Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 11, 2019
Одной из первых моих книг, которую хорошо помню лет с трех, которую в детстве цитировал и знал наизусть (да и сейчас готов многое из нее цитировать), была подаренная отцом в далеком 1963 году прекрасно оформленная книга «Конёк-Горбунок» Петра Ершова. Особенно поражали ее картинки — яркие, разноцветные, веселые. Но и стихи запали в душу:
Не на небе, на земле.
Жил старик в одном селе.
У старинушки три сына:
Старший — умный был детина,
Средний сын и так и сяк,
Младший вовсе был дурак.
Пожалуй, «Конёк» явился чуть ли не единственной книгой, которая принадлежала лично мне (детские копеечные книжки-стишки Агнии Барто не в счет, «Крокодил» и «Бармалей» Корнея Чуковского в мягкой обложке — тоже). В то время хорошую детскую книгу, на хорошей бумаге, богато иллюстрированную, было практически не купить, поэтому остальные детские «фолианты» отец приносил из библиотеки Ленинградского Дома композиторов. Библиотека была уникальной: вся, без исключения, детская литература, выходившая в СССР в 60-е годы, обязательно в ней прописывалась. Мне здорово повезло. Отец, сам большой любитель чтения, следил за новинками, библиотекарши к нему благоволили, и я становился чуть ли не первым читателем новых поступлений (а может быть, даже и первым).
Помню, с каким нетерпением ждал отцовского возвращения с работы в те дни, когда он обещал в библиотеку «непременно заглянуть». Благодаря тому, что отец рано привил мне любовь к чтению, заработал настоящий литературный конвейер: родитель бесперебойно доставал «дефицит», его отпрыск читал. Так, уже в пятилетнем возрасте я познакомился с целой серией книг про девочку Элли («Волшебник изумрудного города», «Урфин Джюс и его деревянные солдаты», «Семь подземных королей» и т.д.) Александра Волкова с прекрасными рисунками Леонида Владимирского. Лет в шесть-семь запоем глотал «Чука и Гека» Гайдара, следом — «Мальчиша-Кибальчиша», «Судьбу барабанщика», «РВС» и «Голубую чашку». Мне очень нравились осеевский «Васёк Трубачёв» и «Армия Трясогузки» Александра Власова и Аркадия Млодика. Феерические «Три толстяка» горячо любимого мною и сегодня Юрии Олеши тоже оставили, как говорится, неизгладимый след. Я был в большом потрясении от носовского «Незнайки», а уж «Незнайка на Луне» стала одной из самых моих любимых книжек. Более того: это только благодаря ей я встретил приход отечественного капитализма подкованным на «все четыре ноги», чего нельзя сказать о многих моих соотечественниках, понятия не имевших о «тамошних нравах» и в лучшем случае доверчиво вложивших бумаги в различные фонды, где правили бал жулики, весьма смахивающие на жуликов литературных.
Что же касается «заработавшего литературного конвейера» (он действовал все восемь лет моего нахождения в начальной и средней школе с первого до восьмого класса включительно), можно приплюсовать сюда «Приключения капитана Врунгеля», «Карлсона, который живет на крыше», «Пеппи Длинный Чулок», «Приключения Чипполино», «Приключения Буратино», «Приключения Пиноккио», а чуть позднее «Белеет парус одинокий» Катаева, «Республику ШКИД» Л.Пантелеева, «Спартака» Джованьоли, «Остров сокровищ» Стивенсона, «Дон Кихота» Сервантеса (детский вариант), «Тиля Уленшпигеля» Костера, «Робинзона Крузо» Дефо, «8о тысяч лье под водой» Жюля Верна, «Трёх мушкетеров» Дюма, «Хижину дяди Тома» Стоу, твеновского «Тома Сойера», «Овода» Лилиан Войнич, наконец, мелвилловского «Моби Дика» с иллюстрациями Рокуэла Кента.
Наряду с этим я взахлеб «поглощал» Сергея Алексеева, непревзойденного мастера детского исторического рассказа. Его сборники, посвященные Степану Разину, Суворову, войне 1812 года, декабристам, революции, Гражданской и Великой Отечественной войнам, настолько великолепны, что помню их до сих пор. Пожалуй, не было ни одного крупного исторического события в жизни страны, которое Алексеев не пытался бы отобразить. Я по сей день ему благодарен за привитую любовь к отечественной и мировой истории.
Фантастикой, честно говоря, не интересовался. Вот почему Кир Булычов с его «Алисой», Грин с «Алыми парусами», Иван Ефремов и другие детские и юношеские фантасты остались вне поля моего литературного зрения. Из всей советской и мировой классики этого жанра помню лишь Сергея Снегова с его романом «Люди как боги» и Герберта Уэллса («Машина времени», «Человек-невидимка» и «Первые люди на луне»). Надо признать, что и Снегов, и Уэллс меня впечатлили, но далее дело как-то не пошло…
Что еще сказать? В моей «детской жизни» были сотни, если не тысячи прекрасных книг: сказки народов мира, рассказы и повести писателей того времени. Имена большинства литераторов 60—70-х годов, к великому сожалению, я уже позабыл, но тем не менее их повествования о дружбе, взаимопонимании, любви к братьям меньшим и к природе, смутно, время от времени, мною воспоминаемые, и сейчас греют душу…
В памяти осталось то, что осталось.