Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 10, 2017
В
год столетнего юбилея Великой русской революции мы предложили известным
прозаикам, поэтам, публицистам ответить на два вопроса:
1. Вы
в 1917 году в центре водоворота противоборствующих сил в любой из дней по вашему
выбору, в любой из драматических исторических моментов. С кем вы? В какой вы
партии, группе, дружине? Кого защищаете и против кого выступаете? Каким хотите
видеть будущее России? И главное — почему? Как вы объясняете свой выбор?
2.
Вы в 1917 году в любой из решающих исторических моментов и у вас есть
возможность влиять на развитие событий и направлять их, как вам
заблагорассудится. Как бы вы изменили историю? Какой избрали бы социальный
строй? По какому пути пошла бы Россия?
______________________
Кирилл Еськов
— писатель и публицист, арахнолог, палеонтолог.
Родился в 1956 году в Москве. Кандидат
биологических наук, автор специальных и научно-популярных работ, школьных
учебников. Автор романов в жанре криптоистории. Живет
в Москве.
…Естественное
отделение физико-математического факультета Московского университета. В августе
1916 ушел вольноопределяющимся на фронт (Георгиевский крест 4-й степени из рук
Корнилова). В армии сблизился с эсэрами, в особенности
с комиссаром Временного правительства Виктором Шкловским (до его тяжелого
ранения в июле 1917). <…>
После заключения
большевиками Брестского мира — активный участник антибольшевистского эсэровского подполья, член боевой группы Шкловского. В начале 1919 года полностью отошел от
вооруженной борьбы и вообще от всякой политической деятельности. История о том,
будто бы арестовавший его председатель ГубЧК В.Штернберг устроил своему университетскому другу побег
«под честное слово», не имеет каких-либо документальных подтверждений, но не
кажется невозможной. В любом случае, после Колчаковского
переворота и убийства в Омске членов Комуча он сказал
Шкловскому: «Против кого воевать есть, а вот За — уже
нету». <…>
Поголовную «зачистку» эсэров, осуществленную ОГПУ в 1922—1923 годах, благополучно
пережил, находясь в это время в составе геолого-поискового отряда
океанографической экспедиции С.В.Обручева на Шпицберген и Новую Землю. Та же история повторилась в период т.н. «процессов
инженеров-вредителей» (Промпартии и т.п.) 1928—1931
годов, когда он, в составе экспедиций ГеолКома,
постоянно находился в недоступных районах Северо-Восточной Сибири и Дальнего
Востока; в Нижнеамурской экспедиции 1931 года работал
вместе с И.А.Ефремовым и, как считается, послужил прототипом горного инженера
Максудова из рассказа «Шаманий ручей». Это его
«цыганское счастье» закончилось в январе 1935-го, когда он, чисто случайно
оказавшись в Ленинграде по делам ГеолКома, был
арестован и расстрелян в ходе кампании массового неизбирательного террора
против «бывших» (т.н. «Кировский поток»).
Приписываемое ему «последнее слово»: «Я
не имею претензий к Советской Власти: меня должны были бы расстрелять, и
совершенно по делу, в январе 19-го, а
15-летнюю отсрочку приговора я использовал с большой пользой для себя, спасибо!» — является несомненной «городской
легендой». По Постановлению ЦИК и СНК СССР «О внесении изменений в действующие
уголовно-процессуальные кодексы союзных республик» от 1 декабря 1934 года дела
обвиненных в «терроризме» рассматривались в 10-дневный срок, в отсутствие
защиты, без права кассации, с немедленным исполнением приговора, и никакого
«последнего слова» подсудимым, разумеется, не предоставляли.