Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 12, 2017
Крюкова Елена Николаевна — поэт, прозаик, литературный критик. Родилась в Куйбышеве (ныне — Самара). Окончила Московскую консерваторию (1981) и Литинститут (1989; семинар А. Жигулина). Печатается как поэт с 1983 года. Автор нескольких книг стихов и прозы. Лауреат многих литературных премий. Живет в Нижнем Новгороде.
Грозная молитва о жизни
Я завернусь в багряный плащ. Сжав рот, на снег полночный выйду.
Народ, безбожник! Сетуй, плачь. Я вымолчу твою обиду.
Я вымолю слепой кусок тебе — у всех небес бездонных.
Там, в черноте, пылает Бог, и сноп лучей — от риз лимонных.
И зраков огнь, белков багрец — вниз, на пожарища земные…
Отец! Ведь это не конец! Ведь это — счет на ледяные
Века! Одним — не обойтись. Сундук раскрыт. Страданья светят
Алмазами. Бери — на жизнь. С лихвой — на смерть. Кидай — на ветер.
Нас вымочили — пук розог — в воде соленой, в едком чане.
Железный небосвод высок. Его держу: спиной, плечами.
Для Всех-Небес-Любви — стара! Стара для боли и печали.
Свист пуль — с полночи до утра, а мы не ели и не спали.
А мы держали — так вцепясь!.. Так знамени держали — древко!..
…знамена втаптывают в грязь. Подошвой — в бархат, будто девку,
Пинают, будто суку — в бок — щенную — по снегу — сосцами…
Молюсь Тебе, великий Бог, о том, о том, что будет с нами.
Фавор
…под планетою горячей,
Под холодною звездой
Я сижу и горько плачу
Над царицею-рекой.
Гаснет рыбия корона
В чёрной толще вечных вод.
Дунет холод с небосклона:
Я умру! И всяк умрёт
Отрожал живот могучий.
Виснут руки-осетры.
Бьюсь и плачу, как в падучей,
Наверху крутой горы.
Рыба в реках отметала
Золочёную икру.
Я любить и жить устала.
Всяк умрёт! И я умру.
Нет еды: ломоть беззубый.
Нет одежды: есмь — лоскут.
Заколотят кости грубо,
В домовине — унесут.
Слёзы льются по горячей,
Вдоль по дышащей груди.
Я ещё живу и плачу!
Слёзы, вы мои дожди!
Пули — бьёте вы снегами.
Грязь — причастие моё.
Над горой Фавором пламя
Мне с исподу жжёт бельё.
Перед небом раздвигаю
Старых чресел худобу.
Я любовь превозмогаю:
Я сама рожу Судьбу.
И, пока здесь бьются люди
В реках боли и огня, —
Осетром в речной полуде,
Головой на зимнем блюде
Тащат Ироду меня.
* * *
— Приидет Царствие Мое.
Приидет Царствие Мое.
Вы долго ждали, бедняки —
Приидет Царствие Мое.
— Царь-Голод высох тьмой доски.
Царь-Холод сжёг мои виски.
Царь-Ветер плачет от тоски.
Приидет Царствие Твое.
— Пропой же мне последний стих,
Пропойца с пламенем седых
Волос, — что плачешь ты, затих?
До дна ты выпил Бытие?..
— Блаженны нищие духом, ибо их…
Блаженны плачущие, ибо их…
Последний Дух, и вдох, и дых:
Приидет Царствие Твое.
…И так они стояли — так
Стоят на рынке мясники,
А снег в крови, в снегу резак —
Стоят и плачут от тоски.
В снегу — замызганный пятак:
Огонь — на резкой белизне.
Друг против друга — вечно: как
Враги на ледяной Войне.
И весь в слезах стоит Христос.
И я стою — лицо в слезах.
А мир, бедняк, ослеп от слез.
Огонь, огонь — в его глазах.
* * *
Я молюсь лишь об одном:
Чтобы всё не стало сном.
Чтобы, жёстко и жестоко,
Жадно руки мне скрутив,
Жизнь мне вдунула — до срока —
В душу — МИЛОСТИ мотив.
До отмеренного срока:
Я, черна, гола, нища,
Задеру башку высоко,
Сгибну, плача, вереща,
Но спою!.. —
…лимонным соком
Выжатым; казнящим током;
Я, пастушия праща,
Родинка на коже Бога, —
Всё спою, что суждено:
Кану полночью на дно.
И отыщут. И заплачут.
И рубаху разорвут.
И за пазуху запрячут.
И тихонько запоют.
Все слова мои соврут.
Всю слезу мою сольют.
Боже, Зрячий и Незрячий, —
Неужели все умрут?!..