Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2022
Возможно, самым значимым литературным и личным событием 2021 года для меня стало интервью, взятое у Владимира Новикова «Поэзия нуждается в демократизации!». Оно вышло 17 февраля и в значительной степени «сделало» мой год — и, как сейчас кажется, всю дальнейшую жизнь в литературной критике.
Разговор состоялся по следам годовой конференции на факультете журналистики МГУ, посвященной проблемам массовой культуры. Новиков сделал там доклад «Массовая внеэстетическая поэзия и проблема ее критической оценки», опираясь на дружно «презираемого» литературоведами Эдуарда Асадова, его современных последовательниц — Ах Астахову, Солу Монову — и некоторых других поэтов и поэтесс, собирающих сегодня виртуальные стадионы.
Для беседы оказалось исключительно удачно, что площадкой был «общекультурный» портал «Ревизор.ru», а не литературный «толстый» журнал. Увы, не все «толстяки» интересуются материалами об образчиках «массовой культуры», испытано на себе…
Мы говорили о феномене внеэстетической, коммуникативной поэзии и о бесплодных попытках критиков «вписать Асадова в контекст высокой поэзии, найти у него “удачные” стихотворения или хотя бы строки». Новиков утверждает, что это не поэзия в принятом смысле слова, а другая коммуникативная система, что честнее и точнее ее было бы называть «внеэстетической поэзией». Но в таком случае — «какие темы, семы, мотивы нужны сегодня для того, чтобы нынешняя высокая поэзия смогла вернуть себе почти утраченную ею коммуникацию с реальным читателем?» Если ставить понятие коммуникации, то есть эмоционального взаимодействия с читателем, во главу угла, то оно окажется выше умелой версификации и прочих литературных и эстетических достоинств, так как у «высокой» поэзии «нет “нацеленности” на читателя, и этих стихов никто не читает; их читают только сами поэты, декламируя на собственных вечерах». Умение «дать» свои стихи публике, по Новикову, не менее, а может быть, и более значимо для поэта, чем само умение создать качественный текст. Можно, конечно, гордо заявить, что настоящему поэту это не нужно — но тогда не стоит жаловаться, что поэзия оторвана от читателя, никому не нужна и снова, как при декадансе, заперта в башне из слоновой кости… Шаг за шагом мы подошли к определению коммуникативной поэзии как стихотворных текстов, обращенных к первичным эмоциям. Новиков считает, что любовные эмоции первичны (можно также сказать — элементарны), ибо с них начинается личность. Сегодня, не раз осмыслив тот разговор, я думаю, что к первичным эмоциям относятся и другие базовые человеческие чувства: радость осознания бытия, материнство и детство, дружба, любовь к малой родине… А их поэтический смысл Новиков выразил практически афоризмом: «Высокая поэзия напрямую требует от читателя быть личностью, а поэзия массовая начинает делать его личностью». Между прочим, по его мнению, к массовой поэзии относится и «Сероглазый король» Анны Ахматовой — не зря великая поэтесса в зрелые годы не любила, когда ей напоминали об этом «молодом» стихотворении. Мы остановились на том, что тяга к поэзии у многих читателей начинается именно с такой лирики, взывающей к первичным эмоциям и дающей возможность подставить на место лирического героя себя.
Для меня эта беседа стала маяком, обозначившим направление моей личной критической мысли. Я часто обращаюсь в статьях и рецензиях к произведениям условно «массовых» жанров — детективам, фантастике, приключенческим романам, — стараясь увидеть в них и литературные достоинства, и иные привлекательные черты: «гуманизм» текста, обращенность его к людям, попытку порадовать, развлечь, приподнять над обыденностью или внушить наивную веру в торжество добра… Но у меня нет филологического образования: что если я рассуждаю как дилетант?.. Когда столь явный и действенный интерес к массовой культуре демонстрирует авторитетный ученый, доктор филологических наук, это весомый аргумент в пользу того, что и таким изводом литературы стоит заниматься всерьез. Ведь у каждого арт-объекта есть своя «сила». И силу «масслита» аргументированно показал мне Владимир Иванович. За что я ему очень благодарна. Считаю, что в прошлом году я взяла одно из лучших интервью в своей жизни, которым, как сказано в вопросе, «хочется поделиться, …согласиться или поспорить, …не позволить забыть и предложить подумать».