Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 8, 2022
1. Кому вы наследуете? (В широком смысле слова и в литературе «всех времен и народов».)
Наследовать можно школам или конкретным авторам. Мне всегда был дорог опыт работы с катастрофой, диалог со смертью и с бессмертием, предельные онтологические переживания человека (словом, весь XX век). Я мыслю не в рамках национальной поэзии, а в контексте мировой культуры. Здесь следует назвать имена близких мне поэтов: Рильке, Целан, Йейтс, Элиот, Фрост, Хлебников, Мандельштам, Цветаева, Блок, Пастернак, Транстрёмер, Айги, Дикинсон, Седакова, Айзенберг, Е.Шварц, Гронас, Степанова, Барскова и многие, многие другие, переводившие и продолжавшие друг друга голоса.
2. Узнаёте ли вы в ком-то из молодых писателей — своих и своего поколения читателей, будь то «наследники» или оппоненты?
Конечно, узнаю. Я учусь у читателей в той же мере, что у авторов, ведь последние не могут быть собой без опыта чтения и интерпретации ими творчества их предшественников. Близкий мне круг поэтов так или иначе переосмысляет наследие советской неподцензурной поэзии и «второго модерна». Это поэты Софья Дубровская, Владимир Кошелев, Ника Третьяк… Поколение двадцатилетних поэтов изнутри уже представляет собой калейдоскоп оппонентов друг другу. Но все они так или иначе — чьи-то наследники, и в первую очередь — те, кто желает утвердить инновативную поэтику.
На собирание под своим лейблом разнообразных новаторов претендует журнал «Флаги», но чем дальше, тем больше мне кажется, что выбор авторов для публикаций там определяется не провозглашаемым журналом разнообразием, а вкусами хозяев проекта. На фоне «Флагов» деятельность журнала Валерия Шубинского и Богдана Агриса «Кварта» выглядит более честной, открыто артикулирующей собственную оптику и не претендующей на мифическую всеохватность поэтической жатвы.
3. Литература ваших сверстников: что вас объединяет и отличает от других и для вас важно, чтобы сохранилось в будущем?
Ничто так не объединяет, как общее горе, общие утраты. Многого я жду от переосмысления поэтическим сообществом наследия поэта Василия Бородина после его гибели… В сложившихся обстоятельствах важно громко и постоянно говорить о всеобщей гуманитарной трагедии на любых языках. Как бы ни отличались друг от друга разные стратегии письма, поле поиска общих смыслов диктуется мясорубкой истории (а этот кровавый суфлёр подсказывает, что двадцатый век не окончен, и его уроки в России не усвоены).
(Окончание в следующем номере)