Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2024
Князев Григорий Юрьевич — поэт, филолог. Родился в 1990 году в Великом Новгороде. Окончил филологический факультет Новгородского государственного университета. Публикации в журналах «Новый мир», «Знамя», «Звезда» и др. Автор семи поэтических сборников, в том числе — «Живые буквы» (2022). Лауреат нескольких литературных премий. Участник (2023) мастерской для молодых писателей в Великом Новгороде, организованной Ассоциацией союзов писателей и издателей России (АСПИР). Живёт в Великом Новгороде.
Размышления на Ладожском берегу
Ладоги вода большая
Сводит ноги — хо-ло-дна!
Наши мысли заглушая,
Всё шумит, шумит волна…
Чудом ловят слух и зренье
Ощутимо, наяву
Длинных волн сердцебиенье,
Ладожскую синеву.
Там, за тонкой пеленою
Воздуха и облаков,
Горизонт стоит стеною:
Доплывёшь — и был таков!
Перед силою стихии
Люди хрупкие слабы:
И слепые, и глухие,
Замираем, как столбы.
Мира малые частицы…
Уходя в песчаный слой,
Как же, как же научиться
Не бояться стать землёй?
* * *
Дома — тихо и темно,
Но в ушные перепонки
Сквозь прикрытое окно
Проникает отзвук тонкий:
То вдруг пение пьянчуг,
То отчаянная ругань —
Жизни полон всякий звук,
Будоражащий округу.
А иначе — тишина
Смерти маленькой подобна,
И смешались в гуще сна
Мир земной и мир загробный.
Пусть опять бес-сон-ни-ца —
Город мой гудит покамест.
Пусть движенью нет конца —
То с моста, то снова на мост.
Только не смолкай, звучи,
В воздухе чертя кривую.
Раз в глухонемой ночи
Слышу — значит существую.
Памяти Ольги Фокиной
И в конце дороги той
Хоть какой-нибудь постой…
О.Ф.
Осеннего тумана дымка,
Гребут листву, и жгут костры.
И вечно жизнь и смерть — в обнимку,
Две неразлучные сестры.
Меж просек северных и пасек
Мне б дом и дерево прочесть…
«Здесь долго жил и умер классик», —
По свету разлетелась весть.
Печальная улыбка Бога,
Печать живущих на миру —
Узнать, увы, из некролога
Стихи собрата по перу.
* * *
К.Шакаряну
Всё полнится, полнится список потерь —
Я сбился со счёту.
Сфальшивить боюсь на разломе двух эр
Трагичную ноту.
И разве что чудом оставшись в живых,
Над временем плачу:
Не как в девяностых, не как в нулевых —
Всё будет иначе.
И к новой эпохе, и к новому дню
Едва подготовясь,
Я прежнее время своё хороню —
Печальная повесть.
Каким оно ни было, стало моим —
До клеточки крови,
И вот превращается в пепел и дым,
Черней и багровей.
И детство уплыло за девять морей,
И юность — куда-то…
А солнце пронзительней, солнце острей
В минуту заката.
Жалея о том, что навек потерял,
И сам не замечу,
Как солнца последнего огненный вал
Несётся навстречу.
Дорога в Ферапонтово
В.Нацентову
Деревьев острые макушки
В густом заснеженном лесу,
И редко-редко деревушки
В вечернем светятся часу.
Здесь, в нелюдимой глухомани,
Глубокий северный покой,
И на большие расстоянья
Вдали от жизни городской —
Непроходимые болота,
Непроходимые снега.
Как бы овеяна дремотой,
Идёт за Вологду тайга…
Вдруг в этой дымке бело-чёрной
В ещё нехоженой зиме
Высокий храм нерукотворный,
Как крепость, вырос на холме:
От тверди до небесных высей
Среди лесов в земной глуши
Живые фрески Дионисий
Оставил на помин души.
Куда бы ни вела дорога
И как бы ни терялся след,
Нет в мире мест пустых для Бога,
Как мёртвых душ для Бога нет.
Апокалиптическая песнь
Топот бледного коня,
Вечности бессмертный трепет…
А.С.Пушкин
…Второй уже всадник по миру летит —
Нас топчет копытами вслед за чумою,
И с каждою жертвой растёт аппетит.
Нам выпало вымолчать время немое.
Дожить бы, дожить бы до светлых времён,
А там, не растратив в себе человека,
Припомнить как страшный, мучительный сон
Двадцатые годы текущего века.
Всё было взаправду на фоне войны —
Любови и дружбы бесценные наши,
Но что перевесит — семьи ли, страны
На чутких весах две качнувшихся чаши?
Когда же, даст Бог, не случится конца
На нашем веку — в смысле истинном, высшем,
То, как Дионисий, по воле Творца
Небесными красками землю распишем!