Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 11, 2019
Очень хотелось бога. С богом ты уже совсем взрослый и знаешь не только фамилию, адрес, как появляются дети, но и кто тут главный. Главнее Горбачева. С богом ты не один, он за тобой постоянно присматривает, с ним можно поговорить и попросить о чем-нибудь. Про пятерку или чтобы найти на улице еще денег. Как-то я нашла три рубля. Это было много, потому что хлеб стоил 51 копейку. И это я сама нашла, без бога. А с богом наверняка будет побольше.
Первая в городке двенадцатиэтажка заселялась медленно, и поговорить можно было только с бабками во дворе. Оторванные от привычных огородов, соседей и внуков, они сидели во дворе и воспитывали всех, кто попадался под руку. Например, меня. Воспитание заключалось во внедрении в мою голову мысли о том, что коммунисты (это красивые сталевары из букваря) говорили, что бога нет, а он на самом деле есть. И надо в него верить. Родственники с маминой стороны говорили, что верить надо в Аллаха. Аллаха бабки не любили еще больше, чем коммунистов. Родственники не любили бабок и сводили меня в мечеть. В школе всем раздали маленькие библии. Мама тут же заболела и выкинула библию в окно: она была с измененным текстом — издана не церковью, какими-то сектантами. Отцовские родственники оказались иеговистами и говорили, что я буду гореть в аду, если выберу неправильного бога. А правильный Иегова. Я плохо спала. Надо было срочно выбрать. Но как? Как можно выбрать из тех, кого никогда не видел? Выход я нашла. Я хотела зарезаться, умереть, посмотреть быстренько, кто там на самом деле сидит, выбрать правильно и всем об этом рассказать, чтобы они тоже правильно выбрали. Мама спрятала все ножи в доме. Отец забывал, куда, и психовал. Я выжидала. После Нового года мы поедем к деду. А он мне доверяет и не прячет от меня ножи.
Но на Новый год мама подарила мне книгу. «Мифы древней Эллады» Немировского. На форзаце была целая божественная родословная — кто кого родил и от кого родился. То есть много. Богов много, и у них там свои отношения — свадьбы, похороны, вражда. Значит, и Аллах есть, и бог старушек, и Иегова, они просто воюют. И люди, в них верящие, из-за этого воюют тоже. Идеально. Более того, мифы были поделены по регионам, и перед каждой главой объяснялось, в чем отличия. И это тоже было хорошо — очень похоже на то, как люди за глаза ругают кого-нибудь — каждый знает только кусочек, а правду не знает никто. И сами мифы, описанные сухим канцелярским языком, только жуткие факты — это было слишком похоже на перестроечную реальность. Геракл отрубил гидре голову и прижег горящим поленом, чтобы новая не отросла. Отец одноклассника прижег его маму кипятильником. Гера наслала на Ио гигантского шершня. Тетенька из первого подъезда избила любовницу мужа. Сцилла и Харибда сомкнулись, корабль не успел проскочить. Кто-то бросил камень с балкона и пробил Вовке с 12-го этажа голову. Я выбрала. Я верила в древнегреческие мифы. Мой мир был таким. И Немировский был моим Моисеем.