Литературные итоги 2020 года
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2021
Традиции «ДН» подводить итоги минувшего литературного года — 15 лет. Пролистав три первые журнальные книжки, начиная с 2007 года, можно получить если не полное, то весьма объемное представление о наиболее интересных и обсуждаемых произведениях и авторах, о самых горячих полемиках и премиальных сюжетах, об опыте и насущных проблемах толстых журналов, книжных издательств, литературных сайтов и блогов — в перекрестье субъективных оценок и суждений писателей, критиков, блогеров из столичной и нестоличной России, «ближнего» и «дальнего» зарубежья.
Как всегда, мы предлагаем участникам заочного «круглого стола» три вопроса:
- Каковы для вас главные события (в смысле — тексты, любых жанров и объемов) и тенденции 2020 года?
- Удалось ли прочитать кого-то из писателей «ближнего зарубежья»?
- Литература в обществе «удалёнки» и «социальной дистанции»: роль, смыслы, векторы выживания и развития.
Елена Сафронова, литературный критик, прозаик (г. Рязань)
«Люди, меж тем, отреагировали на пандемию творчески…»
1.Мне хочется ответ начать с того, что 2020 год очень сильно перестроил нашу «оптику» взгляда на жизнь. В этом кошмарном году стало понятно, что главное событие — сама жизнь. Возможность физического существования без угроз, без страха, без дамоклова меча болезни. Может быть, стоит говорить только о себе, но я уверена: все человечество испытывает подобные чувства. Лично для меня главное событие — то, что все еще, слава богу, имею возможность читать книги, рассуждать о них, писать рецензии, и что коронакризис еще не искоренил литературный процесс, не унес из нашей жизни тягу к прекрасному и к «продуктам искусства» — чему и опрос «Дружбы народов» подтверждение. Дай бог, чтобы такого и не случилось!..
Возвращаясь к книгам. Их я в прошедшем году прочитала традиционно много и самых разноплановых. В тенденцию, пожалуй, выстраиваются книги биографического свойства. Год для меня начался с трех писательских биографий, прочитанных подряд за короткий промежуток времени. Это были книги:
— Олег Лекманов, Михаил Свердлов, Илья Симановский. Венедикт Ерофеев: посторонний. — М.: АСТ; Редакция Елены Шубиной, 2018. — 520 с. ;
— Олег Демидов. Анатолий Мариенгоф: первый денди Страны Советов. — М.: АСТ; Редакция Елены Шубиной, 2019. — 630 с.;
— Захар Прилепин. Есенин: Обещая встречу впереди. — М.: Молодая гвардия, 2020. — 1029 [11] с.: ил. (Не путать с его же трудом о Есенине из серии «ЖЗЛ»!)
Знакомство с этим трио произвело на меня глубокое впечатление, которое вылилось в обзорную статью «Три слова о мёртвых», опубликованную в журнале «Бельские просторы» (№ 4 — 2020). Мне показалось знаковым, что три подробнейших жизнеописания писателей явились на свет эдаким «залпом». В последнее время все громче звучат высказывания о том, что нон-фикшн становится едва ли не значимее «худлита». Роман Сенчин в своем блоге на портале «Ревизор.ru» прокомментировал это явление так: «Впрочем, документальная или псевдодокументальная литература, мемуары или имитация мемуаров в последние лет двадцать пользуются достаточно большим вниманием. Думаю, люди устали от игры в литературе, от неуемной фантазии авторов, от так называемого хардкора в литературе». То, что «Посторонний» в конце 2019 года получил гран-при главной российской литературной премии «Большая книга», тоже свидетельствует о некотором «превосходстве» документальной прозы над фантазийной. И, думаю, книги о Мариенгофе и о Есенине еще получат свои лавры.
У создателей каждой из этих биографий было свое ноу-хау одного и того же процесса — «вживания» в натуру своего героя. Авторский коллектив Лекманова-Свердлова-Симановского для этого собрал более шестидесяти воспоминаний и впечатлений о Венедикте Ерофееве от людей, лично его знавших, и провел параллель биографии Венедикта Васильевича с одним днем из жизни Венички — тем самым, когда он поехал в Петушки. Демидов собрал в книгу, наверное, все, что можно было найти о Мариенгофе, включая «неофициальные» сведения под общим грифом «Слухи, факты и большая литература», которые поэтично назвал «шумом времени». А Захар Прилепин просто «сжился» со своим «фигурантом», рассказывая о нем едва ли не панибратски, благодаря чему развенчал множество красивых мифов о Есенине, но и показал его живой полномерный портрет. Критик Елена Васильева в своей рецензии на биографию Мариенгофа сказала: «Это еще одна книга о том, каким необъятным и трудным был XX век». Её слова можно отнести ко всем трем работам: все они о том, каким необъятным и трудным был XX век. После этого «залпа» в русской литературе, во-первых, осталось меньше «белых пятен», а во-вторых — «страха перед именами». Это особенно важно, если тенденция к «документализации» литературного массива верна.
А она, по многим признакам, наблюдается не только в российском литпроцессе. В минувшем году я прочитала книгу современного английского писателя и драматурга Эдварда Кэри «Кроха» — романизированную биографию создательницы Музея восковых фигур Мари Тюссо. Книга любопытна концепцией: это не байопик и не документальный роман, а… имитация жизнеописания Мари Гросхольц, якобы, созданного ею собственноручно и, если можно так выразиться, собственночувственно. Не то чтобы мне этот текст приглянулся — скорее, оттолкнул чрезмерным проникновением автора в самые темные страницы жизни Мари, в глубины ее психики, а также весьма красочными и мерзкими допущениями. Но на самом писательском подходе надо, что называется, сделать зарубку. Учитывая, что другой английский прославленный автор, Джулиан Барнс, давно уже пишет биографии писателей («Попугай Флобера» и пр.) именно в таком причудливом ключе, сочетая архивные сведения с писательскими реконструкциями, и получающийся «кентавр» нон-фикшна и худлита пользуется читательским спросом, тенденция есть — и публика её благодушно принимает.
Продолжает «торжество» нон-фикшна в моих глазах книга Тимура Кибирова «Генерал и его семья» (второй приз «Большой книги» 2020 года). Создатель определил сочинение как исторический роман, но я позволю себе с этой дефиницией не согласиться. Автор «Генерала…» откровенно играет с читателем, вводя себя в текст как полноценно действующее и активно комментирующее лицо и дополняя вымышленные события личными воспоминаниями и подлинными дневниками своего отца, замполита Кибирова, так что документальное и автопсихологическое в книге, пожалуй, перевешивает.
В завершение краткого экскурса в поистине необъятную тему «соперничества» нон-фикшна с художественной литературой упомяну «круглый стол» «В поисках утраченного жанра. Проблемы современной жанровой литературы», который совместно организовали журнал «Сибирские огни» и информационный портал о культуре «Ревизор.ru» в ноябре 2020 года в Zoom (материалы будут опубликованы в первых номерах журнала за 2021 год). Обсуждению подлежало современное состояние детектива, исторического романа и фантастики — а также детской литературы, о которой нужен отдельный большой разговор. Так вот, в процессе беседы об исторической прозе наши участники не раз упомянули, что общество от данного жанра больше ждет «документа», чем авторского вымысла.
2.Прочитала две книги Анны Зеньковой о подростках и для подростков: «С горячим приветом от Фёклы» и «Григорий без отчества Бабочкин». Формально это литература «ближнего зарубежья», потому что Зенькова живет и работает в Минске. Но я бы сказала, что эти книги «родом» не из Минска и не из Беларуси вообще, а из страны детства. Мы привыкли называть «страной детства» какой-то мирок вроде игровой площадки для малышей, с комфортабельными удовольствиями и искусственно созданным климатом. А ведь страна, в которой живут дети, особенно подростки, тем более, если они сироты или отпрыски неблагополучных семей, порой весьма неуютна!.. Есть ли она на карте мира, чтобы мы могли говорить о ней как о «ближнем зарубежье»?.. В общем-то, хорошие книги для подростковой аудитории должны стирать границы, ломать преграды между взрослыми и детьми, чтобы никто не жил в собственном аутичном мире, наедине со своими проблемами… Не все в книгах Анны Зеньковой мне понравилось, кое-что выглядит надуманным, ненатуральным. Но она искренне хотела поставить эти вопросы, проговорить то, что мучает детей. И ее стремление «распахать границы» между взрослыми и детьми заслуживает уважения.
Иностранную литературу не в фигуральном, а в буквальном смысле тоже довелось читать. Автором литературного журнала Союза писателей Москвы «Кольцо А» является жительница Турции Юлия Тимур. Она уроженка России, переехала в Турцию в связи с замужеством. Не так давно она показала мне свой роман «Под сенью платана», вышедший на «Ридеро». Это любовная история в духе самого известного нам турецкого автора Эльчина Сафарли, но меня больше впечатлило внимание автора к атмосфере обиходной жизни, быта и нравов своей новой родины — возможно, своеобразная творческая попытка глубже приобщиться к ее ментальности и культуре. По крайней мере, я от Юлии куда больше узнала о стране, которую мы воспринимаем как один сплошной пляж. Судя по роману, для местных жителей там совсем не курорт, особенно для женщин, которые по-прежнему, как в средние века, во всем должны зависеть от мужей.
И я всегда обращаю внимание на жанровую литературу других стран — условной развлекательностью дело, как правило, не ограничивается. Относительно новое для россиян имя — Микаэль Ниеми, швед. В мире он популярен уже с 2000 года, а в нашей стране, если не ошибаюсь, первая изданная его книга появилась в прошлом году — «Сварить медведя». В аннотации она подается как остросюжетный детектив о маньяке, убивающем женщин, но вообще-то это больше исторический роман из истории Фенноскандии. Так называется физико-географическая страна, куда входят Скандинавский полуостров и Финляндия, то есть Фенноскандия для России типичное ближнее зарубежье. В книге появляется реальная фигура пастора Лестадиуса, просветителя и «крестителя» саамов и составителя ботанического атласа своей земли. Из романа можно почерпнуть много познаний о жизни и психологии саамов. Детективная линия тоже есть. Для антуража.
Другие новые для меня авторы — тоже шведский дуэт: Ханс Русельфельд и Микаэль Юрт. В серии «Триллер по-скандинавски» вышел их роман «Могила в горах». Это, скорее, роман о большой политике: в горах обнаружена могила с телами, которые принципиально сделаны неопознаваемыми. В процессе расследования преступления полиция выходит на факт, что примерно в то же время пропали два афганских мигранта. В общем, треть книги посвящена жизни афганской диаспоры в Швеции и проблемам геополитики. Считаю обязательным упомянуть этот роман в опросе «Дружбы народов».
3.Мы возвращаемся к тому, с чего я начала: 2020 год очень сильно перестроил нашу «оптику». В том числе он показал, что в условиях самоизоляции и «социальной дистанции» роль искусства — которую мы умудряемся не замечать, пока все нормально, — очень высока. Возможно, помните, два года назад по сети прошла скандальная новость: на антарктической полярной станции один сотрудник ударил другого ножом за то, что тот рассказал ему спойлер взятой в библиотеке книги. Лишил, понимаете ли, нескольких часов удовольствия и радости первооткрытия!.. В прошлом году мы все оказались практически на такой вот полярной станции. И то, что может скрасить томительные часы, имеет ценность уже не материальную, а сакральную. Но вместе с тем экономический кризис, вызванный пандемией, сказался на выпуске новых книг (особенно — за «новыми», нераскрученными именами), на выходе новых фильмов, на постановочной деятельности театров… Это поистине трагично. Я не знаю векторов выживания и, кажется, никто их не знает. Вопрос глобальный и слишком серьезный, чтобы о нем рассуждать походя, я не стану.
А люди, меж тем, отреагировали на пандемию творчески. Уже весной в редакции литературных журналов хлынули свеженаписанные рассказы и романы про эпидемии, вирусы, развивающуюся на их фоне социальную строгость и т.п. Не все они дошли до публикации, в том числе и потому, что написать «по горячим следам» еще не значит «написать качественно». Оказалось, лучше всего отражают эпидемию проекты, созданные в благополучные времена исключительно авторской фантазией. Например, весной стал самым просматриваемым в интернете фильм «Заражение», снятый в 2011 году Стивеном Содербергом: об эпидемии вируса MEV-1, пришедшего из Китая в США. Также перекличку с коронавирусом нашли в южнокорейском сериале 2018 года «Териус у меня за спиной», где тоже описана неизвестная науке болезнь, имеющая все симптомы ковида… Ну, и об успехе российской «Эпидемии» нельзя забывать. Правда, интересно, что литературный первоисточник «Эпидемии», роман Яны Вагнер «Вонгозеро», не выбился на этом фоне в топы продаж — по крайней мере, об этом ничего не слышно. Может, потому, что люди уже хотят писать новые книги об этом?.. Мне представляется, тенденция, как будет выглядеть в ближайшем будущем мировая литература, определенно наметилась.