Стихи для Софьи Оршатник
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 4, 2023
Андрей Пермяков (Увицкий Андрей Юрьевич) — поэт, прозаик, литературный критик. Родился в 1972 году в Кунгуре Пермской области. Окончил Пермскую государственную медицинскую академию. Кандидат медицинских наук. Работает на фармацевтическом производстве. Публиковался в журналах и альманахах «Арион», «Дружба народов», «Знамя», «Новый мир» и др. Автор книг стихов «Сплошная облачность» (2013), «Белые тепловозы» (2018) и трёх книг прозы. Лауреат Григорьевской премии (2014) и премии журнала «Новый мир» (2020). Живёт в Ярославле.
Я — удмурт на четверть
Я начал стареть,
когда мне исполнилось сорок четыре,
И в молочных кафе
принимать начинали меня
за одинокого пенсионера…
А.Межиров
Третий год принимают за военного пенсионера.
Потихоньку начинают принимать за пенсионера обычного.
Спрашивают, имею ли право на скидки — теперь такая манера,
Нет ничего плохого, нет ничего личного.
Улыбаюсь, смотрю на небо, думаю: как так она прошла?
Вроде богаты не были, но на помойках тоже не рылись.
Ругались на Рейгана, когда он сказал про «Империю зла»,
Тусовались вместе, затем поженились.
Не с Рейганом поженились, а сами собой:
Думали, в этом есть радость и всякая милость.
Теперь вот наша эскадра уходит в последний бой,
Но ничего однако же не переменилось.
Вот отчего так прикольно стареет плоть,
Но остаются прекрасные прежние лица?
А русские нас обзывают «коть-моть».
Нашли чем гордиться.
Пандемия
Ольге Кочневой
При военно-полевой сортировке
И при эпидсортировке
Есть вот такая формулировка:
«Нуждающиеся в уходе».
Нормально же сказано вроде?
Солнышко из-за туч.
Русский велик и могуч.
(Нуждаются в умирании
назло всем нашим стараниям.)
Нытьё
Время было нормальным. Вернее, не слишком давило.
Во времени обитала очень смешная ты:
Любила нежёлтые маленькие цветы,
А жёлтые даже большие не слишком любила.
Яблоки пахли, точно лизнуть батарейку.
Липы ныряли, как золотые рыбки.
Август казался клейким
(Август бывает клейким, а лето — липким).
Здесь прекращается памяти пир, памяти пир, памяти пир.
Карточку бы, фотоснимок? Но именно от этого лета — ни одного.
Рядом и посейчас, однако — к чему?
Так и кончается мир —
Грядёт в золотую тьму.
И ничего. То есть совсем ничего.
Холодный парк
Здравствуйте, женившись, дурак и дура…
В.К.Тредиаковский
Ты глуповата и я глуповат,
Как телефон и жираф.
Мы напеваем на ломаный лад
Песенку «Мальчик Евграф».
Ты глуповата и я глуповат,
Как есаул и Луна.
Лампочка в сорок оранжевых ватт
Тоже не слишком умна.
Ты глуповата, и я говорю, говорю, говорю.
Ты же простишь, Ваша светлость?
Корабли Анахарсиса входят в свою несусветность,
Дело идёт к ноябрю.
Ты глуповата. Ты как вообще дожила до двадцати одного
не такого уж юного года?
Видимо, благоволила природа.
Я старше в два раза, и ничего.
Как «ничего»? Расставаться — вполне себе что-то.
Тем более эти скамейки, эта безбожность октябрьского сада.
Надо же быть же таким идиотом.
Видимо, надо.
Маета
Верлиока — раннеспелый сорт помидоров.
(Информация на пакете семян)
Запасная верлиока
обитает под горой.
У неё два алых ока:
левый и второй.
И в тебя, когда не очень,
как в поэме Мцыри,
смотрят очи верлиочьи,
смотрят, смотрят, зырят.
Если Мцыря убежала,
ты, считай, приехал:
верлиока вынет жало,
станет не до смеху.
Помнишь, тётка покупила
семенных томатов?
Помнишь, как там дальше было?
(Тётке так и надо.)
Сверлят очи верлиочьи,
прятаться напрасно.
Ты поспи, поспи денёчек,
и они погаснут.
Засыпай, моя родная
тушка человечья.
Как заснёшь — ступай до края.
Я тебя там встречу.
Обнялись
Вот и доехали, вот и расходимся,
Как не встречались.
Почти распогодилось, скоро совсем распогодится,
Будто июль не кончается.
Встретимся лет через восемь,
Прекрасные, милые.
Опять станет осень,
Опять будут долгие мили.
Сердце моё говорящее,
Ты молодец, ты никогда не шалишь.
Мышь я дрожащая или…
Мышь я дрожащая или…
Мышь я дрожащая или…
Мышь…
Теодицея бы
А вот бы родиться не как повезло,
Но четвертью века ране.
Где жили тихонько добро и зло
При легендарном тиране.
Я был бы хороший и в целом наш,
Условно скажем, простецкий.
Был бы незлой советский алкаш,
(А стал очень злой, несоветский).
Но прежде б исполнилось несколько лет,
Я б в среднюю школу пошёл.
Мне бы сказали, что Бога нет,
А я бы его нашёл.
Тихо берёг бы, тихо хранил,
Тихо бы с ним играли.
С Богом тихонько б родных схоронил,
После б меня закопали.
Ныне — прямая благая весть,
Но в небе иные звёзды:
Пишут, что Он безусловно есть.
Я верю, но как-то непросто.
Дело не в том, что детишки болеют,
Хотя и в этом немножко.
Дело, что херувимы веют
Слишком уж понарошку.
(Конечно, если б болели плохие,
Оно б получилось сложнее,
А так — херувимы веют и веют
Слабые и другие.)
Мнозие веют, но как-то зря,
Как-то уж больно убого.
За то и желаю собаку-царя.
И нас таких слишком много.
Но и без Бога как-то оно…
Ладно, скажу основное:
Верую: есть идеальное дно
Каменное, сплошное.
Потерпишь ещё немножко,
Шмяк об него — и в лепёшку.
В мире ином родишься.
Может, чуть больше сгодишься.