Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 12, 2023
Эгвина Фет — поэт. Родилась в 1984 году. По образованию учитель истории, кандидат политических наук. Редактор научного журнала «KANT». Автор книги стихов «Последних полевых букетов шапки» (Ставрополь, 2018). Финалист литературной премии имени А.Пушкина «Лицей» (2019), литературного конкурса имени Корнея Чуковского (2022), Национальной премии в области детской и подростковой литературы (2023). Живёт на Северном Кавказе.
* * *
когда б не истеченье дней,
то время было бы длинней,
и сквозь него
среди растений
лучи роились бы цветений,
как бабочки под потолком,
сбиваясь бестолково в ком,
в ком
полотно дрожит событий
без всякой связи с этим всем.
вчера мы видели,
скажи-ведь,
как кто-то вышел насовсем.
и время (с)делалось тем уже,
чем туже (с)делалось оно, —
чтобы потрогать жизнь снаружи,
почти не нужно ничего.
* * *
пока не все уложены слова,
по крайней мере речь способна множить,
и мысль ещё не то, чтобы мертва,
но обойти её теперь несложно.
ты говоришь, что есть какой-то слом,
за чем-то, типа
квантовым числом,
которое дрожит чернильной колбой,
когда в неё от звёзд летят осколки
на 153-й день в году.
ещё про то, как бесконечно гамлет
придумывал вопросы на лету,
отказываясь смерть принять на веру.
и дождь идёт, и стынут облака
от молнии, заряженной ампером.
сиреневела вывеска, пока
пространство вне
перетекало в бар,
как будто бы внутри там было что-то.
вид лошади бледнел на тротуар,
растерянно взирая на прохожих.
ты говоришь про то, что телеграм
гораздо проще прежних телеграмм,
когда их отправляли, если только
на них внезапно кто-то умирал.
ты говоришь,
в глухом пространстве, стены
в объятия нас сдавливают с теми,
не с теми теми, с кем они нужны.
зачем мы здесь,
где промежуток есть
ни что иное,
как в его пределах.
и ты печальная сидела.
и ты.
* * *
звёзд электрических печенье,
фольга луны,
её каченье,
и близорукие цветы
стоят глазами по колено —
блаженны
в обмороке сны.
ромашка скажет — я его жила,
орфея тело,
разверзая раны,
линяя в них, униженно ютясь,
чтоб не попасть в сердечные капканы.
утопленница — мошка на росе,
застывшая
в одной его слезе, —
он соль лакал,
влюблённый в эвридику,
взрастив отчасти зрение
не вне,
а внутрь себя,
как в поминальный зал, —
разложены гвоздики,
но никто
их зрением никак не осязал.
когда уже
глазами по колено
цветы стоят
и ты у них в плену,
он просиял и выбрался из тлена,
в кромешных звёзд
уставившись блесну.
* * *
никто не скажет, в вечной мерзлоте
движенье воздуха проходит по длине,
дыханием ленивым разрезая,
что, как в музее вещь,
хранится, зная,
как трескается воздух изнутри.
но выстоят нетронутыми кости,
нагие мёртвые,
чтобы явиться в гости,
как Лазарь, отряхнувшись ото сна.
и если кто умалит их надежду
на пробуждение,
архангел Гавриил
не скажет больше никому ни слова,
никто не скажет,
и слова без сил
останутся лежать,
когда бы кто-то
в начале было Слово возвестил.