Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2023
Салимон Владимир Иванович — поэт, автор 25 книг стихов. Родился в 1952 году в Москве. Главный редактор журнала «Золотой век» (1991—2001), заместитель главного редактора журнала «Вестник Европы XXI век» (2001—2011). Лауреат Европейской поэтической премии Римской академии (1995), Новой Пушкинской премии (2012), премии «Венец» (2017) и др. Живёт в Москве. Постоянный автор «Дружбы народов».
* * *
Света нет, как будто Божье
слово не дошло сюда —
в эту глушь и бездорожье.
Но вглядись — горит звезда.
Описавши над равниной
полукруг, висит она,
с небом словно пуповиной
прочно соединена.
Связь меж ними неразрывна.
Их покой поколебать
думать было бы наивно.
Спит младенец. Дремлет мать.
Как сухих цветов в тетрадке
между глянцевых страниц,
на подушках отпечатки
наших загорелых лиц.
* * *
Какое слово первым будет
в устах младенца — в этом суть.
Пока он только воду мутит,
сказать не в силах что-нибудь.
Но немота его прекрасна
на фоне пламенных речей,
поскольку вовсе безопасна
для окружающих людей.
На муки творчества похожа.
Кто знает, что родит малыш,
который в люльке корчит рожи
и нам показывает шиш.
Пойди попробуй догадаться,
что у дитяти с языка
сорвётся, лучше оставаться
нам всем в неведенье пока.
Мы будем блеянье, мычанье
его с улыбкой принимать
и с благодарностью молчанье,
как дар, как Божью благодать.
* * *
Так и запишет — по белому чёрным
ближе к зиме, к четвергу
глупая птица с характером вздорным
стих на снегу.
Мы будем долго за птицей носатой,
глядя в окно, наблюдать,
стих, что написан куриною лапой,
силясь понять.
Но содержание стихотворенья
неуловимо, оно
тает, теряется.
Через мгновенье
станет темно.
* * *
Веришь в Бога или нет,
невозможно не признать:
колокольный звон чуть свет
это — радость, благодать.
Утром ранним в листопад,
накануне Покрова,
спозаранку выйдя в сад,
жизнь где теплится едва,
вдруг услышишь вдалеке
перезвон колоколов,
отражение в реке
вдруг увидишь облаков.
Как бы ни был мир жесток
и немилосерден век,
ты почувствуешь восторг
оттого, как первый снег,
ночью павший на поля,
непорочен, свеж и чист.
Пусть черна под ним земля,
путь земной — тяжёл, тернист.
* * *
Когда мошна твоя пустая,
и нет надежды никакой,
приходит осень золотая
в канун развязки роковой.
Так Пушкину в канун дуэли
явился санный экипаж.
В нём Натали на самом деле
была иль это был мираж?
Как знать, подобные сюжеты
нередко выдумка, но мы
все в глубине души поэты,
что прозревают свет средь тьмы.
Пусть это — призрак, наважденье,
фантом, оптический обман,
но люди верят в исцеленье
их от недугов и от ран.
Томящийся в стенах больницы
вдруг оживляется народ,
лишь милосердия сестрицы
халатик в темноте мелькнёт.
* * *
Когда Вселенная до точки
сжимается, и ты не в силах
ни слова написать, ни строчки.
Слабеет мысль. Кровь стынет в жилах.
Представь себе — листва кружится!
Кружись и ты, лети за нею,
ища куда б тебе прибиться,
свою окончив одиссею.
Быть может, здесь в лачуге бедной
тебя ждёт верная супруга,
и тетива звучит победно
тобой оставленного лука.
Ты — царь и бог в глазах мальчишки,
который спину прикрывает
тебе, как на картинке в книжке,
что держит щит и меч сжимает.
Крепки мальчишеские руки,
и зорок глаз,
он ищет славы.
За поношения и муки
на всех повинных в том — управы.
* * *
Как кровать ни широка,
места в ней не нахожу,
в тусклом свете ночника
я по комнате брожу.
Что случилось? — спросишь ты.
Ничего! — отвечу я.
Про предчувствие беды
мысли чёрные тая.
Всё свалив на духоту,
на тлетворный, тяжкий дух
листьев, преющих в саду,
и на злых осенних мух.
Ведь не скажешь посреди
ночи женщине:
Пожар
целиком, того гляди,
весь Земной охватит шар.