Содержание Журнальный зал

Дмитрий ТРИБУШНЫЙ

«Слово спорит с самим небытием»

Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 11, 2017

«Только детские книги читать

 

Прошло уже лет тридцать, а я до сих пор помню этот день, его несущественные подробности: бесконечный дождь, пустые автобусы, тусклый свет в книжном. Помню само ощущение — ощущение причастности к чему-то большему. В тот день мы с отцом были похожи то ли на удачливых искателей сокровищ, то ли на заговорщиков. Мы возвращались домой с бесценной находкой. Это была книга. Рэй Брэдбери. «Память человечества». Сборник, включающий в себя «451о по Фаренгейту» и рассказы о литературе.

«Память» мы поменяли (приобрести подобный сборник в провинциальном городе было нереально) в донецком «Доме книги». Выбирали долго. Признаюсь, что сам наверняка искусился бы чем-то другим, более подходящим для ученика четвертого или пятого класса. На Брэдбери настоял отец. Мама покупала на вырост одежду. Отец нашел книгу на вырост.

Порой мне кажется, что все, что было, и все, что будет в моей жизни, включая Церковь и священство, определили двести страниц «Памяти человечества». Чтение Брэдбери стало для меня непростой, но необходимой инициацией, посвящением в реальность.

Чему могла научить советского школьника книга, начинавшаяся словами: «Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек»? Не слишком ли рано заразил невероятной тоской по настоящему тихий американский книжник, оказавшийся пророком?

Брэдбери приглашал не в уютный детский мир с его абсолютными героями, осуществленными надеждами и многообещающей верой в будущее. Любовь в «Памяти» была обреченной. Рукописи горели. Сила Божия совершалась в немощи: совсем не героические люди совершали свое само-стояние в опрокинутой хрупкой Вселенной.

Для мальчика, взрослеющего на фоне гибели большой и сложной родины, было особенно важно услышать благую весть о том, что тоталитарное рождается не извне, но изнутри человеческого сердца. Рождается там, где боятся благословенной сложности мира. Тоталитарное — вечное искушение бытия, его нелепо отождествлять с определенным строем или конкретной страной.

И слово в «Памяти человечества» возникало на пути тотального как тихое, но действенное орудие сопротивления. Оно не только хранило и транслировало культуру. Слово держало мир.

Автор «Памяти человечества» показал, что слово противостоит не строю. Для него это слишком мелкая и недостойная цель. Слово спорит с самим небытием.

Надеюсь, что американский фантаст обратил в свою веру не только наивного советского пятиклассника. Уверен, что каждое слово Брэдбери, одного из последних пророков, до сих пор спасает наш мир от окончательной разгерметизации.

 

Следующий материал

Бумажные люди барака

«Только детские книги читать   «Трех мушкетеров» я не читал. Не получилось. В бараке, где нас поселили, пообещав скоро дать нормальную квартиру, жили случайные люди. А в их комнатах жили...