Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 9, 2023
Недавно узнала: восклицательный знак в давние времена называли удивительным. Вот таким удивительным знаком вознеслась ввысь в простершемся на несколько километров селе Малые Ягуры церковь Архистратига Михаила. С какого края этого ставропольского села ни посмотреть — золотой купол звенит солнцем. Молодой купол — без малого три года прошло как митрополит Ставропольский и Невинномысский Кирилл совершил чин великого освящения храма.
Слово «ягуры» в названии села в переводе с татарского означает «жеребцы». Соответственно, малые жеребцы — это жеребята. Но некоторые местные ребята, хитро прищурившись, будут вас уверять, что ягурами в старину называли только что родившихся ягуаров, и они сами, юные ягурчане, обладают волшебной силой этих могучих зверей. Вообще народ здесь живет творческий, придумчивый, амбициозный, жадный до работы. И работают быстро, толково. На результат: будь то выращенные полукилограммовые помидорины или нутрии, больше смахивающие на одомашненных дикобразов, да хоть что — любо-дорого посмотреть. И в будущее детей ягурчане вкладываются всей душой и порой до последней копейки своих небогатых заработков (15 тысяч в месяц в селе — это уже почти «средний класс»). Чтобы развить в малых таланты, готовы возить ребятню в кружки и студии хоть за тридевять земель, порой отказавшись от выгодной работы, лишь бы выделить время на такие поездки. Плюс — добротная школа, сохранившая педагогические традиции еще с советских времен. Вот потому в селе немало «звездочек» и тех ребят, что получают на ЕГЭ под сотню баллов…
Село — это для моего мужа малая родина. Потянула она, построили дом. И многих других бывших ягурчан тянет обратно эта щедрая, сильная земля. Кто-то часто навещает свои пенаты, напитываясь живительным воздухом, кто-то помогает школе или спонсирует местную волейбольную победоносную команду… А один добрый человек, тоже выходец из этих мест, построил тот самый храм.
К сожалению, ныне такие лютые времена, что не могу назвать имени этого доброго человека, дабы не навредить ему. Благодаря своим изобретениям и внедрению их в бизнес он заработал капитал, получил в свое время денежные награды от государства, против которого ныне ведет военную операцию наша страна. Такой вот изгиб судьбы…
Душа повелела ему выстроить храм на родине. Не памятник себе любимому хотел он воздвигнуть. «Смысл был в другом. Если все только себе — то зачем это вообще? Когда даешь другим, когда делишься, тогда и у тебя дело движется, — рассказывает настоятель храма иерей Владислав Сулейманов. — И вот что еще было главным для него и тех со-деятелей, решивших ему помогать. Раньше, если хату кому строили, то всем селом трудились. А сейчас мы разобщены, разъединены. Трудно собрать народ, сплотить на общее доброе дело… Часто вспоминаю строки из поэмы Николая Мельникова «Русский крест»: «Может, церковь восстановим? Может, легче станет жить?» С такой надеждой на объединение селян в народ и взялись за возведение храма».
Фундамент был заложен в 2016 году. Строительством, миллионом разных дел руководил местный активист Анатолий Алексеевич Клочков. Могучий человечище с громовержским голосом… На нем все держалось, пока не был назначен настоятель.
Храм получился на загляденье. Высок и строен. По праздникам поют колокола. На территории храма — святой источник. Роспись стен внутри — светлая, нежная; войдешь — и будто паришь вместе с Архангелом Михаилом и святым его воинством. И ночью церковь подсвечена красиво — будто хрустальная.
Мы были в храме на Пасху — столько людей, что яблоку упасть некуда, многие с детьми. Батюшка, пожалуй, всех малышей теперь знает в лицо — крестил. Практически ни одни похороны тоже без него не проходят. «Смысла в нашей жизни прибавилось, — поделилась со мной одна из местных жительниц. — Раньше стоишь, бывало, на каком-то «мероприятии» и не знаешь, что сказать, что подумать, куда повернуться… А сейчас я, например, не сама по себе, я с церковью, со всеми вместе — и с теми, кто до нас, и с теми, кто будет». Одними из первых задружился батюшка с подростками — в помещении, где раньше находился молельный дом, теперь молодежный православный клуб. В нем только что сделали ремонт, на одной из стен сохранилась старая фреска с изображением святых. Конечно, разговоры ведет батюшка, прежде всего, о православии. От него, кстати, ребята узнали, что в 50-е годы прошлого века служил в Ягурах легендарный священник Пётр Сухоносов — милосердный и мудрый батюшка, которого уже в конце 90-х чеченские боевики похитили и зверски замучили. Но откровенные разговоры идут здесь обо всем на свете. «Как-то разговариваем, и вдруг один парень спрашивает: «Отец Владислав, ты же нам друг?» Я ответил: «Конечно, друг!» Для меня это было очень важно», — признается настоятель.
Сельский народ приметлив, для них каждый человек, как на ладони. А уж тот, кому и по службе, и по велению сердца полагается наставлять уму-разуму, — под особым вниманием селян. Но если кто-нибудь и заворчит на отца Владислава: «Уж очень строг», — тут же другой одернет: «Строгость — не порок, зато внимательный к людям. Однажды местные выпивохи чего-то не поделили между собой и одного так отметелили, что и встать не мог. Все проходили мимо: проспится и сам домой пришкандыбает. И только отец Владислав «скорую» вызвал, сам и носилки потом нес. Иначе сгинул бы человек». Помнят селяне и про то, что только отцу Владиславу удалось уговорить болезного, доводившего ближних и дальних до белого каления, добровольно отправиться на лечение в психиатрическую лечебницу, сейчас тот ездит туда регулярно, без дополнительных увещеваний… Нравится селянам и то, что почти на каждой службе — матушка, да не одна, а с тремя сыновьями, младшему из которых нет и года…
А батюшка сокрушается: «Мало людей в ягурском храме». Он — настоятель в четырех церквях, расположенных в четырех разных населенных пунктах, отстоящих друг от друга на десятки километров. «Один человек мне как-то сказал: «Я в бога не верю». А я ему ответил: «Зато он в тебя верит». И эти слова возымели действие, через месяц сам пришел на разговор. Но не всегда все так легко и просто, не каждого одним лишь словом понудишь задуматься о Боге. Мы утратили не только веру, мы с ней утратили национальную культуру. Нашу самоидентичность. Спроси любого мусульманина: «Во что ты веришь?» И он отчеканит: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк Его». А спроси русского, во что он верит, он скажет: «В бога». — «В какого бога?» — «Нашего». — «Что за бог такой?» — «Не знаю». Нет духовного вектора. Вот поэтому мы и имеем все то, что имеем. От этого многие наши беды».
А церковь стоит, радует глаз и душу. И будет радовать сотни лет. «Не бывает напрасным прекрасное». Ныне и присно, и во веки веков.