить на себя самые красивые костюмы и на несколько минут представить себя настоящими якутами. А дальше в музее были мамонты и шерстистые носороги, хомусы и великолепные картины! И пригласили нас туда на второй день, потому что в первый приглядывались по-северному — как мы себя ведём, какие слова говорим. Видимо, всё оказалось правильным. Как же мне напомнило это наших поморских и карельских стариков, которые в первый день знакомства тоже слова лишнего не скажут, смотреть будут. А на второй могут рыбой вкусной угостить, а могут и от ворот поворот дать. Пассибо суури, киана мукки муури!1
Не написал о том, как в специальной гостевой морозилке в гостинице «ТЫГЫН ДАРХАН» обнаружил вдруг подарок для себя — увесистый пакет с вкуснейшей рыбой от народного писателя Якутии Николая Алексеевича Лугинова. А мы ведь позавчера только познакомились и парой слов не перемолвились. Хорошо хоть я успел книжку свою для него передать…
Рано утром я сидел в самолёте Якутск — Москва. За бортом потеплело, было всего минус 25. Самолёт готовился к взлёту, а я думал о том, какое же важное дело делает сейчас АСПИР. Как он буквально вручную сшивает крепкими нитями культурное, человеческое пространство нашей огромной страны. Как это важно — встречаться и узнавать друг друга западу с востоком, северу с югом, северу с севером. И нити эти — русский язык и литература.
Самолёт заревел моторами. Я перекрестился. Сказал скороговоркой: «Господи, спаси! Платон Ойунский, помоги!» Это хорошо легло на язык. Полёт прошел нормально…
1. Спасибо большое, повернись задом к столу! (карел.).