Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 1, 2019
Емелин Всеволод Олегович — поэт. Родился в 1959 году в Москве. Окончил Московский институт геодезии, аэрофотосъемки и картографии. Работал геодезистом, экскурсоводом, курьером. Активно публикуется с 2000 года, автор более десятка книг стихов. Лауреат Григорьевской премии (2010). Живет в Москве.
Из цикла «Крайние песни»
Нас подберут из-под заборов
Погрузят в чёрный воронок
Сосудов лопнувших узоры
Сплетутся в розовый венок.
Сержант не говорит ни слова
Сержант не бьёт и не хамит
Он на отца его родного
Похожий видит индивид.
Хватал я девушек за ляжки
Не бегал трусом от врагов
Смотри разбитые костяшки
Моих некрупных кулаков.
А нынче это каждый вечер
И после каждых 200 грамм
И это маякует печень
Что пить нарзан уж поздно нам.
Поэт — пророк и просветитель
Поэт как Бог — конструктор мира
Зачем ругал я вытрезвитель?
Чтоб оказаться у сортира?
Теперь в приёмных отделеньях
Нас грузят в нищенских больницах
И врач — позорное явление —
Глядит на нас хрустальным принцем.
Люминесцентный свет не гаснет
Стоит охранник у души
И тут становится вдруг ясно —
Жить надо было не по лжи.
И кажется, что мало прожил
Таишь в груди последний вздох,
А поглядишь на ваши рожи
И жаль, что раньше не издох.
Блажен, кто умер на помойке
В пучине сладостной изгнания
Тем, кто себе поставил двойку
Отверзнут двери покаяния.
А если сдохнешь ты на вилле
Иль за кремлёвскою оградой
То поведёт тебя Вергилий
По дискам Дантоваго ада.
И будет у тебя отрада
Поймал ты амфору и щуку
Читать Евангелие надо
Его пример — нам всем наука!
Бессонница. Монеточка. Жара
Спой мне спой Монеточка
Старому, похмельному
Летним душным вечером
Песню колыбельную.
Чтобы задышала грудь
Спой мне моя милая
Чтобы может быть чуть-чуть
Сердце опустило бы.
Спой мне песню как отец,
Как когда-то мама
Чтоб заткнулась наконец
Первая программа.
Чтоб утихла бы в руках
Пакостная дрожь
Чтоб сверкнуло в облаках
И пролился дождь.
Чтоб не била кровь в висок
Словно молоток
Чтоб обдул щетину щёк
Свежий ветерок.
Лишь сухая веточка
Мне стучит в окно
И на мне пометочка
Сделана давно.
Спой мне песню деточка
В глубине кармана
У меня таблеточка
Есть феназепама.
Повидал я в мире зло
Ненависть и ужас
Но, я знаю, быть могло
Всё гораздо хуже.
У меня здесь есть диван
Есть вода из крана
И в кармане миллиграмм
Есть феназепама.
А где-то небо в клеточку
Злобная охрана
Отберёт таблеточку
Мою феназепама.
Спой мне спой Монеточка
Чтоб пробрал мороз
Я залью жилеточку
Градинами слёз.
Тихо лягу на диван
Отвернусь к стене
Спрятанный феназепам
Растворю в слюне.
Запью чистою водой
Вкус моей таблеточки
И засну как молодой
Под песню Монеточки.
А наутро я проснусь
С ясной головой
И уйду в Святую Русь
Вольный и босой.
Транссиб
На одиноком полустанке
Стоит буфет
К нему весь томный, после пьянки
Идёт поэт.
За то, что жил он неполживо
И стёр случайные черты
Его, по просьбе пассажиров,
Ссадили с поезда менты.
Мимо него убийц в бушлатах
Ведёт конвой
Его глаза красней заката
Над головой.
И удивительно, ведь вроде
Всё спёрли, нах
Немного денег он находит
В своих штанах.
И он у доброй толстой тётки
Себе берёт
В стакан гранёный 200 водки
И бутерброд.
Она проговорит с любовью:
«Ну, ты жених.
Смотри за столиком там двое
Держись от них».
А он к стакану, пламенея,
Душой приник
И движется на тонкой шее
Его кадык.
Какая в этой водке сладость
Какая власть
И вот она уже всосалась
И разлилась.
Впадины щёк порозовели
Как лепесток
А мимо поезда летели
В Владивосток.
Про этот жуткий свист осенний
Про сталь дорог
Писал Некрасов и Есенин
Писал и Блок.
И Лев Толстой продолжил линию
Когда без слёз
Бросал, не дрогнув, героиню
Под паровоз.
Про эти станции, берёзки
Буфет, ангар
Писал и Александр Твардовский
И Блез Сандрар.
И я с моей опухшей рожей
Среди равнин
Державы железнодорожной
Седой акын.
Тоски дорожной и железной
Мне не избыть
Ответь мне стрелочник нетрезвый
Куда ж нам плыть?
Вокруг бескрайние просторы
Рессорный скрип
Через равнины, реки, горы
Пролёг Транссиб.
Ответив на пространства вызов
Вот эта ось
Страну как на шампур нанизав
Прошла насквозь.
Байкал, месторожденье руд
Тайга, барак
Земли суровой изумруд
Брат-сибиряк.
Те, чья вся жизнь прошла средь гула
У магистрали
Той, что Евразию стянула
По горизонтали.
Старообрядец, бывший зек
Казак, бурят
Простой российский человек
Электорат.
Где неизменный пищеблок
И с ним санчасть
Терпели боль, мотали срок(1)
Держали масть(2).
Но каждый верил — этот жребий
Не навсегда
Пока ещё есть птицы в небе
И поезда.
Можно на них умчаться пулей
Куда-нибудь
Где рельсы как штыки проткнули
Горизонту грудь.
То взвоя, то в туннеле скроясь
Через года
Летел «Россия» — скорый поезд
Чёрти-куда.
В вагонах плакали и пели
И ждали свет,
Который есть в конце тоннеля,
А может нет.
1 Вариант — Писали в блог.
2 Вариант — Любили власть.