Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 11, 2022
Сульчинская Ольга Владимировна — поэт, прозаик, психолог. Родилась и живет в Москве. Окончила филологический факультет МГУ и Высшую школу гуманитарной психотерапии. Работала редактором, переводчиком, копирайтером и преподавателем психологии. В настоящее время — шеф-редактор журнала Psychologies. Автор трёх книг стихов. Лауреат международного Волошинского конкурса.
Родительный падеж
острый циркуль и верный рейсфедер на (в) бархатных ложах
постоянные жители маминых трёх готовален
я их помню блестящих на спящих танцоров похожих
но судьба их безвидна и царственный облик печален
мне чертёжного нет не досталось ни капли таланта
бесполезны как датскому принцу его королевство
оказались мне тонкие клювы стальные пуанты
инструментов разумных и я растеряла наследство
чашка будет разбита укатится перстень с мизинца
лишь круги разойдутся по глади офельих купален
дорогая гертруда как тщетны труды материнства
моя бедная мама как жалко твоих готовален
Прощание
Зря не надела
Шапку… да ладно, дойду.
Странное дело —
Осень в Летнем саду!
Оксюмороном
Выглядит этот пассаж.
Только воронам
Впору простудный пейзаж.
Стынут нагие
Статуи. Кто б не продрог?
Боги, богини,
Мрамор — достойный пролог
К снегу, молчанью,
Праву смириться с судьбой.
Зря назначаю
Здесь я свиданья с тобой!
Городской пейзаж
Где верхней нотой с оперным сопрано
Соперничает золочёный шпиль,
В безоблачной лазури океана
Небесного царит глубокий штиль,
Но Летний сад, как ливень говорливый,
Летит, уже распахнутый, на нас,
Переливаясь бирюзой павлиньей
И ослепляя тысячами глаз.
Куда ни глянь, атланты или мавры,
На памятниках зеленеет медь
И надвое разъятые кентавры
Самих себя не в силах одолеть.
Мы оказались в сердце увертюры:
Манжеты нервно поправляет хор,
Прицеливаясь, щурятся амуры
И яростно колдует дирижёр.
Что ждёт нас, я не знаю, нет либретто —
Не спрашивай, прислушивайся сам.
Труба зовёт, и подана карета,
И слёзы поднимаются к глазам.
Список
Жизнь состоит из фантиков поросят
Жёлтых микроавтобусов голубей
Из приключений два раза по пятьдесят
Как его звали не помню вот хоть убей
Из непредвиденно вымокших папирос
Из пустых карманов стреляных сигарет
Жизнь состоит из вопросов большой вопрос
Любишь ли ты меня и ответа нет
Жизнь состоит из запахов дивно свеж
Молотый кофе рассвет за окном пейзаж
Жизнь состоит из кофточки цвета беж
Из очков ключей записок других пропаж
Из рентгена уколов таблеток а телефон
Нем как хвост варёного осетра
Жизнь есть сон всё наврал Кальдерон
Трудно заснуть дайте валиума сестра
Триптих античности
Ave, Caesar! Mori turi te salutant.
Приветствие гладиаторов
Фессалия, Х век до н.э.
Зачем душа? И так всему живётся:
Тень движется, и дерево ветвится,
И козлоногий мальчик у колодца
Насторожил звериные копытца —
Напиться хочет, вместе с тем боится.
Чуть скрипнет дверь, и этот звук нестрогий
Спугнёт его, он, вздрогнув, устремится
Прочь от жилья, а дева на пороге
Вглядеться хочет — и глядеть боится,
И солнце в волосах её искрится,
И камень холодит босые ноги.
Зачем душа? Для вечности есть боги!
А прочим смерти нечего стыдиться.
Рим, 65 г. до н.э.
Только смерть позволяет в полный голос и с полным правом
Говорить о радости, славить пространство мира.
Потому что смертного делает она равным
Богам в их бессмертье, званым гостем большого пира.
Потому что, о Радость, здесь любой из нас — гладиатор
И кругом повсюду, куда ни глянь, — арена:
Лев щерит пасть, бьёт хвостом аллигатор…
Здравствуй, Цезарь! Здравствуй, сколько сумеешь!
Западная римская империя, V в. н.э.
Войны на всех окраинах. Душный сброд
Просто хочет крови и даже не рвётся к власти.
Победителям придётся кормить сирот
Самой разнообразной масти.
Здесь-то, в центре, практически тишина,
Цены, правда, растут, только уксус не дорожает.
Время от времени кого-нибудь режут, но, раз война,
Это входит в правило, потому и не раздражает.
Смеющийся изредка — избегает ранних морщин,
Так что пасмурный день нам будет к лицу, подруга,
Оденься нарядно. Пойдём смотреть на мужчин,
Пока они все не перебьют друг друга.