Студия сравнительного поэтического перевода «Шкереберть»:
Дмитрий АРТИС, Евгения Джен БАРАНОВА, Наталья БЕЛЬЧЕНКО, Герман ВЛАСОВ, Марианна КИЯНОВСКАЯ, Инга КУЗНЕЦОВА, Яна-Мария КУРМАНГАЛИНА
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 4, 2019
Представляем переведенные на русский и украинский языки стихи известного белорусского поэта, переводчика и эссеиста Андрея Хадановича — автора нескольких поэтических сборников, преподавателя Белорусского государственного университета.
Галина КЛИМОВА
Андрей Хаданович
* * *
Пацягнуушы за шпiльку, выцягваеш вецер у косах,
цёплы травень, начныя купаннi i мокры ручнiк,
салаўiную песню ўвушшу i маланку у нябёсах,
твой заплечнiк, што з ёй разам знiк, i квiток на цягнiк.
Пацягнуушы за дым, маеш восень i вогнiшча з хорам,
дагарэлае лiсце i клёкат, i згублены клёк.
За аскепак бурштыну — апошнi свiтанак над морам.
За крыло матылка не цягнi, там адно матылёк.
ПЕРЕВОДЫ НА РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ
Инга Кузнецова (Москва)
* * *
Ты потянешь за шпильку — и вытянешь ветер из кос, и
теплый май, и внезапных зарниц исчезающий свет,
соловьиную песню, ночные купанья, колёса
поездов уходящих, пропавший рюкзак и билет.
Ты потянешь за дым — вот и осень, костёр, разговоры,
журавлиного клина прощанье и облака клок.
На янтарную бусину выловишь утро и море.
За крыло мотылька не тяни — там простой мотылёк.
Дмитрий Артис (Москва)
* * *
Потянувши за шпильку, из локона вытянешь ветер,
месяц май, полотенце намокшее, молнии след,
соловьиную трель, что в ушах прозвучит на рассвете,
и рюкзак, где хранится на поезд обратный билет.
Дым осенний потянешь и — тянется ночь разговором,
догорает листва, клёкот птиц перелётных далёк.
За янтарные камешки тянут свидание с морем.
Не тяни за крыло мотылька, там — один мотылёк.
Наталья Бельченко (Киев)
* * *
Потягнувши за шпильку, витягуєш вітер в косицях,
теплий травень, купання щоночі у водах заток,
соловейкове тьохкання в вухах, в горі — блискавицю,
твій наплічник, що зник разом з нею, й на потяг квиток.
Потягнувши за дим, виймеш осінь і те, як говорим
при багатті, і втрачене листя, і глузд, і курли.
За уламок бурштину — останній світанок над морем.
Лиш метелик — це тільки метелик, хоч як би тягли.
Марианна Кияновская (Львов)
* * *
За припінку потягнеш — то витягнеш вітер в косах,
теплий травень, рушник із купання нічного й протяг,
трель вгорі солов’я, блискавиці небесний посаг,
твій наплічник, що зник із нею, й квиток на потяг.
Як потягнеш за дим, маєш осінь, кострище й пісню,
дотліваюче листя, і на все — журавлиний клин.
За шпичок бурштину — досвіт сонця, коли вже пізно.
Не тягни за крило метелика — то лиш він!
Андрей Хаданович
* * *
З неба падаюць абрыкосы.
Вецер блытае сену косы.
Кот за коткай бегае крос.
З абарванцам б’ецца матрос.
Хлопцы рыбу ловяць таптухай.
Брат стрыечны ходзіць з татухай.
Першакласнік разбіў мапед.
Але смерць пайшла на абед.
Крапіва кусае за лыткі.
Сон — глыбокі, і Сож — не плыткі.
Ты суседцы: «Пайшлі ў траву».
А яна: «Не дуры галаву».
Абрыкосы падаюць з неба.
Усё на свеце ідзе як трэба.
— Адчапіся!
— Чаму?
— Таму…
Два па дваццаць гадоў таму.
ПЕРЕВОДЫ НА РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ
Дмитрий Артис (Москва)
* * *
С неба падают абрикосы.
Ветер путает сену косы.
Кот соседскую кошку напряг.
С оборванцем подрался моряк.
Пацаны ловят рыбу топтухой.
А братуха гуляет с татухой.
Первоклашка разбил мопед.
Только смерть ушла на обед.
От крапивы спасаться нечем.
Сон — глубокий,
но Сож — не мельче.
Ты — соседке:
— Приляжем в траве?
— Что за дурь у тебя в голове!
Абрикосам расти и падать,
в жизни всё происходит,
как надоть.
— Отцепись!
— Почему?
— Потому!
Лет, наверное, сорок тому.
Евгения Джен Баранова (Москва)
* * *
С неба падают абрикосы.
Ветер сено сплетает в косы.
Кот за кошкой мотает кросс.
С оборванцем бьётся матрос.
Парни рыбу ловят топтухой.
Мой братан заимел татуху.
Первоклассник разбил мопед,
впрочем, смерть пошла на обед.
Солнце катится по тарелке.
Сон — глубокий, и Сож — не мелкий.
Ты соседке: «Пошли в кусты».
А она: «Не пошёл бы ты».
Абрикосы падают с неба.
Ничего для себя не требуй.
— Да отстань ты!
— Чего?
— Того…
Два по двадцать прошло всего.
Марианна Кияновская (Львов)
* * *
З неба падають абрикоси.
Вітер хльостає сіну коси.
Кіт за кицькою рветься в крос,
З голодранцем побився матрос.
Хлопці рибу ловлять катушкою.
Брат двоюрідний ходить з татушкою.
Першокласник забив живіт,
Але смерть пішла на обід.
Кропива обпікає ноги,
Сон — глибокий, і Сож — нічого.
Ти — сусідці: «Ходи на сіно!»
А вона: «Не жартуй, мужчино!»
Абрикоси падають з неба,
Все на світі іде, як треба.
— Відчепися.
— Чому?
— Тому!
Два по двадцять років тому.
Андрей Хаданович
Лічылка
Ноч. Бяссонніца. Мора.
Лічым авечкі-хвалі.
Першая змыла ўчора
замкі, што мы будавалі.
След мой сцерла другая,
трэцяя — твой. За трыма —
пятая набягае,
бо чацвёртай няма.
Шостая дасць у плечы,
сёмая лясне па твары,
восьмая возьме рэчы,
крыжык і акуляры.
А дзявятая прыйдзе —
у сёмае неба скрадзе.
Сёння плавалі ў Нідзе.
Заўтра ў Нідзе.
ПЕРЕВОДЫ НА РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ
Дмитрий Артис (Москва)
Считалочка
Ночь. Бессонница. Море.
Волны-овечки вдали.
Первая смоет вскоре
замки, что мы возвели.
След мой сотрёт другая,
третья — твой. А в ответ —
пятая, набегая,
ибо четвёртой нет.
Шестая вскипит зловеще,
седьмая ударит в лицо.
восьмая утащит вещи:
крестик, очки, кольцо.
Девятая нас, как нити,
сплетёт, унося к звезде…
Вчера мы гуляли в Ни?где,
завтра — будем в Нигде?.
Марианна Кияновская (Львов)
Лічилка
Ніч. Безсоння і змора.
Рахуємо хвиль піжамки.
Перша з них змила вчора
збудовані нами замки.
Друга слід мій затерла,
Третя — твій. За трьома
п’ята, надбігши, стерпла.
(Четвертої хвильки нема.)
Шоста ударить в плечі,
сьома в обличчя вдарить.
Восьма підхопить речі,
хрестик і окуляри.
А дев’ята надійде —
На сьоме небо вкраде.
Нині ми плавали в Ніді,
Завтра — в Ніде.
Андрей Хаданович
* * *
Прызначыш мне стрэлку ў пясочным гадзінніку — і
схаваныя колісь за шклом адкапаем сакрэты.
Пясочніца часу захлюпае ў два ручаі:
адзін пацячэ на той бераг, а іншы — на гэты.
Твае гарады ні адзін не скарыў маладзён,
ды крочу да замкаў і вежаў з чырвоным вядзерцам,
а ў гэтым вядзерцы — пясочнае печыва дзён,
якое аддам табе, разам з рукою і сэрцам.
Ты ў маміных кліпсах, трыпутнік да локця прыліп.
І я, трохгадовы палоннік вачэй тваіх хітрых,
адкрыў: канца свету не будзе — не выбух, а кліп,
і цітры ў паветры, і крочым да зораў па цітрах.
ПЕРЕВОДЫ НА РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ
Яна-Мария Курмангалина (Москва)
* * *
Ты назначишь мне стрелку в старинных песочных часах,
где за стеклами времени спрятаны наши секреты.
И зашепчет песок, разольётся, как свет в небесах,
потечёт в два ручья — на тот памятный берег и этот.
Ни один из живых не хозяин твоим городам,
но шагаю я к замкам с пластмассовым красным ведёрком,
и с песочным печеньем желаний тебе я отдам
свою крепкую руку и сердце, которое зорко.
Там ты в маминых клипсах и листик на локоть налип,
Я трехлётний твой пленник, заложник очей твоих хитрых.
Если мир завершится, то будет не взрыв, но клип,
будут звездные титры, и мы зашагаем по титрам.
Наталья Бельченко (Киев)
* * *
Ти стрілку призначиш в клепсидрі, а чи в пісковім
годиннику — і відкопаємо наші колишні
секрети з-під скелець. У двох ручаях попливім
в пісочниці часу: на берег далекий і ближній.
Міста твої жоден зухвалець ще не підкорив,
тож йду я до веж і фортець із червоним відерцем,
а в цьому відерці — пісочні солодощі днів,
які я віддам тобі разом з рукою і серцем.
Ти в маминих кліпсах, до ліктя поранник прилип.
І я, полоненик трирічний очей твоїх хитрих,
відкрив: кінця світу не буде — не вибух, а кліп,
і титри в повітрі, крокуємо в космос по титрах.
Андрей Хаданович
* * *
Падае жнівень з метэярытных ног.
Спёку і лівень шле самагонны бог.
Хопіць малому зорнага крыгалому.
Схопішся й за салому, тонучы ў снох.
Час і надвор’е сёння твае зусім.
Нібы сузор’е, на тарзанцы вісім.
Месяц над лесам патанае ў святле сам,
плывучы ўсходнім крэсам нашых летаў і зім.
Зоры, як рыбы ў возеры між трысця.
З кожнае хібы цешышся, як дзіця.
Столькі відзежаў плавае без адзежаў.
Лета без межаў. Межы — толькі ў жыцця.
ПЕРЕВОДЫ НА РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ
Инга Кузнецова (Москва)
* * *
Валится август с метеоритных ног.
Душную влагу шлёт самогонный бог.
Хватит в потёмках разбрасывать звёзд обломки.
Ты постели соломки — и сон глубок.
Время и место ласковы к малым сим.
Словно созвездья, на тарзанках висим.
Месяц исчез из вида и вновь себя светом выдал,
жёлтая Атлантида наших вёсен и зим.
Звёзды, как рыбки — светится чешуя.
Каждой ошибке радуешься — твоя.
Образы странно плывут на двойных экранах.
Лето бескрайне. Лишь у жизни — края.
Наталья Бельченко (Киев)
* * *
Валиться серпень з метеоритних ніг.
Гонить із себе опади бог для всіх.
Досить людині зоряної глибіні.
На соломині втримайся в снах своїх.
Час і погода саме твої якраз.
Зорями в воду тягне з тарзанки нас.
Місяць над гаєм в світло вгрузає,
плинучи східним краєм літ повсякчас.
Зорі — то риби в очеретах буття.
З кожної хиби тішишся, мов дитя.
Образів зграя гольцем пропливає.
Меж не буває в літа. Лише — в життя.
Андрей Хаданович
Радыё самота
Восень гоніць па ходніках муміі кветак.
У гербарыі бронхаў — засушаны свіст.
«Сэрца ірвецца ў горы», — плача падлетак.
«Сэрца ірвецца ў горы», — мроіць турыст.
Алкаголь заядаецца шакаладам —
і настрой матляецца матылём.
Карабель знікае за даляглядам.
Далягляд знікае за караблём.
Карабель… — і так да канца лічылкі,
а на дне бяссоння — бяздонне сну.
Напісаць «свабода». Выправіць тры памылкі.
Атрымаць «самоту». Яе адну.
ПЕРЕВОДЫ НА РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ
Инга Кузнецова (Москва)
Радиостанция «Одиночество»
Осень гонит цветочные мумии тростью.
А в гербарии бронхов — засушенный свист.
«Рвётся сердце от горя», — плачет подросток.
«Рвётся сердце, но в горы», — грезит турист.
Контрабанду закусишь пиратским понтом —
настроение мечется воробьём.
Исчезает корабль за горизонтом.
Горизонт исчезает за кораблем.
Исчезает… — и так до конца истории,
а на дне бессонницы — бездна снов.
Теорема свободы. Проверить теории.
Получить «одиночество». Только его одно.
Марианна Кияновская (Львов)
Радіо самота
Мумії квітів жене тротуарами осінь
У гербарії бронхів — засушений свист.
«Серце рветься у гори», — дітвак голосить.
«Серце рветься у гори», — мріє турист.
Алкоголь заїдається короваєм
і дзвенить у шлункові кришталем.
Корабель зникає за виднокраєм.
Виднокрай зникає за кораблем.
Корабель… — і так до кінця лічилки,
а на дні безсоння — бездоння сну.
Написати «свобода». Виправити помилки.
«Самоту» отримати. Тільки її одну.
Андрей Хаданович
Ластаўкі
Ластаўкі неба цыруюць аблокамі,
ластаўкі неба малююць алоўкамі.
Вецер, лагодна кранаючы ластыкам,
правіць малюнкі аблокам і ластаўкам.
Неба плыве з Міхалішак у Хойнікі.
Ластаўкі з небам гуляюць у хованкі.
Сочыш уважліва… толькі дарма…
за чатырма… за дзвюма… за няма…
ПЕРЕВОДЫ НА РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ
Герман Власов (Москва)
Ласточки
Ласточки тучи на небе обмётывают,
Ласточки в небе мелками работают.
Ветер проводит заботливо ластиком,
туч поправляет наброски и ласточек.
Твердь из Михалишек в Хойники катится.
Ласточки в небе игривые прячутся.
Зорко ли прятки следишь… что с того?
Вот их четыре… вот две… никого.
Яна-Мария Курмангалина (Москва)
Ласточки
Ласточки небо штопают вкривь и вкось,
ласточки небо чиркают, словно холст.
Ветер, ласково трогая ластиком,
правит рисунки облачным ласточкам.
Небо плывёт из Михалишек в Хойники.
В небо глядятся деревья и хвойники.
Прячутся ласточки… Сколько их надо мной…
Было четыре… две… а вот ни одной…
Автоперевод Андрея Хадановича (Минск)
Ласточки
Ласточки штопают высь облаками,
ласточки небо рисуют мелками.
Ветер, незримо работая ластиком,
правит наброски рисовщицам-ласточкам.
Небо плывет из Михалишек в Хойники.
Ласточки прячутся в небе, разбойники.
Вот их четыре кружит надо мной…
три… две… одна… ни одной…