Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2022
Остудин Алексей Игоревич — поэт. Родился в 1961 году в Казани. В 1985—1990 гг. учился на филологическом факультете Казанского университета. В 1993 году окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте им. М.Горького. Активно публикуется с 1978 года. Автор десяти книг стихотворений. Лауреат литературных премий: имени Фазиля Искандера (2019), имени Аксакова (2020) и др. Живёт и работает в Казани.
Только так
Друг другу тополя бросают в личку
клеёнчатые листья свысока,
я не курю — дурацкая привычка,
но понимаю прелесть табака,
последнее тепло дожди пожрали,
повсюду воздух, скрученный в узлы,
и ноет непогода в каждом шраме,
и в градусники спирт не завезли,
на месте солнца выцветшая клякса,
зато вчера, порвав телеканал,
синоптик вислоусый мамой клялся
и зуб на отсечение давал,
обрило небо облако-тупица,
а нам вчерашний завтрак подавай —
как школьникам, чернилами делиться,
давиться, разевая каравай,
надёжно перепрятанное тратим,
начальство на зарплату не Щедрин,
пар Горького нам сладок и приятен,
как в детстве новогодний мандарин,
на честном слове держимся, пугливы,
Пирке переживая и Манту, —
реакция на мрачность перспективы
не оставляет привкуса во рту,
пусть заграница пялится с усмешкой,
тебе чужое счастье не указ —
укачивай с продуктами тележку,
пока не развиднеется у касс.
Влюблённые и большеротые
Я тебя целоваться заставил,
наплевав на Вселенский застой,
в тишине, за Рогожской заставой,
заметённой сиренью густой,
где кометы в оранжевой коме
вспоминают былую лафу,
как засохшие стружки моркови
под подолом у тёрки в шкафу,
где на резкость оптической пары
не наводится линза луны,
и, сплетённые, словно кальмары,
мы скользить по прилавку вольны
до предела, пока не остыла
наша молодость, взятая в тлен,
эти слёзы и кровь, как чернила,
и фонтан из берёзовых вен,
в разнотравье цветущих и прочих
обречённо крадутся сюда
прикусивший язык колокольчик,
затвердившая «да» резеда,
пусть последних тюльпанов горелки
разевают пунцовые рты,
поиграем с природой в гляделки,
не стесняясь своей наготы.
Назад в будущее
Подстаканникам звонко от ложек,
просвистели весну поезда,
вот и женщина, или моложе,
так и стелется рифмой сюда —
из разряда потерянных катек
торговавших в обозе едой,
если пиво с портвейном не катит,
чистый спирт разбавляет водой,
словно мухи, друзья ошалели,
каждый враг — сам себе санитар,
ей бы пятой бутылку «Шанели»,
а не «Красной Москвы» скипидар,
божье слово остыло как будто,
небольшой поворот позвонка
превращает людей в сухофрукты,
подобревших к своим сорока,
это время не требует веры,
осыпаемся с места в карьер,
где дымится тряпьё блогосферы
под названием СССР,
у нужды каждый прыщ на примете,
каждый возглас в объятьях бухих,
от тревоги рождаются дети
за дальнейшее прошлое их,
за обманутых предков в обиде,
отрубая хвосты паханам, —
мы ещё поживём и увидим,
что когда-то мерещилось нам.
На досуге
Яичница стоит на колбасе,
гранёный эль соскучился по вобле,
приёмник объявляет: полба, сэр, —
простукивая полдень в новой колбе,
раздухарился в сквере птичий хор,
черёмуха раздвинула колени,
пульсирует трёхглазый светофор,
распятый перекрёстным опыленьем,
цветущее аптечество моё,
сограждане, страдающие гриппом, —
летит его хрустальное копьё
и пробивает лёгкие со скрипом,
но, чтоб не выпадало из штанин,
дышалось глубоко, как дыркам в сыре,
мне полирует кровь серотонин,
когда недобрый ангел с неба зырит,
пора проблемы выстроить рядком,
в число попасть по харе твари всякой,
где, отпиваясь кислым молоком,
туманный Альбион привит овсянкой,
и, в телогрейке запад-наперёд,
в соперника бросать за шапкой шапку,
который их, конечно, подберёт
и в секонд-хенд отправит всю охапку.
Период полураспада
Возвратясь домой со службы, день минувший подытожь,
вдоль по улице Подлужной языком процокал дождь,
разбросал по лужам сушки, дёрнул месяц за серьгу,
где вы, девушки-подвушке, дозвониться не могу,
воробьём скачу проворно в птичнике глухих тетерь,
лучше некогда, чем порно, лучше поздно, чем теперь,
то ли дело, после баньки, с первым снегом на паях,
выпив с горя, таньку-встаньку извалял бы в сухарях,
жадным взором воздух плавя, дышишь счастьем игрока —
скорость мысли гасит пламя оптимизма, а пока
понимаешь, скоро в космос запускать бомжей начнём,
и очередная косность нашу палубу качнёт,
слышишь, бас глухой и сиплый — об обсценном и святом
говорит и крошки сыплет облако с набитым ртом, —
потакая этой шкоде, перед тем, как стать травой,
будь здоров и неугоден роще сосен строевой.